Спасти красноармейца Райнова. Книга седьмая. Пацифист
Шрифт:
Капитан-лейтенант Довженко, мой командир, был плох, но познакомились, немного пообщались, пока не ослаб. Двустороння пневмония, шансы что выкарабкается пятьдесят на пятьдесят, это ясно. Я незаметно передал его лечащему врачу две ампулы пенициллина, мол, знакомый добыл у английских моряков, и дальше всё в его руках. Довженко опытный моряк, он такие корабли знает, их с сорок второго поставляют, он уже командовал подобным кораблём. Сейчас тот был командиром отряда в пять единиц противолодочных кораблей и вот ещё своим командовал. Названия у него не было, только номер - «БО-17». В штабе тоже побывал, сообщил в Политуправлении о восстановлении утраченной награды, попросил поспособствовать чтобы быстрее сделали копию, как и документов на неё, и выслали. Те обещали. На этом всё, больше борт корабля я не покидал, ну только вовремя его обхода, проверяя вахты и канаты у причальных тумб, тут вроде и тихая вода, хорошо защищённая бухта, но всё равно иногда покачивало. На четвёртый день стало тише, ветер ещё был, но видно, что переходят в умеренный. Может стихнет. Бухта почти полностью опустела, всех выгнали, у кого учения, у кого боевая работа. Скоро конвой будет выходить из Архангельска, там уже разгрузили всё, чем-то от нас загрузили, вот маршрут движения и нужно проверить на предмет вражеских подводных лодок. Они тут бывает работают. Нас в боевое расписание не включили, капитана нет, команда пока молодая, однако включили в учебный
Что важно. Я купил у одного капитан-лейтенанта, фикус в большом кадке, ну растение мне не особо интересно, тем более как не обогревай судно, холод всё же был, что зимой будет представить страшно, поэтому чую растению не долго осталось. Саму кадку в своей каюте разместил, капитанскую не занимал, не имею право. Мне нужна была земля, чтобы поднять голову голема, этого достаточно, и задействовать его сканер. Так что этот выход ещё и тренировка по работе со сканером на море была. И знаете, мой корабль шёл крайним на левом фланге нашей цепи прочёсывания, по сути мы были между берегом и другими нашими кораблями, когда акустик засёк шум электромоторов ПЛ, идущей в подводном положении. С чего это? Волны конечно высокие, но пологие, можно и в надводном идти, тем более это наши воды, в небе барражируют патрульные самолёты. Я тут же объявил тревогу. На другие корабли передал радист сообщение от меня, минёры стали проверять бомбы. На борту два бомбомёта и бомбосбрасыватель. Там Зиновьев суетился, первая боевая работа, однако, я вскоре уже увидел сканером, ПЛ пересекла границу его дальности, что это наша «малютка». Так что для виду покинув мостик, прошёл на пост к акустику, тут боцман стоял, в бою он этим постом командовал, главстаршина, а мичман у нас старший механик Зелин. Он же комиссар корабля. Корабль небольшой, многие имели несколько специальностей. Да тут по штату на борту должно быть три офицера. Три и есть, просто один в госпитале, а мичман не считается, хоть и комиссар. Акустик, старшина второй статьи, протянул мне наушники. Парень молодой, опыта ещё нет, только из морской школы, так что надев их, внимательно вслушался.
– Отбой боевой тревоги, это наша ПЛ, «Малютка».
