Спутник 'Шаг вперед'
Шрифт:
– Ну, ну, как говорит Дуг...
– Давайте заправлять. Скоро смена.
– Теперь сменами не обойдешься. Ребята горят у Транса. Они его нашли, а он в отместку...
– Лобов сигналил: в конце концов он нас нагонит, он не Ахилл, а мы не черепаха, хотя и вроде. Ходатайствует назват его Ахиллом. Тогда, может, не догонит.
– Это Лобов... Подключай... Я ходил с Лобовым. Чем хуже, тем он веселее.
– Дай давление... Вытащим, если не помешает запах.
– Холодовский говорит: запах кончился. Я ему верю.
– Холодовский не говорит зря. С ним работать - удовольствне.
– Я даю дозатор. Холодовский - это колоссально.
– Внимание. Даю поток...
Кедрину не хотелось уходить отсюда. Это было интересно -и суставчатая труба, выползшая откуда-то из-под пола и дотянувшаяся до корабля, и люди, управлявшие этой трубой и какими-то связанными с нею механизмами. Кедрин подумал сначала, что все это дело автоматов и людям нечего терять время на такие операции. Потом он сообразил, что никто не станет держать на спутнике автоматы для заправки таких кораблей которые не заходят на спутник и уже списаны с орбит. Значит если бы люди не смогли что-то наладить, корабль вообще нельзя было бы заправить, пришлось бы специально привозить автоматику с Земли. А если бы пришлось тебе, ты бы смог? Нет... Я ведь в этом ничего не понимаю. Да, здесь людям приходится быть если не универсалами, то что-то вроде этого.
Один из монтажников покосился и сказал: "Пассажир..." "Пассажир", откликнулся другой, и это было все.
К Кедрину подошел маленький, плотный человек.
– Вы с глайнера?
– спросил человек.
– Шеф-монтер просил меня побыть с вами. Может быть, вы хотите осмотреть спутник? Я бы на вашем месте не стал осматривать спутник. Обыкновенный спутник, ну и что? Это закрытый док. Он принимает корабли для ремонта.
– Большой док, - сказал Кедрин.
– Нет, маленький корабль. Сюда может зайти и транссистемный. Длинныи, правда, не может.
– Длинные корабли - это звездолеты, да? А почему...
– Почему длинные? Потому, что они длинные, конечно. Нельзя же длинный корабль назвать коротким. А кроме того, они ходят на длинные дистанции. Звезда Арвэ, например...
– Я не силен в астрономии.
– Конечно, этого же нельзя требовать от всех. Но уж характеристики-то Арвэ вы знаете?
– Не знаю, - виновато сказал Кедрин.
– Он не знает, - сказал человек.
– Оказывается, есть люди, которые не знают характеристик Арвэ. Хорошо. Так что вы будете делать? Я сегодня дежурю по спутнику, у меня не очень много времени. Или вы хотите уже обратно на Землю? Извините меня за нелюбезность, но около этого проклятого Трансцербера гибнут люди. Если бы я мог это предвидеть, я бы не занимался вычислениями.
– Какими?
– По определению орбиты. Меня зовут Герн, и это я открыл его. Разве я мог знать, что у них разнесет реактор? Я не мог этого знать. А здесь Кристап ранен...
– Спасти их возможно?
– спросил Кедрин.
– Проклятый запах...
– Так что же такое запах?
– Если бы я знал это, так я бы был умен, как Холодовский. Но я не Холодовский. Это угроза людям - вот все, что я знаю. Идемте к шеф-монтеру.
– Зачем?
– Он просил привести вас. Откуда я знаю зачем?
–
– проговорил голос за спиной.
– Я бы отказался... Так хорошо у Слепцова...
Кедрин резко обернулся. Наивные глаза смотрели на него, они доброжелательно улыбались, и выражение безмятежности господствовало на лице.
– Вы...
– сказал он, но Велигай приветственно поднял руку.
Глухо стукнула дверь, уводившая куда-то - просто куда-то. Кедрин затоптался на месте, не зная, то ли броситься за Велигаем, то ли... Герн, обернувшись, схватил его за рукав.
– Так что, я должен вести вас за ручку?
– Кто он в конце концов?
– Кто он?
– Велигай.
– Велигай?
– спросил Герн, и его брови полезли вверх.
– Такого монтажника нет...
"Этого еще не хватало", - подумал Кедрин.
– Вы пойдете? Или вас надо нести?
– Да иду я, - с досадой сказал Кедрин.
Они шли по залу, по гулкому полу. Кедрин старался ступать осторожно, ему казалось: ступи посильнее, и громкое эхо разнесется по всему огромному цилиндрическому объему. Герн шел, чуть раскачиваясь, шаги его совсем не были слышны. Потом долго нес их вниз. Они вышли в длинном коридоре. И спереди и сзади коридор плавно загибался, уходил вверх, и Кедрин понял, что они находятся уже в одном из огромных тороидов. Пройдя метров пятьдесят, Герн остановился возле двери.
– Вообще-то он здесь, - сказал Герн, глубокомысленно подняв брови и почесав нос.
– С одной стороны... А впрочем...
Он открыл дверь. Кедрин вошел. И тотчас отпрянул назад, прижался спиной к стене.
Шеф-монтер даже не заметил его появления. Он сидел на стуле поодаль от ложа, на котором лежало что-то завернутое в белые ткани, и из этого белого торчали только голова и рука. Глаза лежащего были закрыты; три длинные гибкие металлические лапы, выходящие прямо из потолка, покачивались пере ним - одна тянулась к руке, две другие, медленно втягиваясь, поднимали к потолку какой-то блестящий прибор. Первая лапа схватила лежащего за руку, обернулась вокруг кисти, что-то прижала к ней - лежащий поморщился и, не открывая глаз, проговорил:
– Ух, ух, какая пакость!..
– Не ври, - сказал Седов.
– Не больно.
– Терпеть не могу этаких холодных прикосновений. Как будто лягушку гладишь. Тебе приходилось?
– Давай серьезно, Кристап, - сказал шеф-монтер.
– Если серьезно, то они меня залечат, а мне всего лечения -покрутиться в пространстве. Подумаешь, пара синяков.
– О умолк, на лбу его проступил пот. Тотчас же сверху спикировал лапа с тампоном, вытерла пот, убралась восвояси.
– А вообще подносилась моя электроника...
Голос его был тих и в то же время очень громок, и громким было хрипловатое дыхание. К тому же звук голоса шел откуда-то совсем с другой стороны. Лишь вглядевшись, Кедри различил прозрачную стену, разделявшую комнату пополам.
– Вот подлечат - покрутишься в пространстве, - пообещал, Седов. Сейчас нам придется крутиться. Сроки по длинному сокращаются...
– Месяцев за пять сделаем, - сказал Кристап.
– За пять сделаем, - согласился шеф-монтер.
– А надо за три.
– Пожалуй, не сделаем.