Спец по отморозкам
Шрифт:
– Пусть заявит в милицию.
– Толку-то? Вся местная милиция на подсосе у хозяев завода. А здесь все одним миром мазаны. Что менты, что вот эти… – Деготь опасливо покосился на вышку. – Понимаешь, им в кайф та власть над людьми, которую им дали хозяева. Захотел – убил, захотел – трахнул, а если наскучит – приказал, и пыль с сапог слижут.
– А что хозяева говорят? Я так понимаю, они люди образованные.
– Какие хозяева?! – махнул рукой Деготь. – Я даже директора ни разу в глаза не видел. Всем здесь распоряжается начальник
– Пусть так. Но вас же здесь больше двадцати!
– Бомжи не в счет. Им по фигу. А остальные… С переломанными ребрами и разорванной селезенкой особенно не повоюешь. Я дважды пытался бежать. Когда поймали во второй раз, думал, что все, конец. До сих пор не могу понять, почему тогда не добили.
«Нет, не похоже, что врет, – Константин незаметно погрузился в собственные невеселые мысли. – Я и раньше слышал похожие истории про „камышовый рай“. Туда заманивали людей с широких просторов СССР большими зарплатами, а потом превращали их в рабов. Но где был тот „рай“? В Казахстане. Но уж никак не в полусотне километров от Москвы. Впрочем, в московских притонах порядки не лучше…»
И хотя Константин ни на мгновение не сомневался, что лично у него особых проблем с уходом не возникнет, он вдруг явственно осознал, насколько усложнилась его задача. Если прежде он полагал, что придется иметь дело с одним-двумя выродками, то теперь понял – они всего лишь часть системы. Порочной системы, в которой все роли распределены и каждый винтик на своем месте. Следовательно, если затронуть интересы хотя бы одного из них, система обрушит на него всю свою мощь.
– Сколько человек в охране? – вначале Константин решил, что задал этот вопрос в мыслях, но оказалось, произнес вслух.
– Ты что, серьезно?! – ахнул Деготь.
– Что «серьезно»?
– Ну, решил бежать…
Константин расслабленно усмехнулся.
– Нет. Бежать отсюда я не собираюсь. Отсюда я уйду. А если кто-то станет мне мешать – это уже будут его проблемы. Но, кажется, ты не ответил.
– Сколько охранников?.. – пробубнил себе под нос Деготь, при этом нервно потирая пальцами висок. – Наверное, человек десять. Не больше. Те, которые на вышках, вооружены автоматами, у остальных пистолеты.
– На каких вышках? – перебил его Константин. – Я вижу только одну.
– Остальные не совсем вышки, – поправился Деготь. – Просто мы их так называем. Это чердак в административном здании, надстройка над первым корпусом, проходная. Еще с двух точек контролируется двор. Одну из них ты уже заметил. А вторую? – Деготь хитро прищурился и, прочитав в глазах Константина недоумение, пояснил: – Вторая вон там, над складами. Немного далековато для прицельной стрельбы, но по крыше охранник может добраться сюда за несколько секунд.
«Грамотно расположились, – прикинул Константин. – При такой расстановке и двух бойцов вполне достаточно, чтобы уследить за всем, что происходит во дворе. А главное, их самих не достать».
– И
Деготь утвердительно кивнул.
– Жили тут горячие южные парни. Сначала бунт устроили, потом решили бежать. Одного из них, самого резвого, уложили прямо на колючке. Остальных увели к реке. С тех пор никто их не видел. Правда, после этого случая чурок перестали сюда таскать. Сейчас на заводе только славяне. Их проще запугать. Да и собственное унижение они переносят не так болезненно.
– Тем не менее ты пытался бежать.
– А толку? Сначала спрятался в фургон среди ящиков с водкой. Тормознули на проходной. А во второй раз… – Он задумался, а потом отчаянно махнул рукой: – Да ну их всех на хрен. Третьего раза все равно не будет.
– Почему?
– Да потому, что бегун я теперь неважный. Десять метров – и от боли в селезенке волком выть хочется. Вот так… – Деготь натянуто улыбнулся. – Но, как видишь, живу. Очень уж хочется увидеть судный день. Ведь не может же это длиться бесконечно. Рано или поздно вся эта шайка-лейка на чем-нибудь да прогорит. А когда московское начальство разгонит их к чертовой матери, вот тогда мы обязательно встретимся и побазарим. Как положено, по-честному, с глазу на глаз. И посмотрим, кто из нас большее дерьмо.
Константин слушал его молча. Согласиться с мыслями Дегтя он не мог, но и возражать не стал. Не хотел взваливать на себя миссию гробовщика. Ведь кто Деготь без этой своей слепой веры в праведных начальников и торжество справедливости? Труп, да и только!
«Хотя нет. На труп он больше похож сейчас, – непрошено пронеслось в голове у Константина. – Нельзя ему потакать. Нельзя! Уж лучше пусть кто-нибудь другой, но не я, вобьет последний гвоздь в крышку его гроба, в который он сам себя и уложил».
– Мы уйдем отсюда вместе, – неожиданно для Дегтя произнес он и посмотрел тому прямо в глаза: – Завтра же.
Но на лице Дегтя не промелькнуло даже тени воодушевления. Он лишь криво усмехнулся и отвел взгляд.
– Завтра же, – уверенно повторил Константин. – Но сначала я должен кое с кем встретиться. Говорят, есть тут в охране один парень. В поселке его Топором зовут. Шрам на виске…
– Семен, что ли? – уточнил Деготь, при этом тупо рассматривая облупившийся носок своего ботинка. – На кой хрен он тебе?
– Потолковать надо. Я, в общем-то, и пришел сюда только для того, чтобы встретиться с ним. Правда, пока его не заметил.
В глазах Дегтя появился едва уловимый интерес.
– Я так понимаю, разговор серьезный намечается?
– Серьезнее не бывает. Вчера в поселке убили одного хорошего парня. А девушка по имени Даша, за которую я поручился головой, пропала. Скорее всего ее похитили. И во всем этом замешан Топор. Почему я в этом уверен? Убитого еще не обнаружили, а у Топора местные уже заприметили его зажигалку. Выходит, либо Топор был где-то рядом, либо сам во всем участвовал.