Средневековье
Шрифт:
Гренландские норманны организовывали, в основном безуспешные, экспедиции на север острова, а жизнь их сильно зависела от коммуникаций с востоком – ведь у норманнов в Гренландии не было ни строительного леса, ни достаточного количества зерна. Для постройки кораблей они использовали сибирский плавник, занесенный к берегам Гренландии океаном. Из-за мест, к которым прибивало эти бревна, между гренландцами разгорались порой нешуточные конфликты. Со временем запасы плавника иссякли. Вероятно, исчерпались за двести-триста лет и запасы болотного торфа, который был необходим для производства железа. Так появилась еще одна статья импорта – изделия из железа.
Для обмена на зерно, железо и лес у гренландских норманнов были свои товары. Это моржовые клыки и шкуры морского зверя, кость нарвала и сливочное масло, овечий сыр и вадмель – грубое серое домотканое полотно из овечьей шерсти, из которого изготавливалась одежда гренландских норманнов, не очень практичная в холодных и сырых условиях ледового
По всей видимости, главой государства был Эрик, затем его сын Лейф, а впоследствии – внук Торкель. Вероятно, потомки Эрика правили Гренландией и еще сто лет. Государства в обычном смысле в Гренландии создано так и не было. Постепенно проходила христианизация Гренландии. Еще Лейф Эриксон накануне своего плавания в Америку в самом конце X века выстроил на острове первую церковь. Хотя надо сказать, что гренландцы не очень торопились отказываться от языческих верований. Отец Лейфа Эрик, судя по всему, так и не принял христианской веры. В 1124 году норвежский король Сигурд Йорсалфар разрешил гренландским норманнам иметь собственного епископа. Вероятно, в это время усилились связи острова с Европой благодаря, например, контактам местного епископа с Папой Римским. В Гренландии появилось несколько церквей, большая епископская усадьба, два монастыря. В 1152 году гренландская церковь попала в подчинение норвежскому епископу в Нидаросе (Тронхейм). А в 1261 году после долгих домогательств норвежского короля Хокона Хоконссона и сама Гренландия официально стала заморским владением Норвегии. (Почти одновременно соответствующий акт был оформлен и в отношении Исландии.)
В XII–XIII веках хозяйство гренландских норманнов достигло наибольшего расцвета. К 1300 году на острове уже насчитывалось 280 дворов, из них 190 – в Эстербюгде и 90 – в Вестербюгде. Общее число жителей, по разным оценкам, составляло от 3 до 5 тысяч человек. Улучшение благосостояния местных норманнов отчасти можно объяснить тем, что в Северной Европе после эпохи викингов с их грабительскими набегами наступило время бурного развития торговли. Норманны из воинов превращались в коммерсантов. Масштаб их участия в торговле был настолько велик, что в самой Норвегии стало не хватать рабочей силы в сельском хозяйстве. Король Сверре в 1186 году даже обратился к заморским купцам с призывом не принимать в свои предприятия норвежцев. Вероятно, свой «сектор на рынке» занимали и гренландцы.
Удивительно, что, имея довольно высокоразвитое хозяйство, церковные и торговые контакты со Старым Светом, гренландцы так и не смогли толком познакомить европейцев со своей землей. Сведения географического характера о Гренландии оставались крайне скудными и противоречивыми.
География и история Гренландии лишь сравнительно недавно стали более ясны исследователям. Долгое время европейцы расходились во мнениях, что из себя представляет этот остров, остров ли он вообще, кто и когда там поселился. Само название Гренландия вызывает горячие споры. Часто его объясняют так: Эрик Рыжий дал его открытой им земле, чтобы привлечь к ней перспективных колонистов. Источником этой версии послужила работа Ари Мудрого, исландского хрониста XI века. Однако самая ранняя известная нам копия его труда была сделана лишь в XIII веке, и предполагают, что ее дополняли другие авторы, которые могли внести в нее свое толкование. По мнению английского историка географической науки Р. Рамсея, это объяснение названия «Гренландия» очень похоже на выдумку и к нему нужно относиться с большой осторожностью.
Чтобы найти истоки такого наименования, Рамсей обращается к временам античного Рима. Знаменитый историк I века н. э. Плутарх в книге «Лицо на Луне» приводит высказывание некоего Деметриуса, римского служащего, прожившего несколько лет в Британии. Деметриус якобы рассказал ему, что британцам известен остров, лежащий на западе, который они на своем языке называли «Кронос». Это представление об острове хорошо сочеталось с античным преданием о том, что Крон, развенчанный отец Зевса, лежит, скованный вечным сном, где-то на одном из западных островов. Вероятно, авторитета Плутарха, процитировавшего Деметриуса, было достаточно, чтобы обогатить римскую географию островом «Cronia» в Атлантике. Возможно, ученые раннего Средневековья изменили начальную букву, подставив вместо «с» более свойственную германским или кельтским языкам букву «g»; получилось «Cronia – Cronland – Gronland». То, что эта новая форма слова означала на их языке Green Land (Зеленая земля), было чистым совпадением, и постепенно представление о том, что где-то в Атлантике есть остров, называемый Гренландией, вошло в традицию. Когда же Эрик Рыжий открыл новую землю, он просто предположил, что это и есть Гренландия, о которой он уже слышал.
