Сталин и заговор генералов
Шрифт:
«Небольшого роста, коренастый и плотно сколоченный... с лицом римского гладиатора и всепонимающим взглядом Сократа» — такое впечатление производила на окружающих внешность И.Вацетиса804. Иоаким Иоакимович Вацетис, или правильнее, Вациетис (1873—1938), из латышских крестьяи-батраков вышел в офицеры, окончил Академию Генерального штаба, завершив свое участие в 1-й мировой войне полковником, командиром 5-го Земгальского полка латышских стрелков. В сентябре
1918 г. стал главкомом Вооруженных сил Советской республики. Он, спасший советскую власть и большевистское правительство в июле 1918 г., беспощадно и решительно, «по-наполеоновски» пушками разметавший мятежные отряды левых эсеров, вместе с Троцким создававший регулярную Красную Армию и организовавший первые ее победы, в июле 1919 г. был отстранен и вскоре арестован как участник «заговора в Полевом штабе РВСР». И, хотя подозрения не подтвердились, боевая карьера честолюбивого главкома-латыша на этом завершилась. Он оставался в рядах Красной Армии «за прежние выдающиеся заслуги» и, видимо, не ожидал нового своего
«Когда я в чине полковника преподавал тактику в Академии Генерального штаба, — вспоминат генерат М.Бонч-Бруевич, — поручик Вацетис был только слушателем, и притом матоуспе-вавшим»1. Оценка генерат весьма субъективная, хотя бы потому, что отношения его с главкомом были неприязненными. В Бонч-Бруевиче, несомненно, говорило и оскорбленное чувство гене раза, конъюнктурно обойденного его вчерашним учеником «выскочкой», протежируемым Троцким.
Сравнивая своего protegee со сменившим его новым главкомом, тоже бывшим полковником, С.Каменевым, Л.Троцкий считал, что «Вацетис был упрямее, своенравнее и поддавался, несомненно, влиянию враждебных революции элементов»805 806. Троцкий отмена] «вспыльчивость и капризность» главкома807. «Вацетис был предприимчив, активен и находчив... В противоположность другим военным академикам, он не терялся в революционном хаосе, а жизнерадостно барахтатся в нем, пуская пузыри, призыва!, поощрял и отдавал приказы, даже когда не было надежды на их выполнение. В то время как прочие «спецы» больше всего боялись переступить черту своих прав, Вацетис, наоборот, в минуты вдохновения издавал декреты, забывая о существовании Совнаркома и ВЦИКа. Через год, примерно, Вацетиса обвинили в сомнительных замыслах и связях, так что пришлось его сместить. Но ничего серьезного за этими обвинениями не крылось. Возможно, что на сон грядущий он почитывал биографию Наполеона и делился нескромными мыслями с двумя-тремя офицерами»1.
1' Человек прямодушный, грубоватый, И.Вацетис трудно переносил чей-либо контроль над собой. Окружавшие его отмечали в нем «импульсивность»808 809. Он был чрезвычайно самостоятельным, волевым, стремившимся и умевшим подчинять себе других. «Обычно главком И.И.Вацетис старался обходиться без советников, — вспоминал позднее один из сотрудников его штаба, — как в штабе, так и на заседаниях РВС упорно добивался проведения в жизнь своих решений»810. Как любил повторять и позднее сам И-.Вацетис, «командир в бою — это все. Даже при комиссаре. Это диктаторская власть. Без этого нет победы»811.
Несомненно, отставка с поста главкома и арест произвели шокирующее впечатление на полковника. Обида на советскую власть и ревность к своему преемнику весьма часто прорывалась в несдержанных откровениях Вацетиса. Это порой просматривалось и в беседах, в которых он обязан был вести себя весьма сдержанно. «Много сделал на своем посту Сергей Сергеевич, но кое-что было сделано и до него», — как бы напоминал вскользь и о своих заслугах бывший главком812.
Оказавшись в августе 1923 г. в Германии, в Берлине, в разговорах с представителями русского военного зарубежья Ваце-тис давал волю своим чувствам, всему накопившемуся в его душе недовольству властью, всем своим обидам.
«Вчера у меня был после большого перерыва В.В.Колоссов-ский, — записал в своем дневнике 23 сентября 1923 г. А. фон Лампе. — ...Я высказал согласие повидаться самому с Вацети-сом, хотя мне это и неприятно морально, так как ведь... он своей работой против нас и Колчака укрепил ту самую власть жидов, которых он сейчас так не жалует!.. Не говорит ли в нем только оскорбленное повышенное самолюбие латыша, которого спихнул с хорошего и видного места новый человек. Недаром в разговоре с Колоссовским он говорил отрицательно главным образом о Каменеве, сменившем его на посту главковерха!»1
«Видимо, Вацетйс не прочь поговорить с кем-либо моего типа, но боится наблюдения Чеки, — записал в своем дневнике А. фон Лампе 25 октября 1923 г. — ...Как выгнали большевики из главнокомандующих — пошел против своих же господ»813 814.