Передав через радиста остальным, что это наша ПЛ, звук работы «малютки», а то те к нам дёрнули, и старший офицер, это зам Довженко с «БО-11», тоже капитан-лейтенант, велел проверить их. Так что приказал радисту железкой отстучать азбукой Морзе по корпусу, точнее по основанию моторов, корпус у нашего корабля деревянный, с пропиткой, запрос к команде «ПЛ». Мол, приветствуем. Запрос не успели. Отвечать те не стали, просто всплыли, так что мы подошли к их борту, ну и без рупоров, и так слышно, поприветствовав своих, вся моя команда на палубе столпилась, кроме акустика, пообщались. Рации им хана пришла, срок дежурства на дальних подступах к базе истёк, а рация не работает, да ещё проблемы с питьевой водой, и припасами. Мы кинули линь, и через него передали канистры с водой, их пустыми потом вернули, и немного свежих припасов. О том, что случилось написал докладную записку и радист, зашифровав, отправил её на базу. Причём внёс информацию по просьбе командира ПЛ, у них оказывается победа была. Потопили немецкое транспортное судно в три тысячи тонн. Ответ пришёл вскоре, мне приказано сопроводить нашу ПЛ. Они и шли в подводном положении, чтобы их не обстреляли. На запросы не отвечают, мало ли что? Ночью шли в надводном положение, это понятно. Так что сопроводили ПЛ, дальше те сами вошли в бухту, а мне было приказано вернутся к нашему звену, продолжили учения до утра, а там ближе к обеду, вернулись. По мне так неплохой выход, и здорово подтянул команду в опыте. Ночью дежурили с Зиновьевым по вахтам. Одну пару я, одну пару он. Хоть время поспать было. Да я теперь видел, что делать. Были мелкие ошибки, на которые я не обращал внимания, делая вид что так и надо. После этого снова встали у пирса. Раздал задания, корабль приводили в порядок, а сам в штаб, там сбор шёл, я как старпом, замещал Довженко. В принципе, признали выход удовлетворительным. Мне так вынесли благодарность, по поводу обнаружения и сопровождения нашей ПЛ. Та уже на ремонте, команда отдыхает. Пока всё неплохо и это радует.
Из важного, это то что вернулся из Москвы комиссар нашего дивизиона, и привёз мой орден. Он знал про него, летал в столицу по своим делам, и молодец какой, заглянул куда нужно и при нём всё было сделано, и награда и наградные документы в порядке, так что получил я орден Александра, ношу теперь на кителе. Приятный бонус. Отдарился комиссару двумя бутылками бренди и свёртком с тропическими фруктами, у того дети были, а это витамины. Удивился, но принял. Также я нашёл и катерок, отличный катерок, кабина, где пусть и с трудом, но вместятся четверо. Небольшой моторный катер. Мотор от нашей «полуторки», не больше восьми узлов даёт, но мореходность высокая, и закрытая кабина, да немного утеплена. Вот только купить я его не мог, хотя он единственный катер на базе, что мне подходил по всем статьям. А он числился за местным Морфлотом. Ну за рыбаками, если проще, в частных руках их держать запрещено. Шлюпку с парусом, или навесным мотором, это пожалуйста, а такие катера нет. Вот такие законы. Жаль. Я конечно купил шлюпку с мотором, большая, на двадцать человек. На тонну места заняла, мотор подвесной шестьдесят килограмм, с гребным винтом, в этот вес входил, но и всё. Можно тент натянуть над шлюпкой, но это всё же не катер с закрытой кабиной. Уже бюджетный вариант. Ну и незаметно прибрал шлюпку. Катер я добуду, факт, постараюсь у противника увести, если будет возможность, но до этого момента-то замена нужна, вот и добыл её.
Два дня стояли, когда мой корабль вдруг срочно задействовали. Нужно сопроводить до полуострова Рыбачий грузовое судно с припасами и боеприпасами, там наши держат оборону. Большой сторожевик, что должен был его сопровождать, в ремонт пошёл, один двигатель отказал, а мой корабль просто под руку попался. Тем более новички, учеба с боевой, тоже важно. Мы уже всё получили и поспешили на выход, куда уже направлялось судно. Местное каботажное, что призвали на флот для грузоперевозок, вооружив одной зениткой. В общем, рядовой рейд, но он сильно изменил судьбу команды и мою.
