Списанная со счетов
Шрифт:
Сосредотачиваюсь на разговорах леди.
Леди обсуждают малоинтересные сплетни.
От скуки начинаю рассматривать их самих:
Что ожидаемо, все одеты в платья “современного” кроя. Такая модель допускает неглубокое декольте и некоторый намёк на талию, а ещё в ней отсутствует душный арлекинский воротник.
Вместо воротников, шеи благородных леди украшают элегантные ожерелья.
Драгоценности — это единственное, что дозволено леди, дабы подчеркнуть их аристократичность. В остальном же им надлежит придерживаться скромности,
Коны Варрлаты изыски осуждают… если это касается женщин.
Зато мужчинам благородного происхождения полагается носить одежду из дорогих тканей и с обилием декора. Например, бархатные камзолы с вышивкой серебром. Или сутаны из белого шёлка с золотой перевязью… какие носят сами церковники.
Удивительно, что при такой дискриминации женщинам дозволили некоторую “фривольность”.
И под “фривольностью” я имею в виду появление скромного декольте и намёка на приталенность. Ходят слухи, что на этих нововведениях в одежде настояла новая королева.
— Слышали новость? Действительный тайный королевский советник найден этим утром мёртвым! Мой супруг сказал, что на его теле обнаружены следы когтей.
— Зверь снова вышел на охоту?
Замираю, боясь что-то упустить.
— Не знаю. Патрули ничего не заметили, но моя служанка уверяет, что слышала ночью душераздирающий вой.
— Это всё кара за прегрешения ниорли! Боги открывают завесу, чтобы помочь городу очиститься от неправедных! — восклицает леди Маноли.
— Да-да, из-за ужасных этих новостей сегодня в храме было так много прихожан! Мы с мужем еле пробились к епископу, чтобы сделать пожертвование! Целых три тысячи эке! — называя сумму, миловидная шатенка леди Вайлер слегка понижает голос и краем глаза следит за реакцией окружающих дам. — Зато епископ подарил нам целый кувшин наисвятейшей воды и заверил, что теперь зверь обойдёт нас и наши души стороной!
Они ж не серьёзно? Три тысячи эке в обмен на кувшин воды и лапшу на уши?
— Если боги гневаются, как бы снова ни началась багровая лихорадка?!
— Лихорадка настигает лишь тех, кто нарушает Коны Варрлаты! Епископы говорят, если мы все будем праведны, то их боги отведут от нас напасть!
— Старший лорд Орнуа регулярно посещал храм, но его с нами нет, — скептично замечает леди Вайлер.
Значит, отец Рэйнхарта тоже умер от лихорадки?
— Это лишь доказывает, что мой дорогой супруг грешил! — язвительно замечает ехидна, и леди Вайлер смущённо замолкает. — Иначе бы наисвятейшая вода его исцелила!
Какая-то глупость и суеверия. Уверена, всем исцелениям есть разумное объяснение. Хороший иммунитет? Действенное лечение?
— Леди Милс, вам обязательно нужно покаяться в главном храме Варрлаты! — елейным голоском советует ехидна. — Не ровен час, зверь снова начнёт охоту…
Это она на что намекает? Сладко улыбаюсь, делая вид, что не заметила оскорбления:
— Благодарю за заботу, дорогая леди Орнуа. Но мне не в чем исповедаться.
— Ну разумеется, деточка, разумеется… — язвит ехидна.
Открываю рот, чтобы ответить, но Анриетта опережает меня:
— Леди Маноли, расскажите нам о новостях двора? Как себя чувствует молодая королева?
— О, поговаривают, что королева Паула имеет всё больше влияния на нашего короля. Он проводит с юной женой много времени и даже отослал со двора своих бывших фавориток!
— Отослал фавориток? — Анриетта бледнеет и быстро переглядывается с матерью.
— Представьте себе, им даже запрещено появляться на балах!!
От этих слов блондинка окончательно киснет, но быстро опомнившись, растягивает на лице привычную улыбку.
Мм… интересно, это что-то значит или у меня слишком богатая фантазия?
На столик перед нами ставится большое блюдо с угощениями.
Дядюшка говорил, что на столичных вечерних приёмах не принято ужинать за столом. Вместо этого слуги разносят лёгкие закуски, предлагая их гостям.
Тянусь за крохотной тарталеткой и с удовольствием закидываю её себе в рот.
Ммм… вкусно.
Отмечаю непривычную тишину. Поднимаю глаза и ловлю на себе скрещенные взгляды всех леди.
Что опять не так?
Анриетта подносит к губам ладошку с явным стремлением спрятать улыбку. Леди Орнуа довольно скалится, а остальные быстро переглядываются, будто ведут немой диалог.
С трудом проглатываю всё, что положила в рот, выпрямляюсь и чинно складываю ладони на коленях.
Во рту сохраняется приятный привкус закуски со сливочно-ореховым кремом.
Хочется ещё.
Леди обсуждают последние сплетни и смеются каким-то только им понятным шуткам… размышляю о том, что их смех отдалённо напоминает кудахтанье.
К закускам так никто и не притрагивается.
И в чём их проблема? Для чего тогда ставить блюдо перед самым носом гостей?
Внимание привлекает мужской смех. Вот они явно не отказывают себе в возможности насладиться угощениями. Взгляд сам собой цепляется за спину брюнета и скользит по его широким плечам…
— Дорогая леди Милс, вас я также жду завтра на ужине в своём доме, — возвращает моё внимание чопорный голос пожилой леди Маноли.
А отказаться можно? Две "вечеринки" подряд для меня перебор.
— Ммм… нужно уточнить у лорда Орнуа по поводу завтрашнего вечера… полагаю, я буду занята.
— Разумеется, мы принимаем приглашение, — раздаётся спокойный хрипловатый голос.
Вот только же стоял у окна! И стоял бы дальше…
Орнуа останавливается прямо за мной. Слишком близко. Настолько, что я чувствую жар его тела. В голове проносится шальная мысль, что он мог бы незаметно коснуться моей спины своими горячими пальцами.
Вздрагиваю от собственной фантазии и поднимаю взгляд на леди, надеясь, что никто не заметил моей реакции… но дамы не смотрят на меня.