Спящий дракон

Розенберг Джоэл

— Ботинки, — сказал Джеймс Майкл.

— Прости, там их не продают. Гамбургер подойдет? — похлопал себя по заднему карману джинсов. — За мой счет. Выиграл приличный заклад, что мы йельцам не уступим.

— Прежде чем идти, надень ботинки.

Словотский глянул вниз — на обтянутые голубыми носками ступни, потом сделал пустые глаза.

— Джеймс, когда росту в тебе шесть с лишним футов, а весу — двести двадцать три фунта, никто ничего не скажет тебе о ботинках. — Его глаза блеснули. — «Уолтер не въехал. Кто-то там что-то сказал? А он где?..

Ах, нельзя войти?.. А почему?.. У-ол-тер н-не по-о-нял». — Он с легкой печалью пожал плечами. — Ты себе не представляешь, как легко все верят, что если ты большой, то обязательно громила. Так вам принести что-нибудь?

Дория повела плечами.

— Кофе, пожалуй.

— Джеймс?

— Травяной чай. «Красный Зингер», если у них есть. И побольше сахару. — Он подмигнул Словотскому и прогудел его густым басом: — Ахире нужно поддерживать силу.

— Самое то. — Уолтер задержался в дверях. — Только если я чуток задержусь — пусть без меня не начинают. Конечно, при условии, что все придут вовремя.

— Размечтался.

От голоса Дории веяло холодом.

— Эй, доктор Дейтон! Подождите!

Джейсон Паркер припустил бегом, оставив Рикетти далеко позади.

Худой сутулый человек остановился у светофора и оглянулся; яркий зеленый свет бросал на его лицо резкие тени. На нем была поношенная шерстяная куртка, местами прожженная: он никогда не выпускал из зубов вересковую трубку. Куртка, как и трубка, как и потертый кейс, как и их хозяин, прожила долгую жизнь; складки на ней давно и с успехом сопротивлялись всем усилиям, с какими валки и утюг пытались их разгладить.

— Доброго вечера, мистер Паркер. — Голос, казалось, принадлежал другому человеку — то был сильный молодой тенор, им мог бы говорить шестнадцатилетний юноша, но не шестидесятилетний профессор психологии. — И вам тоже доброго вечера, мистер Рикетти, — добавил он, когда Лу Рикетти, тяжело дыша, нагнал их под светофором. — Полагаю, вы готовы к завтрашней контрольной?

Лу Рикетти пожал плечами. Его лицо покрывали мелкие бисеринки пота.

— Надеюсь, док. «Апологию» я выучил почти наизусть. Что до «Республики», так у меня это второй заход.

Джейсон фыркнул. «На что угодно спорю, — подумал он, — Лу снова провалится; он вряд ли способен воспринимать отвлеченные понятия. Эти технари…»

— Может, не будем сегодня об учебе, док? Сегодня вы ведете игру, а не доказываете нам постулаты своими умозаключениями. — И он нетерпеливо шагнул к общежитию.

Дейтон несколько раз пыхнул трубкой и двинулся следом.

— Вы все перевернули, мистер Паркер, — заметил он, выпустив колечко дыма; оно тут же унеслось, подхваченное легким прохладным ветром. — Это постулаты формулируют, чтобы доказывать умозаключения, а не наоборот.

Джейсон пожал костлявыми плечами и сунул руки в карманы военной куртки.

— Это вы так говорите. А мне вот кажется — вы, философы, делаете попеременно и то, и другое. Вроде как на тарзанке летаете.

— Хорошо сказано. Неверно, заметьте

себе, но хорошо. — Дейтон глубоко вздохнул. — Но в главном вы правы. Сегодня мы играем. Мистер Рикетти, прошу прощения, что смутил вас напоминанием о контрольной.

— Все в порядке, док. — Рикетти склонил голову набок. — Может, намекнете, что нас ждет дальше, после того, как мы прошли сокровищницу?

— Рикки, не надо. — Джейсон постарался не выдать своего раздражения, но у него ничего не вышло. — Он или просто ничего нам не скажет — а тогда зачем понапрасну тратить голос? — или скажет, и это разрушит игру. Пусть все идет, как идет, не надо…

— … торопить события. Ладно, ладно. Я просто спросил.

— На самом-то деле я могу сказать вам кое-что без риска испортить игру. — Дейтон кривовато улыбнулся из-за чубука трубки. — Но если вы предпочитаете подождать…

— Давайте рассказывайте.

Джейсону стало любопытно. Док никогда ничего не говорил загодя — только самое необходимое перед выходом отряда: тогда мастер игры просто обязан описать место действия и дать пару-тройку ключей.

— Сегодня мы начнем новый поход. С азов.

— Минуточку! — Рикетти хлопнул по своей сумке. — Я потратил черт знает сколько времени, пока довел Аристобулуса до одиннадцатого уровня — и мне вовсе не хочется начинать снова с первого. С одним заклинанием — усыпляющим, да? Благодарю покорно!

Рикки еще не потерял способности думать. Одно заклинание, доступное на первом уровне, — и он выбирает усыпляющее (называется оно, кстати, Гершелловым Заклятием Наведенной Дрёмы), от которого больше всего пользы. Пока твой противник спит, от него, кто бы он ни был, вреда не больше, чем от мертвеца.

— Я этого не говорил, мистер Рикетти. Мы начинаем новый поход, да, но не с первоуровневыми персонажами. Они скорее всего не выживут. Вы можете идти Аристобулусом, если желаете. Равновесия это, думаю, не нарушит.

Джейсон попробовал прикинуть на пальцах.

— Посмотрим… Куллинан и Джеймс наверняка поведут своих воинов: с Карлом мы об этом уже говорили. А Джеймс нипочем не расстанется с Ахирой.

— Джейс, не думаю, чтобы он водил только его. Разве он никогда…

— Никогда. На будущее — обрати внимание. Ясно как день, почему бедняга всегда хочет быть воином: в игре ему удается стать хоть в чем-то подобным Словотскому. Джеймс очень старался убедить всех, что он ни капли не завидует Уолтеру, а если быть совеем точным — Уолтеру и Дории.

— Смотрим дальше… Дория у нас единственная, кому — Бог весть отчего — нравится быть клириком, хотя что за радость возиться с ошметками после драк? Уолтер может пойти магом либо вором.

— Или монахом. Мне нравится мастер Кван.

— Слишком ограничен. В каких-то ситуациях вор нам может понадобиться, но монах — лишний груз. Скорость у него маленькая, нести много он не в силах — большую часть времени кому-нибудь из воинов приходится нести его самого.

Непонятное выражение мелькнуло в грифельно-серых глазах Дейтона.