Срединные силы. Черное пламя
Шрифт:
Роман пожал плечами.
– Утку могла сожрать лиса, а кусты сгореть от молнии. Хотя в моем мире природа – это вообще что-то отдельное от человека. Даже выражение такое есть: «поехать на природу».
– Ну, станешь богом – исправишь, – брякнул воин, у которого философский настрой пропал так же незаметно, как и появился.
Факелов нахмурил лоб, затем покачал головой и ответил:
– Это невозможно. Да и зачем?
– Ты прав – сами разберутся.
Роман скривил губы и начал копать ножом под золой ямку. Затем аккуратно, обжигаясь
– Еще долго, – констатировал он.
Прилетел Чет и доложил:
– Далеко вокруг – никого.
Затем, увидев в сторонке потроха, с жадностью начал трапезу.
– Вот у кого полное единение и с человеком и с природой, – указав на ворона головой, сказал Роман.
– Что-то я ему не завидую.
– Пока он не осуществит свою мечту – да. Но ты представь, что сможешь в любой момент превращаться в птицу. Дороги и мосты станут тебе не нужны.
– А приспичит стать человеком – будешь ходить голый, – с сарказмом добавил Хедрик.
– Это проблема, – расстроился Роман и сказал почти равнодушно: – Но полетать все равно здорово.
Дальнейшее приготовление обеда прошло в молчании. Спутники подбрасывали в костер веточки, смотрели на качающееся пламя. После пяти дней копченостей запах от поджаренной тушки был одуряющим. Хедрик снял прут с кряквой и перевесил на другие рогатины подальше от костра – чтоб остыла. Роман разворошил золу и выкатил на траву посеревшие яйца. Через несколько минут отнес их к ручью и засунул вместе с руками. Ледяная вода приятно обожгла кожу. Умывшись, напившись, Факелов вернулся к костру с четырьмя белыми твердыми яйцами. Бросил одно Хедрику, ударил два друг об друга и принялся медленно счищать скорлупу.
На вкус яйца походили на куриные. На мгновенье Роман поддался ностальгии по Земле, но, вспомнив, что он там натворил, скривился как от дольки лимона.
– Вкусно, – оценил Хедрик. – Буду всегда теперь так делать.
– Такие можно денек и потаскать – не пропадут и не разобьются, – сказал Факелов, пытаясь болтовней отвлечь себя от негативных мыслей.
Хедрик кивнул и жестом попросил нож. Затем вытер новоявленный столовый прибор пучком травы и склонился над уткой. Ловко орудуя двумя ножами, воин разделил тушку и протянул половинку Роману.
– Спасибо, – сказал Факелов, откусывая сероватое мясо.
Кряква провалилась вслед за яйцами, и Роман, чуть ли не урча от удовольствия, вытянулся на мягкой траве.
– Смотрю, ты житейскими радостями стал дорожить, – произнес Хедрик.
– После того, как чуть не сдох, понимаешь, что поесть и поваляться на травке тоже неплохо, – усмехнулся Факелов.
– А те, кто это совсем хорошо понимают, в боги не лезут.
– И мир не изменяют, – в тон ему добавил Роман.
– Да, надо ехать. Давай наберем баклажки, больно вода хорошая, и – в путь.
Факелов нехотя поднялся и побрел за
Через полчаса вода была набрана, а кони оседланы. Чет уснул там же, где и объелся. Роман аккуратно подобрал спящего друга и водрузил на коня. Ворон проснулся, но виду не подал, наслаждаясь заботой.
Ближе к горам местность снова оживала: блестели пруды, окруженные камышом, бежали узкие горные речушки, попадались густые рощи.
– Утка-то, не так далеко отлетела, – сказал Роман, указывая на маленькое озеро, где плескалось не меньше сотни крякв. – Хорошие места, а людей не видно.
– Потому и хорошие, – засмеялся Хедрик, затем добавил серьезно: – Предгорье, горы и загорье – все овеяно туманно-мрачными мифами. Люди либо попросту боятся, либо здесь и правда обитает лихо.
– Не поминай лихо к ночи, – угрюмо произнес Роман пословицу и показал на небо.
Глаза Хедрика расширились. На них летела стая огромных красно-белых неведомых птиц. Каждая была не меньше теленка, а в пасть можно было засунуть руку по локоть. Воин нахмурился и приготовил лук. Роман вытащил кинжал и нож. Два десятка птиц приземлились шагах в тридцати от всадников. Спутники с недоумением переглянулись. Хедрик направил наконечник стрелы в землю. Из стаи вышла огромная птаха, видимо, вожак.
– Уберите свои железки, – небрежно сказал он. – Хотя, если вам так удобней, оставляйте.
– Здравствуйте, – нашелся первым Хедрик.
– Пропуск есть? – в лоб спросила огромная птица.
Роман и Хедрик снова переглянулись. К Чету они привыкли, но сейчас с ними говорил явно не человек, заколдованный в птицу.
– Смотря что вы считаете пропуском, – осторожно сказал Роман.
– Значит, нету, – сделал вывод вожак. – Вы зашли далеко на нашу территорию, потому пропуск вам понадобится в любую сторону. Выхода у вас нет – зарабатывайте.
Хедрик закатил глаза, Роман шумно сглотнул и спросил:
– Что нужно?
– Отгадывайте загадку.
Факелов опешил. Еще раз взглянул на красно-белую птицу с огромным острым клювом – со сфинксом никаких сходств.
– Слушаем, – разведя руками, сказал он.
– На вкус сладкое, на ощупь липкое, в воде растворяется, во тьме светится. Что это такое?
Роман и Хедрик задумались. В голову шла одна ерунда.
– Мы ждем, – нетерпеливо щелкнув клювом, сказал вожак.
– Ответь хоть что-нибудь, – шепнул на ухо Чет. – Что угодно.
– Фосфорный шоколад, – брякнул Роман.
– Точно? – в один голос спросила вся стая. От предвкушения птицы подались вперед.
– Точно, – сказал Роман.
– Отлично, – сказал вожак, выдернул из себя перо и, переваливаясь с ноги на ногу, подошел к всадникам. Затем протянул Роману в клюве перо и произнес: – Вот ваш пропуск.
Птицы взмыли в воздух и через минуту в небе от них остались только темные точки.
– Что это было? – обескуражено спросил Факелов.
Хедрик развел руками.