Сталинградский апокалипсис. Танковая бригада в аду
Шрифт:
Ген сказал, что немцы прорвали наши растянутые и довольно слабые оборонительные рубежи и широким клином идут правее железной дороги крупными танковыми силами на Сталинград. Все сметают на пути. Наши части, кому удается и кто успел, отходят на восток в степь по направлению к озерам, подальше от устремившейся на север лавины немецких войск. Подразделения нашей бригады отходят на север буквально из-под носа наступающих вражеских частей. Много наших подмяли и уничтожают. Где-то сражаются остатки мотострелкового пулеметного батальона. Штаб бригады был в Уманцево, а где сейчас, не знаем. Нам приказа на отступление нет, но
Казалось, что погнали врага и основательно, что наступил, наконец, перелом в войне, а выходит, что-то не учли. Мало наших сил оказалось, чтобы закрепить и развить дальше успех такой крупной операции. Откуда же немцы взяли такие большие силы, столько танков и самолетов? И идут же здорово, гады… Попробуй не паниковать, когда наши части, разбитые и разрозненные, в панике отступают. И командир роты растерян, не знает, что предпринять.
Откуда и от кого ждать приказа на отход и куда двигаться? Командир 1-го танкового батальона посоветовал выдвигаться в район Плодовитое, куда сам отправился с остатками своего батальона. Тут еще подпортил настроение Костя Наумов.
— Чего ждем? Гостей собираетесь принимать, что ли? Пистолетами или карабинами встречать врага? Нам нечем воевать! Уходить надо! Черт меня сюда припер. Это все штучки Гена. Он принял решение заехать в Аксай. За первым танковым батальоном надо было идти в Плодовитое. Через час-два фрицы будут здесь. И чего Михайловский выжидает? Не долго музыка играла, не долго фраер песни пел… — затянул вдруг Костя с истерическим надломом в голосе.
— Что с тобой, Костя? — спросил я его.
— Тонка кишка оказалась. Затеяли дело с полупустым карманом. Бригада и десятка танков не имела, да и в других частях не густо было, вот и смяли нас.
— Должно быть, есть резервы, и бросят их нам на помощь.
— Пока бросят, от тебя, доктор, и всех нас и мокрого места не останется, в пыль сотрут. Нужно отходить и срочно. Зачем тянуть?
— Приказа на отход нет, — возразил я.
— Кто тебе прикажет? Где штаб бригады, где другие наши подразделения? Надо отходить, пока не поздно.
— Той тот, як его, у нас есть командир, ему и решать. Панику не разводи, — оборвал его Манько.
Разговор наш прервал гул самолетов, делавших полукруг над нами. На крыльях видны были черные кресты. Самолеты сбросили бомбы на Аксай и ушли на северо-запад. Немало здесь стояло частей. Появились очаги пожаров, раненые и убитые. К счастью, в наше расположение ни одна бомба не упала.
После бомбежки командир роты принял решение выехать из Аксая, и мы нашей колонной расположились на северо-востоке в нескольких километрах от него.
Западнее нашего расположения вдоль железной дороги шли бои. Слышна была артиллерийская канонада, глухие взрывы бомб. Опять отступление, опять фашисты идут вперед. Будет ли чем его остановить?
Нашел нас Иванов. Приказал следовать в Зеты, где будет наше место дислокации. Он же и повел нашу колонну. Навстречу шли части на фронт, а мы отходили.
Зеты… Вновь Зеты, где были в августе сего года. Особенно долго стояла там наша рота. Возвращаемся «на круги своя». Тогда отступали до Сталинграда. Не повторится ли это и сейчас?
Колонна наша остановилась у населенного
Возле разгруженного имущества оставили группу для охраны и остальными машинами двинулись на Зеты. К исходу дня мы уже были там и расположились в тех же постройках, где и раньше находились наши мастерские. Правда, пришлось для этого со скандалом потеснить какую-то артиллерийскую часть, которая там расположилась. Все это было сделано усилиями Иванова. В течение ночи все наши машины и имущество сосредоточили в Зетах. Подполковник Иванов убыл в Плодовитое.
Положение наших войск на внешнем нашем фронте очень тяжелое. Враг рвался к Сталинграду для деблокировки окруженной группировки. Над нами пролетали вражеские транспортные самолеты, доставляющие необходимые грузы для своих войск в котле. Юго-западнее нас шли тяжелые танковые сражения. Противник настойчиво продвигался вперед, неся большие потери.
Малочисленные, ослабленные боями части и соединения 51-й армии, цепляясь за каждую пядь земли, пытались остановить танковый деблокирующий таран Гота. Мимо нас медленно двигались потоки раненых из района Верхне-Кумского, где не прекращались тяжелые кровопролитные танковые бои. Со слов раненых, немцы заняли хутор Верхне-Кумский.
Решил проведать хозяйку — учительницу, где прошлый раз в августе был медпункт. Встретил ее дома с двумя детьми. Муж, по ее словам, где-то служил в Красной Армии. Не выезжала, жила при немцах здесь. Затем пришли румыны. Сохранилась корова. Лошадь забрали румыны, стоявшие здесь гарнизоном. Забрали запасы сена, зерно. Нечем кормить корову, да и сами не знали, как дотянуть до нового урожая. Всех в поселке разорили румыны, подобрали все, что только могли. Ни одной курицы не осталось. Не слышно петуха на заре, что особенно непривычно для уха.
Приняла приветливо, как старого знакомого. Уступила ту же комнату для медпункта. Перенес к ней свое медицинские имущество.
Принес хозяйке сухари — все, чем мог им в это время помочь. Были и этому очень рады.
Заболел тяжело красноармеец Заступин из транспортного взвода. Еще вчера жаловался на сильную головную боль, когда прибыл из рейса. Температура была уже высокой — свыше 38 градусов. До этого был сильный озноб. Сегодня головная боль была еще мучительней. Заподозрил менингит. Больного необходимо срочно везти в инфекционный госпиталь. Где он находился, я не знал. Командир принял решение направить его в Плодовитое в медсанвзвод завтра, рано утром. Пусть там разбираются. Я настаивал на немедленной эвакуации, но командир не разрешил. Готовил его на завтра. Выделили машину ГАЗ-АА. Водитель Бяширов. С ним я уже возил из района Зергента больного менингитом. И это заболевание похоже на менингит, но смущала сыпь на коже — точечные кровоизлияния. И они могут быть при менингите. Это тяжелое инфекционное заболевание, и оно обычно одним случаем не протекает. Возможны эпидемические вспышки.