***
Мощные волны кидали наш утлый корабль туда-сюда, морской болезнью заболели даже те, кто этим вообще не страдал. Две недели прошло с того боевого выхода до полуострова Рыбачий, уже двадцать первое октября было, а столько изменений произошло, не передать. Вообще выход интересный, обошлось без потерь, но поработать пришлось изрядно. Причём, мне это настолько понравилось, что я получал просто огромное удовольствие. А на нашем пути, вдруг оказалась немецкая подводная лодка. Я уже изучил схемы описания всех подлодок в мире, должен же разбираться, тут без сомнений тип «Семь», причём, свежая, шноркель был. И подлодка замерла на глубине двадцати метров в ожидании, акустик её не слышал,
– Боевая тревога! Перископ вражеской ПЛ с северо-востока!
По кораблю звучала сирена, матросы, быстро собираясь, некоторые спали, их вахта ночью, занимали свои посты. Посыпались сообщения о готовности, так что ускорившись, пока минёры готовили мины, подлодка якобы погрузилась, я двинул в её направлении, и отвернув, задействовал бомбомёты, приказ ставить глубину в тридцать метров. Немцы уже поняли, что обнаружены, дали ход, начав погружение, акустик был на прямой связи, у меня наушники на голове, получал его доклады, так что управляя кораблём и бомбомётами, мы сделали первый сброс. Каботажник наш убегал в сторону, густо дымя. Я через радиста уже и на базу сообщение отправил, что обнаружил вражескую ПЛ, атакую. Первой серией бомб, очень удачно накрыл подлодку, отчего та потеряла ход, дальше развернувшись, используя оборудование бомбосбрасывателя, проходя над подлодкой, по направляющим скатил четыре бомбы. На пятьдесят метров глубина. Те на такую глубину успели погрузиться. Одна бомба рванула совсем рядом, да и другие сминая корпус гидроударом, наносили ей серьёзные повреждения. Не переломилась, как я надеялся, но начала экстренно всплывать, причём, кормой вперёд, как поплавок. Это не команда, а повреждения лодки поспособствовали, команда на борту пыталась спастись, перекрывая множество течей, уже поняли, что гибель неизбежна. Дав сигнал каботажнику чтобы подошёл, возможно его помощь потребуется, я развернул корабль и сбрасывая ход, приказал боцману вооружить десять матросов, наблюдал с открытого мостика как всплыла кормовая часть лодки, действительно как поплавок. Наружу выбежали все, даже механики и акустик, поглазеть на изувеченную часть подлодки, искорёженные рули, винты её.
Я думал взять ту на буксир, утащить к берегу, наши потом изучат, кстати такой же приказ пришёл и с базы, но вскоре лодка погрузилась, и до того момента как подошёл каботажник, лодка ушла на дно. Самое удивительное, удалось спасти пятерых немцев. А они через люк рубки смогли выплыть, очень жить хотели, остальные погибли на борту. Подняли немцев на борт, напоили спиртным, на борту был фельдшер, в самое тёплое помещение, закутав в одеяла и там оставил под охраной двух матросов. А тут уже холодно, пару раз снег шёл, лёд пока не намерзал на леерах, но скоро у матросов будет серьёзный квест рубить лёд и сбрасывать за борт. Так что доклад мой ушёл на базу, ну и мне приказали дальше сопровождать каботажник, поздравив с первой победой. Это и изменило нас, мы стали командой победы. Потопить подлодку вообще не просто, но как же это здорово вот такая охота, мне очень понравилось. Я наградные писал, всё оформляя, а так мы дошли до цели нашего маршрута благополучно, разгрузились, получили раненых, какие-то грузы, и обратно. Пять дней занял этот поход. Вернувшись, сдали немцев, те даже не чихнули после купания, там уже представители контрразведки ждали на пирсе, тем более среди спасённых был один офицер. Я доложился в штабе устно, рапорты передал и наградные. А меня к Герою представили, такой бой, это очень серьёзно. В газетах о нас и той схватке немало писали. Фотографии кормы субмарины, это я сделал фото, даже в центральных газетах были. Вот только через одиннадцать дней, когда прошло награждение, всей команде «Красные Звезды», офицерам «Боевики», я получил орден «Ленина», новый, на колодке. Снизили награду, по неизвестной мне причине. Такое бывает. Главное я стал известным, репутацию поднял не только у команды, но и у других офицеров нашего флота.