Более столетия после плавания Эрика сведения о Гренландии передавались из уст в уста, найдя свое отражение в исландских сагах. Первое письменное свидетельство об этом острове, которое распространилось в кругах европейских географов, относится приблизительно к 1070 году. В это время немецкий священник Адам из Бремена закончил свой труд «История Гамбургской епархии». В те времена в Гамбургскую епархию включалась вся Скандинавия и все заморские страны, колонизированные
Как видим, мы имеем дело сразу с двумя Гренландиями в одном и том же труде. Это не могло не привести в растерянность картографов прошлого. В первой из приведенных цитат Гренландии отводится место где-то далеко в океане, тогда как во второй ее связывают со Шведскими горами. Однако в средневековой географии положение «напротив» чего-либо означало «на той же широте», а значит, Адам Бременский правильно пересказал то, что тогда было известно о Гренландии. Но такая свободная терминология была серьезным источником недоразумений, и, очевидно, именно эти два утверждения Адама Бременского привели в период позднего Средневековья к мысли, что Гренландия – это полуостров Европы или район, связанный с Европой длинным мостом суши. Кроме того, рядом с ней то и время помещали другой остров – вовсе не существующий.
Впрочем, с норманнами в Гренландии Европа, несомненно, поддерживала связь. Это видно, в частности, по упоминаниям этих земель в папских документах. Еще в XV веке два папы, Николай V в 1448 году и Александр VI в 1492 году, выражали свою озабоченность по поводу этого самого дальнего форпоста христианского мира. Историки пока не могут точно выяснить, состоялись ли датские и норвежские экспедиции в Гренландию и, главное, – чуть дальше на запад, за несколько лет до плавания Колумба. Например, в 1472 или 1476 году. Многие современные исследователи этого вопроса считают, что руководителями одной из таких экспедиций были Дидрик Пининг и Ханс Потхорст, два известных норвежских капитана, а руководителем другой – некий Иоанн Скольвус, который, по мнению датского географа Корнелиса Витфлита, был поляком на датской службе. В этих экспедициях могли участвовать и португальцы. Одним из них мог быть Жуан Ваш Кортириал, позже занявший пост губернатора Азорских островов. Там он познакомился с одаренным географом Мартином Бехаймом. Зная это, не можем ли мы ответить на вопрос, откуда на глобусе этого Бехайма в 1492 году к западу от Гренландии появилось несколько островов, поразительно похожих на острова, обрамляющие устье залива Святого Лаврентия? Видел ли эти острова сам Корториал, плавая со Скольвусом, или о них ему поведали все еще проживавшие в Гренландии норманны?
Так мы вплотную приблизились к собственно тайне, волнующей ученых, – видели ли норманны Америку, ступили ли на ее берег? Большинство современных историков с уверенностью отвечает: да – видели, да – высаживались на берег.
В конце лета 986 года, спустя примерно месяц после того, как Эрик Рыжий проплыл со своими кораблями мимо Снэффельсона, из Исландии к Гренландии отправилась небольшая флотилия Бьярни Герьольфсона. Именно ему, вероятно, посчастливилось первым из своих соотечественников увидеть Новый Свет.
Зиму 985/86 года Бьярни провел в Норвегии. Летом с нагруженными до отказа кораблями он отплыл в Исландию, собираясь провести следующую зиму со своим отцом, который жил на этом острове. Там Бьярни узнал, что отец – Герьольф продал имение и отправился в Гренландию. Сын решил последовать за ним – к юго-западным фьордам крупнейшего острова на планете. Путь Герьольфсон знал плохо, карт и компаса у него не было. Спустя три дня после того, как он покинул Исландию, Бьярни и его товарищи оказались во власти северных ветров и густого тумана. В течение нескольких дней они плыли наугад. А когда туман рассеялся, викинги увидели холмы и леса невиданной дотоле земли. Бьярни был уверен, что это не пустынная Гренландия, о которой он знал от соплеменников. Он решил не высаживаться на берег, его корабли повернули на север и плыли вдоль побережья еще два дня. Местность постепенно становилась равнинной, хотя по-прежнему была покрыта лесами. С юго-западным ветром Бьярни плыл еще три дня, пока они не увидели новую землю – высокую, гористую и покрытую ледниками. И здесь норманны не вышли на берег, направившись в открытое море. Через четыре дня они добрались до Хельольвснеса в Гренландии. Таким образом, «Гренландское сказание» сохранило для нас рассказ о «первооткрывателе» Америки, который был настолько осторожен, что не ступил на берег найденной им земли.