Сталинград
Шрифт:
К ним подбежал потный от волнения командир роты Головатюк и строго приказал:
- Готовьтесь к бою с тыла!
- Почему?
- Немцы обошли нас справа…
- Ничего себе!
- Позиции придётся защищать.
– Молоденький старший лейтенант суетливо застегнул непослушный воротничок гимнастёрки.
– Получен по телефону приказ командира полка.
- В таком случае, - вздохнул опытный Слюсаренко, - нам надо готовиться к худшему.
Их отделение спешно заняло окопы, и бойцы приготовились
- Никому не покидать позиций или немедленно отдам труса под трибунал!
- Этот маньяк на самом деле сказал «под трибунал»?
– спросил юморной Шахов.
- А ты думал, за отступление он тебя в санаторий отправит?
- Нет, просто, зачем нас пугать, - пожал плечами Генка. – По всему видать нам и так сейчас достанется.
Пока солдаты взвода привыкали к тому, что теперь повёрнуты лицом в недавний тыл, подошли редкие колонны гитлеровцев.
- Интересно, - не унимался Генка. – Даже если бы сильно захотеть, куда здесь можно отступать?.. Впереди немцы, позади немцы…
Воздух стал буквально плотным от заполнивших его, пролетавших со свистом пуль и гранат. Бой начался резко, без всякой раскачки. Фигурки немцев неумолимо надвигались, словно штормовая волна.
- Головы поднять нельзя! – прошипел Генка в сторону напарника.
- Пуляют без перерыва… - согласился Шелехов.
Наступающие навалились на их позицию, и концентрированным огнём из всех стволов буквально не давали обороняющимся высунуться из укрытий.
- Под прикрытием такого плотного огня они могут подойти на расстояние броска гранаты. – Встревожено сказал Петя.
- Только гранатами можно отразить такую массированную атаку, - предложил Гена, - когда её невозможно отбить огнём стрелкового оружия.
Он, не высовываясь из-за бруствера, начал бросать «ручную артиллерию» так, чтобы заряды скатывались по склону и разрывались под ногами противника. Дружные взрывы гранат ошарашили гитлеровцев, плотность их выстрелов мгновенно спала.
- Держись Петруха. – Подбодрил своего второго номера пулемётного расчёта Шахов.
– Счас я им всыплю гороха...
- Было бы за что держаться!
Петя высунул голову в каске и, поймав в прицел ближайшего к нему солдата противника, дал длинную очередь из автомата. Получив приличную дозу огня, немцы попадали кто куда, не прекращая впрочем, стрелять из винтовок.
- Странно, - размышлял Шелехов. – Не первый раз участвую в бою, но никак не привыкну…
За это время Шахов пристроился к пулемёту и резанул прицельным свинцом. Петя аккуратно придерживал матерчатую ленту с патронами, которую «Максим» заглатывал с жадностью не евшего неделю человека.
- Лишь бы не перекосило патрон! – молил он бездушную железяку. – Тогда «фрицы»
Чувства и ощущения его обострились до предела. Ему казалось, будто было слышно, как пули ударяются в человеческие тела, но не возникало сознание, что убиваешь, уничтожаешь человеческие жизни. Напротив, это даже возбуждало.
- Я всегда думал, что убивать будет труднее. – Удивлялся он, ловко вставляя в патронник новую ленту.
Вдруг бойцы роты обнаружили, что попали под огонь противника с фланга.
- Чёрт, немцы заняли холм с правого бока. – Выругался сообразительный Шахов.
- Что будем делать?
- Нужно отходить.
- Без приказа нельзя.
Геннадий развернул пулемёт и открыл огонь вниз по склону. Притихшие было «гансы» в низине начали короткими перебежками двигаться в их сторону.
- Готово!
Генка опять начал стрелять по холмам, но находившиеся там солдаты искусно прятались. Затем пулемёт всё же заклинило.
- Твою мать!
– Шелехов нервно откинул кожух и вытащил ленту.
- Что там у тебя?
Он заставил себя уверенными движениями пальцев вытащить из ленты заклинивший патрон и вставить обратно.
- Пронесло! – выдохнул Петя облегчённо. – Значит, будем жить.
- Не говори гоп…
Последовал взрыв осколочного снаряда, и ствол ближайшего дерева обломился, словно спичка. Один из русских автоматчиков перебегавший рядом согнулся пополам и с всхлипом упал лицом в землю. Осколок рикошетом просвистел возле каски Петьки, чиркнув по железу.
- Отвоевались. – Шахов вскочил и пнул ногой бесполезный пулемёт. – Проклятую железку окончательно заклинило.
- Что с ним?
- Видно шальной осколок попал внутрь...
Он спешно последовал за перебегавшими зигзагами товарищами по роте. Пётр побежал вслед с ним, оставаться рядом со сломанным пулемётом не имело смысла. Там они сразу наткнулись на Слюсаренко, который лежал неподвижно посредине красной тропинки.
- Жив?
– спросил Пётр, прислонившегося к стене дома бойца второго взвода Синичкина.
Тот спокойно перезаряжал своё оружие и даже не поднял взгляда.
- Конец, - буркнул он недовольно, - прострелены лёгкие.
- Сколько наших полегло?!
- А иначе как их остановишь?
Всё вокруг было усеяно трупами солдат, и противникам приходилось работать не покладая рук, оттаскивая раненых под пулями, взбивавшими вокруг густую пыль.
- Могли бы на время вместе прекратить огонь, - сокрушался Петька, вытаскивая волоком плотного ополченца. – Будто они действительно думают что бессмертные.
- Зато мы смертники!
Мимо окопа Шелехова, шатаясь, прошёл один из незнакомых солдат, оставляя за собой густой кровавый след. Шрапнелью ему оторвало правую ладонь.