Спят усталые игрушки
Шрифт:
– Так снимать тяжело портьеры, – отбивалась Лиля, – а тебя не допросишься, вечно занят, вон кран в ванной течет, бачок в унитазе шумит и дверь в большую комнату не захлопывается.
– Дверь не захлопывается! – неожиданно зло передразнил супруг. – И как это другие бабы одни живут! Вот Мила: совсем без мужика, а в доме полный порядок – ничего не течет, не шумит и все захлопывается. Да и картошка человеческая, а не размазня на сковородке…
– Так ее Людмилой зовут, – уточнила Лиля, – ну-ну. Совсем, видать, ты оголодал, из-за картошки родную жену бросаешь!
– Да
– А первое что? – поинтересовалась жена.
Жора молчал.
– Конечно, постель, – усмехнулась Лиля, – кобелина ты, кобелина…
– Нет, драгоценная моя, – вызверился интеллигентный бухгалтер, – это ты деревяшка тухлая. Сколько раз мы с тобой вместе оказываемся? От силы вечерок в месяц любовным делам посвящаем. А мне, между прочим, не так много лет, думаешь, подобный ритм молодого мужика устраивает?
Лиля примолкла. Муж и раньше предъявлял требования, настаивая на более частых интимных контактах. Но жене достался от рождения вялый темперамент. По молодым годам она еще шевелилась, а после перестала, используя бесконечные отговорки – то голова болит, то месячные не вовремя пришли, то просто устала…
И вот сейчас муж, раздувая ноздри, гневно выкрикивал:
– Отчего уставала? Детей нет, работаешь через пень-колоду, спишь по двенадцать часов, ешь от пуза, три месяца на даче сидишь… Да другие бабы и половины такого счастья не видят – принесутся в семь со службы, уроки у детей проверять кидаются, потом к плите, а ночью мужа обслуживают. Не все, знаешь ли, как я, онанизмом занимаются, другим наплевать на женские проблемы – навалятся и свое получат!
– Ну и ступай отсюда, – заорала Лиля, вышвыривая собранный мужем саквояж на лестничную клетку, – катись к своим сексуальным.
– Дурой была, дурой и останешься, – подвел черту Жора.
Лиля, кипя от негодования, переколотила все чашки и позвонила любимой подруге.
– Не дергайся, – успокоила ее та, – все они из себя секс-символов делают. Посуди сама, небось он чаще, чем раз в неделю, не может. Скоро вернется: либо сам убежит, либо баба его выставит, сучка проклятущая.
Так и вышло. Спустя месяц, потерянный и какой-то пришибленный, Жора позвонил в дверь. Лиля обрадовалась, но виду не подала и холодно поинтересовалась:
– Что-нибудь забыл?
Муж сел в прихожей на стул и горько заплакал. Жена моментально засуетилась, забыв про обиды. Потекла прежняя жизнь. Жора ничего не рассказывал, но по обрывкам фраз Лиля поняла – любовница послала ее мужа ко всем чертям. Жора стал жить теперь как робот: ел, пил, спал, ходил на работу – все делал механически, с каменным лицом. В конце концов Лиле стало не по себе, и она решила поговорить с Людмилой. Она знала, что та работает в стоматологической клинике.
Выбрав день, Лиля записалась к доктору Шабановой на прием последней, в девятнадцать часов. Она сидела одна в коридоре, когда Мила крикнула:
– Следующий.
Пристроившись в кресле, Лиля оглядела соперницу и невольно вздохнула. Проклятая разлучница обладала
– Не пойму, чего вы от меня хотите?
– Сама не знаю, – искренне ответила Лиля. – Жору жалко, страдает очень. Раз уж так получилось, забирайте его насовсем, развод дам. Только квартиру мне оставьте, у вас ведь своя есть, а машину и дачу отдам, мне без надобности.
– Успокойся, – остановила ее Мила, перебирая свои страшные стоматологические инструменты, – скоро его тоска пройдет, надоел он мне, а без машины и дачи тоже обойдусь. Во всяком случае, я из-за этого добра с противным мне мужиком связываться не стану.
В этот момент в кабинет вошел молодой парень с букетом цветов.
– Ты еще не освободилась?
– Сейчас, Костик, – ответила Мила.
Юноша безропотно вышел.
Из души Лили поднялось что-то черное. Больше всего это напоминало чувства свекрови, узнавшей об измене невестки.
– Новенького подцепила, – выпалила женщина и припечатала: – Сука течная.
Все так же нехорошо усмехаясь, Мила нажала ногой на педаль, и кресло моментально превратилось в кровать. Сверху закачалась какая-то штука, издававшая визг. Мила поднесла бешено вращающийся диск прямо к лицу окаменевшей от ужаса бабы и тихо произнесла:
– Никому не позволю меня оскорблять. Сейчас без носа оставлю!
Лиля в ужасе зажмурилась. Кресло снова собралось. Людмила закурила и заявила:
– Иди отсюда, пока жива. Да знай, твой муженек у меня в руках, что захочу, то с ним и сделаю, поняла?
На мягких ногах Лиля выпала на улицу. Ей даже в голову не могло прийти, что на свете существуют подобные стервы. Мужу она, естественно, ничего не рассказала.
Через месяц Жора вдруг ожил. Людмила снова закрутила с ним роман, потом бросила. Словом, играла, как кошка с мышью. Лиля молчала, только вздыхала, глядя на бледнеющего мужа. Именно в эти дни женщина поняла, как ей дорог муж, он превратился в ее ребенка – большого, но глупого, потерявшего голову. Да и сам Жора резко переменился, больше не нападал на жену. Чтобы чаще видеть Людмилу, Георгий начал ходить в клинику лечить зубы. Возвращаясь домой, жаловался супруге:
– Молча бормашиной орудует, хоть бы словечко проронила…
Лиля, как могла, утешала несчастного. Через месяц докторица опять воспылала страстью к бухгалтеру, и опять счастье длилось недолго. У Георгия начало болеть сердце, а на Лилю навалились изматывающие мигрени.
Однажды она лежала в кровати, пытаясь справиться с невыносимой болью, пульсирующей в левом виске. Внезапно из коридора послышался голос мужа:
– Лиля, поди сюда.
Кое-как выбравшись из-под одеяла и постанывая, Лиля вышла, и боль моментально улетучилась. У вешалки мерзко ухмылялась Людмила. Пришла с невероятным предложением: она беременна и готова родить Георгию ребенка при условии, что тот… заплатит тридцать тысяч долларов.