Несмотря на отставку, неуживчивый нрав, политическую «неуравновешенность и неустойчивость», Вацетйс не только в первой половине 20-х годов сохранял репутацию весьма ценного военного специалиста, хорошего организатора Вооруженных сил, но и во второй половине 20-х годов, и в 30-е годы. Поэтому неудивительно, что именно его кандидатура оказалась наиболее подходящей для организации и последующего руководства создаваемой «германской Красной Армией». Тем более что его настроения и военная судьба могли в достаточной мере импонировать русским офицерам в белом зарубежье. Их ведь намеревались привлечь к активному участию в создании Красной Армии в Германии.
Что касается Тухачевского, то штабные документы Западного фронта свидетельствуют о его отсутствии в Смоленске с 6 по 14 августа и с 20 августа по 3 сентября 1923 г.815 В указанные сроки он находился в командировках в Москве. Время это примечательно. Дело в том, что на 21 августа было назначено выше достаточно подробно освещавшееся экстренное заседание Политбюро ЦК. Если следовать свидетельствам Беседовского, это решение о формировании «германского совнаркома» исключение в его состав Тухачевского было принято в конце августа или в начале сентября 1923 г. Это значит, что высшие советские партийно-правительственные
Суть цитированного выше фрагмента выступления М.Тухачевского, таким образом, заключается в следующем: «мировой фашизм» — это «Версальский мир», т.е. страны Антанты и прежде всего Франция. Красная Армия «должна быть готова к нападению мирового фашизма», т.е. к нападению Франции. Красная Армия «должна быть готова нанести смертельный удар» основам Версальского мира, т.е. по Франции и ее союзникам. В этой новой «социалистической революции» «европейского масштаба» именно Красная Армия должна будет «вынести на себе главные удары капиталистических вооружений».
Таким образом, Тухачевский выражал позицию, согласно которой решающей силой «германской революции» должна была стать Красная Армия, а не ее «филиалы» в Европе, не германские коммунисты и не германские националисты. Это — завуалированная формула «революции извне», экспорта «революции на штыках» Красной Армии. Таким образом, само удаление Тухачевского с Западного фронта должно было послужить красноречивым и выразительным знаком миролюбия СССР в отношении Польши.
Однако уже 28 августа 1923 г. Тухачевский возвратился из Германии в Смоленск816 817. Таким образом он заявлял о своей особой позиции относительно перспектив «германской революции», вернувшись в Смоленск, в руководство Западным фронтом, командование которым он, таким образом, отказался сдать. Далее в Москву поехал его ближайшее доверенное лицо, состоящий для особых поручений А.Виноградов1. Он также сопровож-дат командующего в Берлин. Очевидно, Виноградов должен был отвезти информацию и отчет о поездке. Я сентября он уже вернулся. Тухачевский сам не поехат в Москву. Видимо, также через Виноградова командующий фронтом добивался скорейшего назначения к нему нового пача1ьпика штаба фронта на вакантную с середины июня должность. Ввиду обозначенных выше воинственных настроений Тухачевского эту должность должен был занять человек, хорошо знакомый с возможным театром военных действий. По некоторым свидетельствам, Тухачевский просил направить к нему в качестве такового давно ему известного и высоко ценимого, как специалиста, А.Кука818 819. Это был отличный генштабист, старый соратник М.Тухачевского со времен польского похода. Впрочем, назначение Кука на должность начальника штаба Западного фронта было обусловлено и тем, что он лучше других кандидатов в начальники фронтового штаба ориентировался в том, что происходило в Германии, а также в Польше и Прибалтике. Известно, чтос 21.05.1921 по 12.09.1923 Кук являлся помощником (заместителем) начальника разведывательного управления Штаба РККА. Известно также, что многие бывшие руководители разведки Западного фронта и его соединений в 1920 г. ныне находились в Германии и активно участвовали в подготовке «германского Октября». Все они, в том числе А.Кук, равно как и начальник разведывательного отдела штаба В СУК и УВО Р.Лонгва, действовали, как и в 1920 г., под руководством И.Упшлихта, заместителя председателя ОГПУ. Именно он вплоть до 1930 г. курировал советскую военную разведку.
Назначение Кука на должность начальника штаба фронта являлось, таким образом, одной из мер, причем не только фрон-tOBdro командования, по подготовке к военным действиям. Однако следует обратить внимание на два обстоятельства. Во-первых, Кук во время Советско-польской войны 1920 г. имел главным образом опыт руководства штабом 15-й армии Западного фронта, которая действовала на правом, северном, фланге фронта, оперируя вблизи границ Восточной Пруссии и Прибалтийских государств. Иными словами, как раз в том оперативном направлении, которое согласно планам советского военно-политического руководства предполагалось превратить в советско-германский коридор, по которому должны были пройти кавалерийские бригады из СССР в Германию. Во-вторых, Кук был эстонцем, поэтому не исключено, что его назначение было обусловлено также намерениями, высказанными Сталиным, «сорвать одно из балтийских государств». Таким образом, возможно, что назначение Кука, человека, проверенного ОГПУ и советской разведкой, предусматривало использование его скорее в интересах реализации военно-политических и оперативных планов политического руководства, а не ввиду антипольских воинственных настроений Тухачевского. Косвенным образом указанные предположения подтверждаются тем, что А. Кук остался начальником штаба фронта как политически вполне надежный и «послушный» человек и после того, как М.Тухачевский был удален из Смоленска.