Спецназ нагваля. К новым орбитам!
Шрифт:
Папин гениальный код прошедшего звенигородского фестиваля – «жахаем всем предыдущим». Все полученные ранее, неповторимые, непередаваемые состояния соединились в Одно, как в огромную сверкающую каплю. Она застывает, превращаясь в драгоценный кристалл, играющий множеством граней. Неожиданно он рассыпается на сотни мелких осколков разной формы, цвета, размера, сверкающих в солнечных лучах. Постепенно они становятся мягкими и текучими, как капельки ртути, и вновь сливаются в единое целое – сверкающее зеркало, отражающее все предыдущее, усиливая, словно линза.
День первый. Йога. Комплекс «Здравствуй, Самадхи!» Делаю впервые. Совершенно новая
Первый вопрос блондинки: «Почему, когда я кручу ручками, поток бьет в ножки?» (Папа)
Утро субботы. После комплекса холотроп. Ложимся с Бородой затылками друг к другу. Из его макушки течет растворяющий горячий поток. Начинаем дышать. Не знаю, что он вдыхает, но выдыхает огонь, поэтому мне дышать нестерпимо горячо. Пытаюсь дышать носом. Все тело ме-е-ед-ле-е-ен-но заполняет жидкий огонь. Глоток за глотком… Сначала сгорели легкие, как плоский клочок бумаги, поэтому дышать уже нечем. Огонь перетекал волнами оргазмов от пяток к затылку и от затылка к пяткам. Постепенно я перестала ощущать, где кончается мое тело и начинается тело Бороды. Мы спаялись затылками. Возник лишь полый резервуар, заполненный бушующим пламенем. Я заглядываю туда – и огненный вихрь затягивает меня в эту трубу, несет и выбрасывает к хаотично метущимся облакам – выше, выше, выше… Облака растворяет огромная сверкающая Луна… Выше… Столкновение… Яркая вспышка… Тишина и белый струящийся свет.
Вечерняя йога. Суббота. Новый комплекс Бороды «Я». Скрутки ногами. Начало казалось невозможным – удерживать правильно закрученные ноги (которые совсем не хотят скручиваться) и выполнять прогибы, перевороты, стойки и прочие телодвижения. Невыносимая боль… Вспомнился Калабин: «Выдыхайте в больные (напряженные) участки». Боль постепенно исчезла, и тело превратилось в конструкцию, состоящую из плотно скрученных энергетических проводов, через которые проходили токи огромной силы. Конструкция закручивалась в клубок, вновь расплеталась, периодически взрываясь высоковольтными разрядами оргазмов, особенно на прогибах – через позвоночник в макушку… Колено в глаз – в левый, в правый, в лоб, как выключатель.
Я периодически выпадала, мир замирал. Ноги за спину – в груди запылал огонь. Было ощущение, что электросхема перегорит и повалит дым. Но жар опускался ниже, в солнечное, в промежность, потом стекал по ногам. Я периодически ощущала себя спиралью электронагревателя, вспыхивающего искорками оргазмов. Переворот – волна жара по всему телу, вспышка – и, наконец, завершающая поза. Валик под спину, мантра – Я… Задержка – бешеный поток через ноги задал реактивный старт. Макушка раскрылась. Вновь несущиеся облака, диск черной Луны, космос, точечки звезд, возрастающая скорость… Сгустки энергии, как воздушные шарики, стягивались к яркой сверкающей точке. Вспышка ослепительного света! Пространство раскрылось и вновь соединилось
На холотропе легли с Изиком затылками друг к другу. Предшествующий комплекс наполнил тело огненным ветром. Казалось, вдох происходил через стопы, и огненные стрелы летели к затылку. Выдох – от затылка стекала раскаленная лава. (На следующий день Папино «гипервентиляция ртом» послышалось, как «гипервентиляция стоп», и не было никакого удивления.)
Второй вопрос блондинки: «Почему, когда я дышу ртом, воздух течет через ноги?» (Папа)
Когда лежали в «Шавасане», я вдруг увидела Изика, медленно парящего надо мной в потоке фиолетовых всполохов. Он как будто при замедленной съемке бежал в воздухе, слегка пританцовывая в такт музыке, постепенно растворяясь. Потом появилась невероятно смешная плоская сущность – нечто среднее между рыжим котом и мультяшным зайцем, с огромными, как блюдца, глазами. Сущность парила, подпрыгивая и улыбаясь, и, наконец, засмеявшись звенящим смехом, как сотня рассыпавшихся колокольчиков, растаяла.
Утро воскресенья. Перед йогой пью кофе в холле, залитом солнечным светом. Состояние полного обнуления, внутренняя тишина. От этого очень радостно.
Йога. Невероятная текучесть, блаженство, кайф от каждого движения. Оргазмы возникают уже не только во всех позах, но и во всех частях тела. Теплое жидкое пламя вливается в пятки и течет вверх, через все тело к макушке. Привычная «Сурья» превращается в танец огня.
Прогиб – огненные стрелы в ладони, подмышки, грудь.
На носочки – над головой вспыхивает факел.
Руки на коврик – горячий трезубец – стопы, промежность.
Руки вверх, колено согнуто, нога назад – огненный дождь стучит в грудь, вместо ладоней – пламя.
«Планка» – труба пылающего камина.
«Зигзаг» – волна расплавленного металла.
«Кобра» – скорее огнедышащий дракон.
«Собака» – взрыв где-то в солнечном, столкновение оргазмов на трассе «промежность-макушка», «макушка-промежность».
Руки вверх, колено согнуть, нога назад – огненные гвозди вонзаются в ладони, подмышки, грудь, центр стоп, промежность.
Руки на коврик – Ниагара в промежности, по телу течет огненная река.
Руки вверх – пламя облизывает бедра, играет в промежности, тянется к ладоням, гигантский костер охватывает все тела, а вокруг разлетаются угольки оргазмов.
Задержка. Пол утекает из-под ног, зал принимает форму тела или тело принимает форму зала. Фиолетовое сияние, танец сверкающих бликов.
Снова комплекс «Здравствуй, Самадхи!»
Третий вопрос блондинки: «Почему, когда я целюсь из арбалета вдаль, стрела попадает точно в промежность?» (Папа)
Холотроп. Бешеный темп. Пол подо мной начал качаться и гнуться. (Пристегните ремни! – здесь готовят к выходу в открытый космос.) Сердце расширилось и стучало в такт дыханию. Вдруг я услышала Папин крик и ощутила, что лечу головой вниз. Пол начал вращаться, как центрифуга. Я взлетела к потолку и снова полетела головой вниз. Сдерживаться было уже невозможно – экстаз разрывал тело на атомы… Я услышала собственный крик откуда-то со стороны. «Шавасана». Вернулось состояние зимнего феста. Темное пространство заструилось мелкой компьютерной графикой, разбегаясь узорами Гоа-транса. Энергетические облачка, похожие на одуванчики, летели от лица вверх. Вверху из графического орнамента сложился прекрасный цветок, который потом превратился в пульсирующую звезду.