Средневековье

Карнацевич Владислав Леонидович

Главным доказательством пребывания норманнов в Северной Америке вообще и на острове Ньюфаундленд в частности стали археологические открытия. В 1956 году историк Мельдгаард, ориентируясь на сведения, содержащиеся в норманнских сказаниях, совершил плавание вдоль побережья Лабрадора – от залива Гамильтон до пролива Белл-Айл и мыса Болд, исследуя побережье. Благодаря глубоким познаниям в области археологии и этнологии Мельдгаард смог значительно подкрепить и развить «нью-фаундлендско-лабрадорскую версию». На Лабрадоре Мельдгаард обнаружил наконечник стрелы из кварцита, совершенно аналогичный стреле, найденной в Гренландии в поселении норманнов. Это подтверждало наличие контактов между индейцами и гренландскими норманнами. Ученый пришел к выводу, что остатки норманнских жилищ и стоянки в Лейфсбудире и Страумфьорде следует искать неподалеку

от залива Пистолет (северная оконечность Ньюфаундленда).

Дело Мельдгаарда продолжил норвежский исследователь Хельге Ингстад. Книга Ингстада «По следам Лейфа Счастливого» явилась подробным описанием норманнской Гренландии, а значит, и всего того, что так или иначе касалось путешествий гренландцев в Винланд. Он сделал вывод, что существовало две главные области, ставшие объектом исследований норманнов, каждую из которых можно назвать Винландом: Винланд I располагался в северной части Ньюфаундленда, а Винланд II – гораздо южнее, в Массачусетсе и на Род-Айленде. В 1960 и 1961 годах Ингстад много путешествовал вдоль побережья Квебека, Ньюфаундленда и Лабрадора в поисках мест, где когда-то находились, возможно, норманнские поселения. Совместно с женой Энн Стайн Ингстад ему удалось обнаружить то, что они сочли остатками древних норманнских поселений в заливе Эпав, менее чем в миле к югу от рыбацкого поселка Ланс-о-Мидоуз на севере Ньюфаундленда. Остатки древнего поселения показал археологам местный рыбак Джордж Декер. Там, по мнению норвежца, и находился Лейфсбудир. Летом 1962 года он начал в этом месте интенсивные раскопки, которые продолжались до 1968 года.

Результаты оказались весьма впечатляющими. Ингстад обнаружил множество древних развалин по обеим сторонам ручья Блэк-Дак. Часть этих развалин он датировал каменным веком. Жилища принадлежали, скорее всего, эскимосам так называемой дорсетской культуры. Они оставили после себя обломки оружия, предметов быта и т. п., а также места для приготовления пищи. Помимо этого, Ингстад обнаружил фрагменты строений, которые, возможно, были сооружены европейцами, яму для огня и горн для выплавки железа из руды. Здесь же, возле горна, были найдены остатки древесного угля, куски шлака, глина, обломки железа, один кусок бронзы, наковальня и очаг. Все это позволило ему утверждать, что некогда в окрестностях ручья Блэк-Дак жили люди, обладавшие навыками работы с железом. Оставалось лишь доказать, что это были норманны, приплывшие в Америку в начале XI века. Исследования найденных железных материалов показали, что все они могут быть датированы 1000 годом. При этом все указывало на то, что поселение просуществовало не более пары десятков лет.

Первый отчет об экспедиции Ингстада был напечатан в виде двух статей осенью 1962 года. Сейчас на месте раскопок у Ланс-о-Мидоуза реконструирован традиционный скандинавский «длинный дом» и местность служит туристическим центром.

Находки Ингстада стали сенсацией в археологии и истории. Наконец-то появилось доказательство норманнского присутствия в Северной Америке до Колумба! Однако с другими археологическими неопровержимыми подтверждениями возникли проблемы. Одна серебряная норвежская монета, датируемая второй половиной XI века и найденная в индейском поселении в штате Мэн, еще не могла подтвердить, что норманны побывали южнее северного Ньюфаундленда.

Отсутствие находок южнее свидетельствовало или о неправильной идентификации поселений на Ньюфаундленде, или о том, что норманны не смогли сделать что-либо большее, чем некоторое время пробыть на этом острове. Впрочем, одна серьезная находка все же была. Только до сих пор непонятно, не является ли она подделкой. Речь идет о знаменитом Кенсингтонском камне и надписи на нем…

«[Нас] 8 готов [то есть шведов] и 22 норвежца [участников] разведывательного плавания из Винланда на запад. Мы остановились у двух шхер в одном дне пути к северу от этого камня. Мы [ушли] на один день и ловили рыбу. Потом мы вернулись, нашли 10 [наших] людей окровавленными и мертвыми. Ave virgo Maria [Благоденствуй, Дева Мария], избавь нас от зла!

