Спец по отморозкам
Шрифт:
Свалить одного охранника – дело нехитрое. Но, выстрелив, он вряд ли успел бы добраться до заветного автомата. Обнаружив свое присутствие, стал бы легкой мишенью для разместившегося на перекрытиях снайпера. А потом подоспели бы еще двое, сейчас мирно беседующие вдалеке, у двери. Значит, за автоматом должен был отправиться Петюшкин, а ему, Константину, предстояло отвлечь внимание на себя и, по возможности, расправиться со всеми четырьмя.
– Как только я выстрелю, бегом туда, – Константин указал на спину охранника. – Хватаешь автомат и
Петюшкин кивнул.
– Тогда с богом, – Константин вышел из укрытия и прицелился.
Но не успел он нажать на курок, как его свалил оглушительный удар по голове. Падая и теряя сознание, он успел лишь заметить своего поводыря с ломом в руке. А потом опустили занавес…
В первый момент Топору показалось, что его сбросили с высокой скалы в обжигающие, пенящиеся морской солью волны. Почувствовав, что задыхается, он жадно захлопал губами. Открыл глаза и… увидел перед собой Витька Кныша, стоящего чуть поодаль и с ухмылочкой наблюдающего за ним. В руке у Кныша было пустое ведро. Удушье вмиг прошло.
– Мать твою! – выругался Топор и, коснувшись насквозь промокшей рубашки, брезгливо скривился: – Совсем мозгов нет!
Но тут, вспомнив о своем противнике, резко приподнялся и осмотрелся. Вокруг были только свои. На их лицах не было напряжения, и Топор понял, что все уже закончилось.
– А где качок? – поинтересовался он, вставая на ноги.
Кныш с печальным выражением на лице поднял глаза к потолку.
– Сдох! – заключил Топор не без сожаления. – Жаль, что не я его прикончил. Сука та еще.
На лице Кныша вновь заиграла усмешка. Большим пальцем он указал за спину и пояснил смысл своей шутки:
– Он там, за конвейером отдыхает. Просил не убивать, пока тебя не увидит…
Топор даже не дослушал его.
– Козел ты, Витек! И шутки твои козлиные! – перебил он и решительно двинулся туда, где, по словам Кныша, должен был находиться наглый работяга.
Среди стоявших кучкой охранников Топор заметил Гургенадзе и недовольно поморщился – надо же, лажанулся перед самим начальником охраны! Но ненависть к взбунтовавшемуся скоту была так сильна, что Топор даже не притормозил. Расталкивая своих товарищей локтями, он пробрался к лежавшему на полу лицом вниз мужику и, заметив, что тот еще дышит, с ходу обрушил на него град пинков. Наверное, замолотил бы до смерти, но в какой-то из моментов почувствовал на своем локте цепкие пальцы Гургенадзе.
– Раньше надо было борзоту свою показывать, – нравоучительно заметил тот. – А сейчас чего жопу рвать?
Прекратив пинать жертву, Топор развернулся к начальнику и твердо заявил:
– Он мой!
– Хорошо, – не стал возражать Гургенадзе. – Только не здесь. Отвезешь в лес, к реке, там и порешишь. И без извратов! А то опять чего начудишь. Все понял?
– Да, – повеселел Топор и схватил поверженного противника за ноги, чтобы оттащить его к своей машине.
– Возьми
Топор послушно поднял наручники и, развернув мужика на спину, защелкнул их на его запястьях.
И тут один из охранников воскликнул:
– Черт!
Гургенадзе удивленно и в то же время строго посмотрел на него.
– Кажется, я его знаю, – пояснил охранник. – Да, точно. Это телохранитель той бабы, которую мы… – Он замялся, не зная, стоит ли продолжать, – рядом стояли и те, кто не был в курсе последних событий.
– Уверен? – помрачнев, спросил Гургенадзе.
– Абсолютно. Я эту рожу хорошо запомнил еще там, на шоссе.
Заметив, как переменилось настроение у начальника, Топор на мгновение замешкался.
– Так я его забираю?.. – обронил он неуверенно.
– Подожди. – Гургенадзе задумался. – Тут спешка ни к чему. Слишком уж важная птица. Может, у заказчика на него свои планы. А мы – сразу в могилу… Успеем еще. Вначале надо все уточнить. А его… – Он взглядом указал на лежащего. – …пока оттащи в подвал, пусть там покукует.
– Но потом он мой! – Топор заискивающе заглянул в глаза Гургенадзе.
– Да ради бога!
Глава 8
Это было похоже на пробуждение после ночного кошмара – когда сон и реальность тесно переплетаются между собой и ты не в состоянии отделить одно от другого. Константин с трудом разлепил тяжелые, словно налитые свинцом веки:
«Где я?.. Что со мной?..»
Последнее, что он помнил перед тем, как потерять сознание, был оглушающий удар по голове. Кажется, за секунду до удара он собирался в кого-то выстрелить и очень сожалел, что у него в руках не автомат Калашникова, а всего лишь обыкновенный «макаров»…
Раскалывалась голова, рот был заполнен вязкой кровью, но приподняться и сплюнуть всю эту кашу на пол не было ни сил, ни желания. А тут еще и правая рука затекла…
– Костя, милый, слава богу, ты жив… – Взволнованный женский голос, прозвучавший прямо над ухом, показался ему до боли знакомым.
Константин сделал над собой усилие и попытался сфокусировать взгляд. Постепенно сквозь туманную пелену стали проступать очертания женской фигуры – хрупкие плечи, точеная шея, нежный овал лица. И глаза, серо-голубые, испуганные, наполненные слезами.
– Даша?.. – прошептал он. – Как ты здесь оказалась?
К его разгоряченным щекам прикоснулись прохладные пальцы.
– Молчи, ты слишком слаб.
«А вдруг это сон…» – Константин крепко зажмурился и вновь открыл глаза.
Даша никуда не исчезла. Он нашел ее руку и слегка пожал. И тут на его лицо упало несколько горячих капель. Одна из них попала на губы, и Константин почувствовал привкус соли.
– Не плачь! Все будет нормально! – Он постарался вложить в свой голос как можно больше уверенности, но, похоже, у него ничего не получилось – слезы закапали еще сильнее.