Вторая новость, не самая приятная, умер Довженко. На следующий день после нашего боя с «семёркой», узнал уже когда вернулись на базу. А мне приказ, принять корабль под командование, и он уже подписан. Ещё пополнили команду одним офицером, совсем молодой, второе назначение, до этого тот командовал навигационным постом на побережье. Он и стал моим замом и штурманом по совместительству. Занял мою каюту, а я в капитанскую перебрался. Не сильно-то она и больше, зато санузел свой. Я протестировал, ну тему что знает в штурманском деле, но в основном плавает. Придётся подтянуть. Вот такие дела. Мой корабль ещё дважды в учебных выходах участвовал и в трёх боевых. В основном рядом с Полярным. А тут приказ, доставить припасы и воду одной из наших ПЛ, что находясь в дальнем патруле, запросила помощи, а вернутся на базу ей отказали. Восемьсот километров до неё, не совсем наша работа, но вот вышли, два дня в пути, а тут шторм налетел, что в этих водах может стать смертью, очень опасно, но пока держались. Вахтенные, которых окатывало брызгами воды, ломами сбивали лёд с лееров и палубы, иначе мы тяжелели, и это могло стать критической массой, ещё на дно бы не пойти. Сейчас Саблин на вахте, мой старпом, новый офицер, но пока ничего, штормуем удачно. Я же в каюте с Натальей развлекался. Правда, быстро убрал, укачало её. Ещё сканер, а раз в полчаса голема поднимаю, уже стало привычкой, обнаружил британца, ПЛ, пережидал шторм на глубине метров двадцать, медленно двигаясь на шум работы наших дизелей. Уже метров двести осталось, совсем рядом. Я же с недоумением наблюдал, как команда готовиться к торпедной атаке, пробормотав:
– Это чего это они удумали?
Подойдя к стене, снял рукоятку переговорного устройства, на сигнал ответил Саблин, что был на мостике, вот в микрофон и отдал приказ:
– Стоп машины, акустику слушать.
Почти сразу ответ - слышна работа электромоторов ПЛ.
– Полный ход!
Сам же одеваясь, сверху утеплённая штормовая одежда, хотя рулевой и Саблин на закрытом мостике, не открытый наверху, всем ветрам, и побежал на мостик. Корабль ускорился, а эти гады взяли и пустили торпеду. Акустическая, так что мы заглушили моторы, и торпеда прошла мимо, потеряв цель, я уже на мостике командовал, вот Саблин лично и отстучал азбукой Морзе по основанию двигателей, делая запрос о намереньях? Дав информацию кто мы. То, что это британцы я уже сообщил, послушав в наушниках акустика шумы работ подлодки. Британцы делали разворот, новая атака ожидалась. Поверили без сомнений, тут я уже считался экспертом, сам бывший подводник. Не сразу, но ответили. Извинились за ошибку, думали немецкий сторожевик штормует. Тут не так и далеко норвежский городок, там были сторожевики. Ну-ну, так я и поверил, ох и не люблю я британцев, но всю информацию по инциденту внёс в боевой журнал, да какие меры были приняты. На этом мы и расстались. Британцы ушли, ещё раз извинившись, а мы дальше штормовали. Особо топливо не тратили, против ветра не шли, хотя нам в ту сторону. На следующий день заметно лучше стало, команда вся вымоталась, тяжело мы пережили этот шторм, семь человек простыло, из тех что лёд кололи, часто на палубе были, медик лечил, но мы выжили, и двинули дальше. Несмотря на то, что по всем расчётам топлива на обратный путь нам не хватит, меня это не смущало. А на палубе увязаны пять бочек, соляра для ПЛ, мы ей не только воду и припасы везли, вроде сырость там испортила их, но и топливо доставляли. У нас тоже дизеля, из этих запасов пополним свои баки. Шли на десяти узлах, экономил соляру. Да и дальностью так выше.