Спасти СССР. Манифестация II
Шрифт:
Отец задержится на каком-то мероприятии, а мама составит ему компанию. Следовательно, придут домой голодные. Вывод?
Я пошагал в кухню. Отварил картошку в мундирах, а затем, обжигаясь и шипя, раздевал горячие клубни, ибо не нам искать легких путей! Приготовил гарнир, и всё? Не-ет…
Порезав картофель дольками, я уложил его в латку, посолил, поперчил, щедро натер подсохшего сыра, добавил майонезу… Всю эту массу основательно перемешал, и сунул в духовку.
Между делом перехватил изрядный ломтик «Докторской» с хрустящей корочкой чернушки –
Старательно жуя, я притулился к подоконнику, глядя на дома, на проспект, на проезжающий бортовой «ЗиЛ», что громыхал пустыми бочками – и почти не видел попадавшее в поле зрения.
Затормозилось мое главное дело, то, из-за которого я здесь. Понятия не имею, насколько полно учтены мои пожелания и предупреждения в высших сферах. Накатать еще одно письмо?
Я медленно покачал головой. Нет, рисковать самому, а тем более подставлять Томочку, глупо. Следует искать другие пути.
Вот, я открыто встраиваюсь в Систему, пока – в роли комсорга и командира поискового отряда, но, опять-таки, не в обход, а напрямую. Тогда, может, пора налаживать двусторонний канал связи с верхами, и более-менее безопасный?
Ну, тут не так уж много технических возможностей. Самая простая – подсоединиться к телефонному проводу с помощью трубки монтера… А что? Чем мы не сталкеры?
Мне тут же привиделись заброшенные линии коммуникаций в темных, сырых туннелях, где хлюпает вода, а любой звук, даже крысиный писк, расходится далеко и слышится ясно. Хотя… Туннель сам по себе – ловушка. А вот большие промышленные зоны в пригородах… Хм. С хорошими путями отхода и небольшим количеством подъездных путей для автомашин… Да, «промка» – это вариант.
Вечером… Разговор не более пяти-семи минут… Лучше всего через самодельный voice changer – элементную базу можно набрать из покупных импортных телевизоров или магнитофонов.
Я энергично кивнул своим мыслям – да, этим стоит заняться вплотную! И не откладывать…
Резкий телефонный звонок заставил меня вздрогнуть. Глубоко вдохнув и медленно выдохнув, я снял трубку.
– Да?
– Здравствуйте, Андрей! – провод донес раскатистый громкий голос Канторовича. – Не отвлекаю?
– Леонид Витальевич, для вас я всегда свободен! – юношеская пылкость переполняла мой голос.
Ученый рассмеялся, и заговорил немного виновато и, похоже, тщательно выбирая слова:
– Андрей, прошу простить меня за известную вольность, но вы же знаете мой неуемный характер! Ваши полиномиальные алгоритмы… Мне кажется, я очень заинтересовал ими специалистов… м-м… в определенных кругах. Выражаюсь витиевато, поскольку разговор не телефонный. Андрей, вы не могли бы встретиться с одним товарищем… Скажем, завтра? Я почему и звоню вам, – заспешил Канторович, – этот товарищ выезжает сегодня в командировку, и пробудет в Ленинграде дня два.
– Смогу, Леонид Витальевич, – заверил я абонента. – А когда? И где?
– Завтра, часам к четырем подходите
– Всё понятно! – бодро отчеканил я. – Подойду обязательно.
Распрощавшись, мы оба повесили трубки. И вовремя – мне надо было срочно доставать яство из духовки, а то пережарится.
Тут главное, чтобы сыр растекся, пропитал картошечку, как следует, и надо поймать момент наивысшего градуса, после чего «Пошехонский» станет подгорать… Я успел.
Там же, позже
Папа с мамой вернулись очень оживленные – и голодные.
– Ах, какие запахи! – заворковала мама, вешая шуршащий плащ. – Неужто сынуля накормит голодных родителей?
– Ужто, – мои губы разъехались в ухмылке. – В меню – картофель, запеченный с сыром!
Мамины глаза сияли, а губы едва сдерживали некий секрет.
«Ну-ну, – подумал я с ехидцей, – пущай посоревнуются на силу воли!»
Папа, зайдя на кухню и носом вобрав аромат, крякнул и потер руки.
– Эк ты хитро! Сла-авно…
Я наложил в три тарелки, и присел за стол. Первой не выдержала мама.
– Андрюшенька! – воскликнула она. – Папу снова отправляют в загранкомандировку! Представляешь?!
– Ух, ты, – подивился я. – Здорово. А куда?
Отец не успел ответить – у мамы накопилось слишком много слов.
– В Марокко! – выпалила она. – Это, откуда нам апельсины привозили. Помнишь? И вот тамошний король Хуссейн объявил Всемирный конгресс военной психофизиологии!
– Ага! – с удовольствием поддакнул Соколов-старший, с аппетитом наворачивая мою картошку. – На октябрь.
– Да! – мама широко всплеснула руками. – От СССР поедут пятеро военных медиков, и твой папа в их числе!
– Вообще-то, восьмеро, – хмыкнул отец. – Но трое – явно не врачи…
– Тогда нам не есть, а закусывать надо! – подал я идею.
– Точно! – мама вскочила, рывком приседая у буфета, где нашарила плоскую бутылочку коньяка. Наполовину пустую, зато десятилетней выдержки.
– Сынуля, ты пропускаешь… – зажурчала она, плеснув себе и папе. – За тебя!
Улыбка раздвинула отцовскую бородку, и рюмки звонко щелкнули.
Четверг, 14 сентября. День
Ленинград, улица 8-я Красноармейская
Пятого урока не было, и я смог проводить Мелкую до ближайшей станции метро. Тома обрадовалась, защебетала, делясь новостями:
– Софи стала такая хозя-яйственная, – хихикнула она, – такая домовитая! Вчера купила шторы… на таких колечках, с «крокодильчиками». Мы их полдня вешали! А тюль она обещала с получки купить.