Среди серых валунов
Шрифт:
Лесной воздух, отдающий запахом листвы и влаги, наполнился табачным привкусом. Не оборачиваясь, Надья поняла, что Коред раскурил свою трубку. Иногда ей казалось, что он только и делает, что курит, пьёт, и грозится кого-нибудь убить. Не то, чтобы её это удивляло. Она уже встречала мужчин, да и женщин, которые, выпивши, грозились оторвать друг другу головы, или перерезать глотки. Порой подобные слова и впрямь заканчивались дракой или поножовщиной, но чаще всего это был лишь обычный трёп. Что касается Кореда -- Надья была уверена -- свои угрозы он выполняет.
Они миновали очередной участок, в котором лесная дорога сужалась и делала небольшой поворот.
– - Стой, -- скомандовал Коред. Всадники потянули своих лошадей за поводья, и те послушно остановились. Хёрб слегка развернул своего пегого конька, обращаясь к наставнику:
– - Вы что-то видите?
– - Ничего, что было бы хоть сколько-то важным, -- ответил Коред, переводя взгляд с Алистера на Надью. Девушка, под взглядом презрительных чёрных глаза, сама потупила взор.
– - Тогда зачем мы остановились?
– - поинтересовался Алистер. С тех пор, как Коред разбил ему лицо на деревенском дворе, чаровник стал обращаться к нему куда более сдержанно.
– - Поссать, -- сказал Коред, спешиваясь.
– - И обсудить дальнейший маршрут.
Отойдя к обочине, черноглазый развязал тесёмки штанов и бесцеремонно стал поливать растущие вдоль дороги кустарники. Надья отвернулась, чувствуя неловкость. Закончив, Коред подошел к своему коню и выудил из седельных сумок какой-то пергамент. Когда он развернул его, тот оказался картой.
– - Давненько меня не было в этих местах, -- сказал черноглазый, глядя на карту.
– - И я успел позабыть о том, что скрывают здешние земли..
– - Что вы имеете в виду, мастер?
– - спросил Хёрб. Молодой лекарь тоже спешился и, подойдя к своему учителю, внимательно уставился на карту, что тот держал в руках.
– - Изначально, -- пояснил Коред.
– - Я планировал добраться до "Предательского двора" и провести там пару ночей, всё досконально обдумав. Тварь не сунулась бы туда, пока я с вами. Для него это было бы слишком рискованно, и он не привык нападать столь открыто. Дальше я думал выдвинуться либо на восток, в Даф Курнаир, либо пересечь Великую Змею через энгомскую переправу и двинуться на север, в сторону Дахкшера. Чем дольше бы мы двигались, тем меньше терпения оставалось бы у той мерзости, что идёт по пятам. Рано или поздно тварь совершила бы ошибку, и я бы разделался с ней. Теперь я думаю, что эта идея не так уж и хороша.
– - Почему же?
– - задал вопрос Алистер. Чаровник внимательно смотрел на Кореда с таким выражением, будто видел его в первый раз. В чём кроется причина взгляда чаровника, Надья не поняла, но удивилась, почему Коред называет Покой Левиафана Даф Курнаиром. Это название пахло древностью, как и сам город, и лишь немногие называли Покой на его родном языке.
– - Потому что я кое-чего не учёл, -- Коред вырвал Надью из размышлений.
– - Людей. В Даф Курнаире сто двадцать тысяч жителей, а на пути в Дахкшер столько мелких поселений, трактиров, деревушек и лагерей, что можно сбиться со счету.
– - Это может статься проблемой?
– - спросил Хёрб, наморщив лоб.
– - Да, может, -- покачал головой черноглазый.
– - Ведь эта девка -- не одна такая. Пока мы будем волочиться по тракту, хорониться на постоялых дворах, скрываться в деревнях и ютиться под буреломом, тварь может найти себе занятие поинтереснее. Нет, она, конечно, продолжит преследовать нас, по пути находя
Почесав бороду, Коред исподлобья глянул на Надью:
– - Нет, -- сказал он.
– - С этим нужно разбираться быстро. Пока мы знаем, чего ждать, и как с этим бороться.
– - А мы знаем?
– - подал голос Алистер, не слезая со своей белой кобылы.
– - Лично я не имею ни малейшего понятия, с чем мы имеем дело. Знаю лишь, что оно любит калечить и нагонять ужаса.
– - Ты может, и не знаешь, -- ответил Коред.
– - А вот я вполне уверен.
Коред замолчал, уставившись куда-то в небо. Надья поняла, что он о чём-то размышляет. Внезапно, в ней вспыхнула злость. Как же ей надоело, что кто-то постоянно принимает решения за неё! Всю жизнь её мать помыкала ей, как хотела, а теперь и этот черноглазый бродяга распоряжается её жизнью, совершенно не спросив её мнения. Уже готовая прокричать всё это в лицо Кореда, она осеклась: но ведь он делает это, чтобы спасти ей жизнь. Или нет? В мотивах черноглазого она разбиралась не лучше, чем в оружейном или банковском деле. Зачем он здесь: ради её защиты, ради убийства твари, напавшей на них, или и вовсе, по другой, неизвестной Надье причине? Одно Надья поняла чётко: Коред хочет убить то, что напало на деревню, а оно охотилось за ней. И потому она нужна черноглазому живой. Но станет ли он на её защиту, Когда тварь явится по её душу? Или она лишь приманка, подобно червю, коего рыбак насаживает на крючок, в надежде завлечь рыбу? "У рыбы во рту черви гибнут" -- напомнила себе Надья.
Она взглянула на Алистера. Чаровник тяжело молчал. Надья знала его недолго, но между ними сложились тёплые отношения. Достаточно ли они теплы для того, чтобы Алистер стал рисковать собственной жизнью ради неё? Ответа на этот вопрос у неё не было. Она вспомнила, как молодой ученик Кореда боролся за жизнь Йолима. Не желая отступать, пока есть хоть какая-то надежда, лекарь продолжал битву со смертью, пока не понял, что та проиграна. Но и это не гарантировало того, что за неё он будет драться столь же отчаянно. В конце концов, если Коред прикажет ему забыть о Надье, Хёрб может его послушать.
– - Я изучал эту местность, -- Алистер прервал образовавшуюся тишину.
– - На тракте мы можем найти укрытие лишь за стенами гостиниц, покуда не доберёмся до ближайшего городка, а в лесу больше нет ни лесничих лачужек, ни охотничьих стоянок, известных мне. Но...
Чаровник поморщил лоб и продолжил:
– - В нескольких милях отсюда, в глухом лесу, есть старые руины. Я собирался изучить их, но тут случилось... всё это.
– - Что за руины?
– - спросил Коред.
– - Всё что я знаю, что они там есть.
Надья, поняв о каких руинах они говорят, осмелилась открыть рот:
– - Я знаю об этом месте. В детстве мы с друзьями, исследуя лес, наткнулись на эти развалины и иногда играли там в прятки. Я рассказала об этом месте своей бабушке, и та поведала мне, что эти руины -- то немногое, что осталось от тех, кто жил здесь до основания Покоя Левиафана.
– - Пешибские постройки, -- задумался черноглазый.
– - Значит, не все они рассыпались за прошедшее тысячелетие.
– - Пешибы жили здесь задолго до того, как прибывшие морем люди заложили первый камень Покоя, -- заметил Алистер.
– - Сейчас от них остались лишь память, да записи в свитках. Если те руины и впрямь некогда принадлежали им...