Справедливость
Шрифт:
— Вот ублюдок.
— Он просто хотел выжить, — заметил Ян.
— Нет, он просто испугался!
Ян промолчал, и Свят понял, что ляпнул лишнего. Лепрекон ведь тоже давал советы из страха, что столкнется с проклятьем в одиночестве. Боялся смерти, совсем как человек.
— Ты же согласился отвести меня к троллю, — сказал Свят.
— Я нарочно водил кругами, — ответил Ян. Потом отвернулся, достал что-то из кармана, повертел в руке, убрал обратно и решительно зашагал вперед — прямо в реку.
Свят ринулся
Они прошли черный поток насквозь и оказались на поляне, покрытой мхом. Мох был ярко-зеленым, и Свят понял, что именно он здесь — хозяин положения. Очертания ландшафта терялись за ровным слоем густой растительности. Когда Свят сделал шаг вперед, море мха неприятно чавкнуло.
Ян пошел вперед — его крылья качались в такт шагам. Свят подумал, что удивительно глупо представлять так существ из другого мира, ведь самолеты давно должны были отбить у них возможность летать по ночам, а под землей и вовсе летать негде. Современные черти вряд ли крылатые. Только таскать за плечами лишний груз.
В центре зеленого моря был небольшой холм. Он явственно возвышался над остальной площадью, и Свята поразила догадка — это был старый мост тролля. Здесь когда-то жило смешное существо с грибом на лице. Теперь тролля не было видно. Зеленое море в один миг стало жутким для Свята. Он догадался, что это — засохшая, проросшая кровь тролля. Малыш попал в переплет, связался с плохим дядей, прожил тяжелую жизнь, а когда умер — залил своей кровью всю округу. Интересно, растет что-нибудь на человеческой стороне в этом месте? Наверняка, руины.
Они постояли возле холма в молчании. Ян держал руки в карманах и смотрел перед собой. Свят попытался представить, что будет, если умрет лепрекон? Что потечет ручьем? Золото? Удача? Ему стало грустно.
Он взобрался на холм, положил зажигалку и портсигар на мох, потом отступил. Они стали ждать. Долгое время ничего не происходило, потом из ниоткуда появился луч солнца — один, без источника. Белая линия, пронзившая небо в том месте, куда Свят положил серебро. Вспышка, грохот — молния.
Перед ними лежала чаша. Нужно было продолжать.
Свят смотрел, как тянется к чаше дрожащая лапа Яна. Фигурка лепрекона уменьшилась, стала одного роста со Святом. Рожки исчезли, крылья растворились в тумане. Он стал похож на обычного человека. Монетка упала в чашу с оглушительным грохотом — Святу пришлось зажать уши ладонями, но в не-мире это не помогло.
Шли секунду, минуты. Они стояли возле чаши. Мох от моста продолжал заполнять все вокруг. Самые ловкие клоки переползали на ноги Свята — их приходилось топтать.
— Ничего не вышло? — спросил Свят.
— Не знаю, — Ян разглядывал лежащую в чаше монету. — Она должна была раствориться — там мне говорили.
— Видно, не самое дорогое, — ответил Свят.
— Но что тогда? — Яну стало страшно. Белесые глазищи с надеждой уставились
Святу тоже стало страшно. Он представил, как Ян растворится окончательно. Ведь может быть и так. Может быть так, что лепрекон снимет проклятье, отдав свою жизнь. Тролль погиб, его мост разрушен, а мох разросся на полянах не-мира так густо, будто стал живым существом. Может, в этом и заключается смысл? Все фейри, герои сказок, постепенно уходят в прошлое?
Свят подошел к чаше, схватил монету и спрятал в карман. Все произошло так быстро, что Ян ничего не успел сделать.
— Ты чего? — лепрекон вдруг попятился.
— Мы в этом не виноваты, — отрезал Свят.
Лепрекон сделал еще пару шагов назад и чуть не споткнулся. Свят почувствовал, что сам становится больше. Холм с чашей показался ему крошечным.
— Мы этого не просили, — продолжил Свят.
— Что ты делаешь? — закричал Ян, но Свят едва слышал его. Он стал огромным, таким огромным, что ладонью мог накрыть всю поляну.
В нем была сила бога — того самого, что проклял лепрекона сотни лет назад. Того самого, которому приносили в жертву камни, ракушки, локоны новорожденных. Он перевернул ладонь и увидел, как на ней бьется золотое сердце. Сожми — и оно остановится.
Внизу стояла толпа людей — она кричала, она требовала справедливости. Женщины плакали, мужчины трясли копьями. Они хотели возмездия.
Сожми — слышал Свят со всех сторон. Не-мир требовал от него справедливого суда.
— Он ни в чем не виноват, — ответил Свят не-миру. — Мы ни в чем не виноваты.
— Ты — справедливость, — шептал не-мир, — ты — закон.
— Я — человек, — Свят почувствовал, что вот-вот заплачет. — Я всего лишь человек.
Он стоял на поляне возле чаши, в его руке была зажата монета. Ян смотрел на него округлившимися от ужаса глазами с открытым ртом.
Свят протянул руку с монетой, разжал кулак, а потом…
— Просыпайся! — голос мамы.
Свят вскочил на постели, чуть не сбил ее, походил туда-сюда и попытался отдышаться.
— Ты чего, Свят?
— Это сон? Это был сон?
Она попыталась успокоить его, а он смотрел на пустую ладонь. Смотрел-смотрел-смотрел, не моргая, не отводя взгляда, и спустя минуту, когда из глаз потекли слезы, увидел очертания.
— Что это? — испугалась мама.
— Ничего, — Свят вытер слезы рукавом, пряча ладонь.
— Похоже на ожог, — мама нахмурилась.
— Все в порядке, вчера с ребятами шутили.
— Эти ваши шутки, молодой человек!
***
— Мистер Хансен?
— Чего вам?
— Вы просили позвонить вам, если нам удастся найти образец второго века. Бронза, ручная гравировка — все как вы описали.