Десять человек из нашего отряда остались у моря [или у озера], чтобы присматривать за нашими кораблями [или за нашим кораблем], в 14 днях пути от этого острова. Год 1362».

Вот что гласит надпись на камне. Нашел его некий швед Олаф Оман, который купил ферму неподалеку от Кенсингтона, штат Миннесота. В 1898 году он решил выкорчевать старые деревья и под одной осиной обнаружил

огромный серый камень. Его с трудом выкопали, весил он 91 килограмм. Когда же камень очистили от земли, сын Олафа заметил, что он покрыт странными царапинами. Обнаружилось, что царапины – это руническое письмо, распространенное среди скандинавов с древних времен. В университете штата Миннесота профессор О. Бреда подтвердил, что письмена рунические и опубликовал о них статью с первой расшифровкой надписи. Для дальнейшего изучения камень отправили в Чикаго, в Северо-Западный университет. Там его осмотрели довольно небрежно, с самого начала решив, что надпись – явная подделка. С тем и вернулась находка Омана к нему на ферму и еще девять лет пролежала у амбара.

Только в 1907 году о Кенсингтонском камне узнал другой ученый-скандинавист – Холанд. Всю свою дальнейшую жизнь он посвятил раскрытию его тайны. Начал он с того, что сообщил данные о камне множеству ученых, не только специалистам в области изучения рун, но также химикам и геологам. Его интересовало мнение последних о том, насколько выветрилась поверхность камня, то есть, другими словами, каков может быть подлинный возраст надписи. Позднее, в 1932 году, Холанд опубликовал обширный труд о своей работе, продолжавшейся четверть века. В нем, в частности, собраны не только свидетельские показания об обстоятельствах, при которых камень был найден, но и заключения экспертов о возрасте надписи. Так, два крупнейших геолога, Уинчел и Уфам, определили возраст надписи примерно в полтысячелетия. Эксперты из университета в Чикаго назвали близкую цифру: 600 лет.

Несмотря на весь титанический труд Холанда, противников подлинности надписи хватало всегда. Их оппоненты же указывали на то, что на территориях штатов Висконсин, Миннесота и Дакота не раз находили средневековую утварь и оружие, которым вполне могли пользоваться викинги.

Существенным аргументом против подлинности камня служило то, что пять слов из надписи выглядели заимствованными из английского языка. Но последователи Холанда утверждают, что надпись мог сделать один из восьми шведов, который говорил на ётском диалекте, где такие слова были в употреблении. Вообще смешанный состав экспедиции архивные документы объясняют весьма удовлетворительно. Король Магнус Эриксон (1319–1371) писал своим мореходам в 1354 году: «Магнус, Божией милостью король Норвегии, Швеции и Схонии, желает всем, кто увидит это письмо или услышит об этом, доброго здоровья и счастья. Мы хотим сообщить вам, что вы поведете мужей, которым надлежит плыть на «Трещотке», как названных по имени, так и не названных, из нашей личной стражи или из вассалов и других лиц, которых вы захотите взять с собою в плавание, и что Пауль Кнутсен будет командиром «Трещотки». Он наделяется полномочиями отбирать людей, которых сочтет самыми подходящими для совместного плавания, как офицеров, так и матросов. Мы требуем, чтобы вы приняли этот наш приказ, проявив истинно добрую волю к выполнению этого дела, ибо мы совершаем его во славу Божию, во спасение наших душ и в память наших предшественников, которые ввели христианство в Гренландии и сохранили его до наших дней; а мы не хотим, чтобы оно погибло в наше время. Дано в Бергене в понедельник после Симона и Иуды в 366-й год нашего правления. Заверено нашим канцлером Ормом Эйнстейнсоном».

Поясним, о чем, собственно, идет речь в этом письме. Король Магнус происходил из рода, обитавшего в Западной Ётландии, где жили «готы», то есть шведы, и в пору его правления они занимали важные посты при норвежском дворе. Двое даже были канцлерами. Пауль Кнутсен, следуя королевскому указу, набирал спутников из числа наиболее опытных людей, из «нашей личной стражи». Естественно, среди них оказались шведы. Их было меньшинство в составе экспедиции, но это были люди самые знатные и грамотные.

Следует рассмотреть и общий смысл этого в высшей степени примечательного письма. Примечательного, в первую очередь по мнению сторонников подлинности рунической надписи на Кенсингтонском камне. Итак, с тех пор, как люди Эрика Рыжего заселили Гренландию, между ней и Норвегией существовали тесные связи. Политически она была объединена с норвежской метрополией, хотя отдаленность и позволяла местным жителям осуществлять широкую автономию. Лишь в 1294 году норвежский король Эрик VI объявил торговлю с Гренландией королевской монополией. (До этого она принадлежала купцам из Бергена. Отметим, что данные о введении государственной монополии могут быть и ошибочными.)