Сталинград
Шрифт:
Обмундирование быстро изнашивалось, и солдаты нуждались в его замене. Но новая одежда, обувь и прочая экипировка приберегались для армий, формирующихся в тылу. В Сталинграде солдатам легче было получить все необходимое, раздев погибшего товарища, чем допроситься чего-то от интенданта. Ничего не выбрасывалось. По ночам бойцы совершали вылазки на «ничейную» территорий, снимая с убитых одежду и обувь. Многих это возмущало, но иного выхода не было. Когда пришла зима, наиболее ценным трофеем стали считаться маскхалаты. Солдат, получив ранение, старался как можно скорее снять маскхалат, чтобы не забрызгать его кровью. Нередко тяжелораненые бойцы просили прощения у своих товарищей за то, что испортили свою маскировочную одежду.
Василий Гроссман, который много разговаривал с защитниками Сталинграда,
Солдаты действующей армии получали пусть скудное, но все-таки регулярное питание. У жителей Сталинграда не было даже этого. Как десятки тысяч сталинградцев, в том числе дети, смогли выжить в течение пяти месяцев ожесточенных боев, до сих пор остается неразрешенной загадкой Сталинградской битвы.
Советские источники сообщают, что с момента начала немецких авианалетов на город (24 августа 1942 года) на восточный берег Волги было эвакуировано 300 000 мирных жителей. Но эта цифра никак не соответствует общему количеству жителей города. Более 50 000 сталинградцев на западном берегу отряды НКВД не подпускали к переправе.
Последняя официальная эвакуация была крайне плохо организована и имела трагические последствия, желающие переправиться на восточный берег сбились в огромную толпу. Людям в последний момент дали надежду на жизнь. Единственный пароход был забит до отказа, и оставшиеся на берегу с тоской смотрели, как он отчаливает от берега. Но не успел пароход отойти и на 50 метров, как в него попала авиабомба, и, объятый пламенем, он затонул на глазах у потрясенных людей.
Многие горожане, просто не имели возможности приблизиться к реке. Из-за стремительного наступления немцев они оказались на занятой врагом территории. 2 сентября Гитлер приказал очистить Сталинград от гражданского населения. Уже 14 сентября огромная колонна мирных жителей покинула город и направилась в глубь территории, занятой немцами. Люди везли свои пожитки в тележках, тащили чемоданы и корзины. Немецкий корреспондент видел, как артиллерийский огонь, обрушившийся на колонну беженцев, в одно мгновение превратил ее в кровавое месиво. Уцелевшим нечего было рассчитывать на то, что на занятой немцами земле они найдут себе пропитание. Интендантская служба 6-й армии уже реквизировала все, что можно было употреблять в пищу, на нужды немецких солдат. Даже казаки, многие из которых когда-то участвовали в белогвардейском движении и приветствовали немцев как освободителей с хлебом и солью, были обчищены до нитки.
Вид беженцев производил гнетущее впечатление даже на немцев. Один из офицеров 295-й пехотной дивизии писал домой: «Сегодня я видел множество беженцев, покидающих Сталинград. Ужасные страдания выпали на долю этих несчастных людей. Дети, женщины, старики лежат у дороги, ничем не защищенные от холода. Пусть они наши враги, но это зрелище меня потрясло. Надо благодарить Бога и фюрера за то, что нашу Родину не постигло такое несчастье. За время войны я видел много страданий, но то, что происходит в Сталинграде, превышает человеческие возможности. Вы не поймете меня. Это надо видеть!»
Тысячи женщин и детей остались в городе, найдя прибежище в развалинах домов, подвалах, в системе канализации и даже пещерах, выкопанных на склонах реки. Некоторые прятались в воронках на Мамаевом кургане в самый разгар боев. Конечно, многие погибли. Константин Симонов, впервые приехав в Сталинград, был поражен. «Мы ехали по мосту через один из оврагов, пересекающих город. Я никогда не забуду зрелища, которое предстало перед моими глазами: овраг, слева и справа от нас весь изрытый пещерами, кишел жизнью как муравейник. Входы в пещеры были закрыты обугленными досками и тряпьем. Женщины собирали и использовали все, что могло пригодиться».
