Сплошной разврат
Шрифт:
— Оперируют все, — заверила его я. — Удалили легкие вместе с очагами болезни. Так что не бойся, я не заразная.
— А как же ты… — Валя усмехнулся. — Дышать-то как?
— Протезы, — бодро сказала я. — Прекрасная вещь. Никаких проблем. Бывают искусственная почка, искусственное сердце, у меня — легкие.
— А-а, — догадался Валя, — шутишь? Смешно. Чего пришла?
— Разве меня уже уволили?
— Нет, — с сожалением сказал Валя. — По моим данным.
— Вот того и пришла.
Тут Груздь спохватился, бросился к
— Ты не читала мой текст? — как бы равнодушно спросил он.
— Нет. — Я энергично затрясла головой. — А надо?
— Да надо бы, — уклончиво ответил он, — но я уже в другой файл залез. Потом посмотришь…
— Обязательно. Надо так надо.
В отдел заглянул Сева Лунин:
— Душа моя! Ты здесь и не заходишь? Что за свинство в самом деле?
— Там Майонез, — пожаловалась я. — Чуть не сожрал меня.
— Ушел, — успокоил меня Сева. — Наврал, что в прокуратуру. Или не наврал? Вдруг действительно решился на явку с повинной?
— Скорее, понес доносы, — предположила я. — Сдаваться люди ходят не к прокурору, а в милицию.
— Старик, — обратился Сева к Груздю, — я девушку заберу ненадолго?
Валя взмахнул правой бровью: да пожалуйста!
Мы спустились вниз, в отдел происшествий. Сева радостно суетился, заваривал кофе, притащил из отдела общества сухарики.
— Труба, — жаловался он, — пора валить отсюда, пока крыша окончательно не съехала. Поразвлекались — и хватит.
— Куда валить — вот в чем вопрос? — мрачно заметила я.
— А хоть в никуда, — беспечно отозвался Сева. — Зато выживем.
— Рекомендую тебе обратиться в «Секс-моду», — мрачно пошутила я, — там открылась вакансия заместителя главного редактора.
— Нет, боюсь, — признался Сева, — рабочее место покойницы будет меня нервировать. Знаешь, я однажды снял квартиру, в которой незадолго до моего появления грохнули какого-то бандюка. Кошмар! Мне все время мерещились привидения с удавками и ножами. Знаешь, я понял — все покойники, умершие не своей смертью, очень прилипчивы. Они не отдают своего, бдят, вьются над головой. Квартира, машина, жена, должность — все становится опасным. И само ощущение странное, понимаешь? Быть вице-покойником. Тебе три кусочка сахара?
— Два. Я позвоню от тебя?
Вася схватил трубку после первого гудка и, не дав мне и рта раскрыть, радостно затарахтел:
— Значит, так. Телефон твоей Дуни мы уже поставили на прослушку. Но пока тихо. Зато, — ты слышишь, Саня? — в «Секс-моду» уже позвонил некто и спросил, будет ли журнал продолжать печатать Резвушкину! Клюнули!
— Вась, я хотела тебе сказать… — попыталась вклиниться я, но не получилось.
— Они ответили, что собираются. Так что — ты молодец. И Дуня твоя тоже молодец.
— Вася! Послушай меня, пожалуйста, — взмолилась я. — У меня есть информация для тебя.
— Валяй! — великодушно разрешил он.
— Трошкин решил баллотироваться
— Да ну? — удивился Вася. — Он что — дурак? Кто за человека в таком прикиде проголосует?
— Вася! Я не об этом! При чем здесь его прикид? Ты понял, что я сказала?
— Понял. — Вася громко с подвыванием зевнул. — Ты сказала, что это чучело гороховое в золотом галстуке и женской кофточке пойдет на выборы. Недооценивает он наш русский народ, ох, недооценивает.
— Последний раз прошу тебя задуматься! — заорала я. — Трошкин был на стороне Иратова, помогал ему, возглавлял его предвыборный штаб. И вдруг кинул друга и полез в губернаторы сам. Дошло, наконец?
— Некрасиво, — согласился Вася. — Просто западло. Я бы на месте этого Иратова набил Трошкину морду.
— А что бы ты сделал на месте Трошкина, если бы решил податься в губернаторы, точно зная, что у Иратова шансов в сто раз больше?
— Да я сразу понял, к чему ты клонишь, — признался Вася. — Мы с Гошей еще позавчера додумались. Жалко только версию с Резвушкиной — такая хорошая версия…
— Так они ничуть не противоречат друг другу. Трошкин всем известен как великий комбинатор. Одним ударом — и Иратова подставить, и от Григорчук избавиться.
— Так она же была его любовницей.
— И что? К тому же он ее отшил, а она страшно гневалась. Очень может быть, что в ее архиве был порнокомпромат на Трошкина.
— Откуда ты знаешь про порнокомпромат? — насторожился Вася. — Тебе Гоша растрепал?
— А что… — у меня перехватило дыхание, — вы нашли ее архив?
— Ничего мы не нашли, — лживым голосом ответил Вася.
— А что же такого Гоша мог мне растрепать? — завопила я. — Зачем ты врешь мне, зачем?!
— Ладно, приезжай, — сник Вася. — Будем согласовывать план действий.
Сева, внимательно слушавший мои препирательства с Васей, очень оживился:
— Возьмите меня в свою команду, — попросил он. — Я шустрый, ты же знаешь. Возьмите.
— Обязательно! — пообещала я, залпом выпила кофе и отправилась в МУР. Сева смотрел мне вслед глазами брошенной собаки, причем не только брошенной, но и привязанной к дереву, вокруг которого бродят голодные волки. Бедный Сева Лунин, бедные мы все…
Пока я ехала в МУР, Вася с Леонидом все уже придумали. Их план поражал простотой и цинизмом, а мне в нем отводилась роль такой прожженной дряни, что от восторга у меня даже закружилась голова.
Глава 20
ВАСИЛИЙ
Лес наползал на дорогу, пытался ее задавить и уничтожить. Тяжелые ветки елок хлестали по лобовому стеклу, царапали двери, а маленькие, вылезшие прямо из дороги елочки скребли по днищу, и Василий, переживая за машину, на протяжении всего пути ругал «природу мать нашу» за то, что она так варварски настроена к достижениям технического прогресса.