Срединные силы. Черное пламя
Шрифт:
– А уходить-то зачем? – потряс головой кузнец и поднял брови чуть ли не до середины лба.
– Видимо, неприятно ему было на нас смотреть, – со вздохом объяснил Факелов.
Кузнец почесал заднюю часть меховой шапки и высказался:
– По-бабьи как-то.
Арсений усмехнулся и дальше пошел молча.
– Это значит он живой? – спустя минуту спросил Гвоздь.
– А что с ним станет? – пожал плечами Арсений. – Думаю, зря снег месим.
– Да все равно делать нечего, – махнул рукой кузнец, – а тут
Идти было тяжело. После каждого шага приходилось высоко поднимать ногу, чтобы вмять очередную порцию снега. Факелов вспомнил, что на физкультуре, в такой далекой и теперь нереальной школе, делали похожее упражнение: «бег с высоким подниманием бедра». Только там все происходило быстро и на паркете, а тут…
Отдалившись на километр от деревни, Арсений остановился.
– Полсотни шагов влево, – сказал он, – и обратно в деревню.
– Да-а, так мы ничего не найдем, – посетовал Гвоздь.
– Так и искать нечего, – произнес Арсений. – Плотник ушел, следы замело.
– Он тебе сам рассказал? И попросил не трепать? – словно получив озарение свыше, спросил кузнец и с прищуром посмотрел на Арсения.
Бородач безнадежно махнул рукой на Гвоздя. Потом все-таки пояснил:
– Сам догадался.
Они вернулись в деревню почти одновременно с остальными тремя группами. Мысли о том, что плотник ушел из-за Насти и Романа посетили не одного Арсения. Сойдясь на этой версии, народ немного успокоился. Из-за метели не удалось даже узнать, в какую сторону он ушел.
Кто-то недоверчиво пожимал плечами, кто-то махнул рукой, мол, ну и хрен с ним, а кто-то сетовал, что их покинул такой мастер.
После многих часов напряжения, Роман наконец расслабился. Вялость волной хлынула в истерзанные работой и холодом мышцы, голова потяжелела так, что Факелов сгорбился. Попрощавшись с Арсением и Гвоздем, Роман зашел в избу. Сняв лишь телогрейку, Факелов свалился на кровать. Через полминуты в дом влетела Настя и, обеспокоенно глядя на мужа, спросила:
– Что с тобой, родной?
– Устал. Да и разговоры мучают, что он из-за нас с тобой ушел. Будто я виноват.
Настя села на край кровати и взяла Романа за руку.
– Не обращай внимания. Плотник сам же и виноват. А люди посудачат да забудут. Так всегда бывает, – мудро поведала девушка.
– Мог бы и попрощаться, – зевая, сказал Факелов.
– Его начали бы уговаривать остаться, а это нужно тем, кто и не собирался уходить.
– Ты права, – вздохнул Роман. – Я, пожалуй, отдохну немного.
– Конечно, а я пойду послушаю, что народ еще говорит, – улыбнулась Настя. Чмокнула мужа в щеку и вышла из дома.
«– Повезло?» – спросил Чет.
Роман промолчал.
«– Сегодня будешь таскать?» – поинтересовался ворон.
«– Пару дней перерыв. Пусть болото хоть немного переварит кашу с мясом».
Чет
«– Я спать», – добавил Факелов и закрыл глаза.
«– Что-то ты часто дрыхнешь», – подначил Чет.
«– Ты себя, пернатый, вспомни. По двадцать пять часов в сутки под крылом сидел. Даже на дозоре спал».
«– Я слово, а ты мне пять», – обиженно сказал ворон.
«– Вот и не хрен вякать».
«– Клюнуть бы тебя в темечко», – ядовито и мечтательно одновременно выговорил Чет.
«– Да хоть в задницу», – сквозь сон ответил Роман.
Раздался непонятный грохот и Факелов проснулся.
– Извини, – сказала Настя, поднимая упавший котелок, – я тут стряпаю.
– Ничего, – зевнул Роман и сел на кровати.
Рубашка пропотела и противно прилипла к спине. Роман снял ее через голову и бросил на грядушку кровати.
– Постирать? – спросила Настя.
– Я сам, – покачал головой Факелов. Взял рубашку и побрел в сени, где стояло корыто и ведра с водой.
Мающийся днем от безделья Роман коротал время с палашом на заднем дворе и в постели с Настей. Сейчас, когда и ночью не нужно работать, он решил браться даже за пустяковые дела. Хоть полчаса да убьет.
Казалось, что холоднее уже не может быть, но мороз с каждым днем крепчал, а снег ложился все более толстым ковром. Едва не отморозив уши, Роман получил у Арсения толстую меховую шапку. Когда он надевал ее и поднимал воротник телогрейки, оставались видны только глаза и переносица. Единственное, что напрягало Факелова: слух в шапке сильно притуплялся.
На третью ночь Роман вышел с шапкой в руках. Прислушавшись к абсолютной тишине, он нахлобучил ее на голову и двинулся к амбару. Несмотря на то, что его недавно засекли, чувствовал он себя спокойнее. Ведь брезжащий чуть ли не до утра огонек в окне плотника больше не давил на нервы.
Факелов взвалил мешок и быстро пошел к изгороди.
«– Может пора по два мешка брать?» – спросил Чет.
«– Может пора заткнуться?» – в тон ему спросил Роман.
«– Я только клюв открыл!»
«– В самый неудачный момент».
Факелов шел, оставляя глубокие снежные впадины. «Такие следы вряд ли удастся замести, – подумал Роман. – Хорошо, что никому не надо за пределы деревни».
Легкий пар по-прежнему поднимался над оврагом. Только воды стало немного больше. Факелов сбросил мешок, и он с тихим всплеском скрылся в болотной пучине. Роман улыбнулся, отметив, как быстро исчезло зерно.
«– Прочистило кишки», – заметил ворон.
Факелов кивнул и легким бегом двинулся к поселению. Снег сильно мешал, а Роман хотел как можно скорее закончить с испытанием. Привязанность к Насте росла с каждым днем, и ее надо было заглушить усталостью и целеустремленностью.