Симонов
Проблема крова была главной для сталинградцев, но и помимо этого существовало много забот. Добыть пищу и питьевую воду было практически невозможно. В перерывах между бомбежками женщины и дети выползали из своих земляных нор и спешили срезать куски мяса с убитых лошадей, пока до туш не добрались бродячие собаки и крысы. Основными кормильцами семей, как ни странно, были дети. Их маленькие фигурки были менее уязвимы для немецких снайперов. Ночью дети пробирались к сожженным зернохранилищам, где набивали сумки обгоревшим зерном, и спешили назад. Многие из них стали жертвами немецких часовых. Иногда мальчишки пытались разжиться консервами прямо в расположении германских войск. Как правило, их расстреливали на месте.
Немецкие солдаты научились использовать детей Сталинграда. Сами немцы не любили ходить к Волге за водой, они боялись русских снайперов. Разгадав эту хитрость, бойцы Красной Армии стали стрелять по детям. Немцы не впервые использовали мирное население в качестве живого прикрытия. Так было еще при осаде Ленинграда. Сталин тогда отреагировал немедленно: красноармейцы должны убивать всех, даже невольных пособников оккупантов. Это указание действовало и в Сталинграде. Из 37-й гвардейской стрелковой дивизии поступило сообщение: «Противник заставляет гражданское население выносить с поля боя тела убитых фашистов. Солдаты вынуждены были открыть огонь».
Детям-сиротам иногда везло, они прибивались к полкам, чаще к штабам, и становились рассыльными или наблюдателями, а самые маленькие (четырех–пяти лет) – воспитанниками.
Штаб 6-й армии Паулюса учредил в захваченной части Сталинграда две комендатуры: одну в северной части города, другую – в южной. В каждой была своя жандармерия, в обязанности которой входило пресечение саботажа, регистрация и эвакуация мирных жителей. За уклонение от регистрации следовал расстрел. Евреям было приказано носить на рукаве желтую звезду. Полевая жандармерия работала рука об руку с тайной полицией, которую возглавлял Вильгельм Мориц. Один из офицеров комендатуры, взятый в плен, на допросе показал, что в их обязанности входил отбор гражданских лиц, подходящих для отправки на работу в Германию, а также выявление коммунистов и евреев, которых потом передавали в руки СД. Советские источники сообщают, что за время Сталинградской битвы немцы расстреляли более 3 тысяч гражданских лиц и более 60 тысяч согласно приказу Гитлера вывезли в качестве рабов для работы на территории рейха. Количество коммунистов и евреев, схваченных полевой жандармерией и переданных для расправы в СД, определить невозможно. Зондеркоманда-4а, следовавшая по пятам за 6-й армией, 25 августа учинила расправу над группой детей шести–двенадцати лет. Малышей подвозили к месту расстрела на грузовиках. Эта же команда расправлялась с коммунистами и сотрудниками НКВД, выявленными с помощью казаков, которые в свое время сильно пострадали от советского режима. Зондеркоманда действовала в Сталинграде до конца сентября.
Самая крупная эвакуация гражданского населения была проведена немцами 5 октября. Людей, отобранных для отправки в тыл, грузили в вагоны, словно скот. Каждый, конечно, старался захватить с собой хоть что-нибудь из имущества, чтобы потом обменять на еду. Сначала граждан отправили в лагерь под деревню Вороново (ныне поселок Горьковский), потом в лагеря близ Мариновки, Калача и станции Нижне-Чирской.
Тяжелые страдания выпали на долю русских военнопленных. В лагере у Гумрака на 11 сентября числилось более 2 тысяч взятых в плен русских солдат, преимущественно ополченцев. Пленных советских офицеров обязали поддерживать в лагере порядок. В случае необходимости было разрешено применять силу. Еду для заключенных немцы просто перебрасывали через колючую проволоку. Медицинская помощь больным и раненым, само собой, отсутствовала. Единственный пленный русский доктор делал для раненых все, что мог, но в большинстве случаев ему приходилось «прерывать страдания несчастных».