«Сталинские соколы» против асов Люфтваффе
Шрифт:
Меня, к счастью, природа наградила острым зрением. Товарищи заметили, что мне часто удавалось первым обнаружить самолеты противника. Отличались этим и сам Зайцев, и Лавейкин, и Попков, и Шардаков, и Глинкин.
Герой Советского Союза И. Шардаков
Игоря Шардакова, впоследствии Героя Советского Союза, прекрасного летчика, который сбил 20 самолетов лично и 6 в группе, особенно отличал аналитический ум. Он всегда детально разбирал проведенный бой, вел подробный дневник, где давал оценку каждому нашему летчику. Игорь, красивый ладный парень из Симферополя, знал себе цену, был несколько замкнут,
Но на анализ, на осмысливание тогда было очень мало времени. В последующие дни — ежедневные полеты, боевые вылеты на прикрытие аэроузла, сопровождение Ил-2 и разведки. Запомнился полет на разведку войск в районе Привольное и подходов к нему в паре с Лавейкиным. На различных этапах полета нам пытались помешать «мессершмитты», но нам нельзя было ввязываться с ними в бой, и свою задачу мы выполнили.
Наряду с боевой работой нам с лучшим пилотажником полка, тоже ранее летчиком-инструктором младшим лейтенантом Виталием Попковым, было поручено показать группе танкистов генерала Пушкина, с которыми наш полк часто взаимодействовал, на что способен истребитель Ла-5 — сложный пилотаж и воздушный бой. Показ успешно состоялся дважды. В летной книжке сохранилась соответствующая запись командира полка.
Мы с Женей Яременко активно втягиваемся в жизнь полка, боевая работа все больше захватывает нас. Уже подспудно появляются мысли с первой оценкой действий вражеских истребителей, пока еще прикидочно, субъективно определяются их сильные и слабые стороны. Внезапная атака на большой скорости, стрельба с малой дистанции и немедленным уходом без повторных атак позволяют им сохранять высокую скорость и, следовательно, инициативу после атаки, в то время как в маневренном воздушном бою с большими перегрузками на предельных режимах неизбежно резкое снижение скорости. Но если внезапная атака невозможна или не удалась, никаких преимуществ у немца нет. Отсюда — первостепенное значение осмотрительности! Уже понял, что только сближение на минимальную дистанцию, почти до столкновения, может в воздушном бою обеспечить успех атаки, компенсировать неточность прицеливания; очень помогает светящаяся огненная трасса твоей очереди. Выход из-под атаки должен быть резким, со скольжением, чтобы сорвать прицельную очередь противника и тут же занять выгодное положение для последующих действий. Кажется, таким маневром может быть и «размазанная бочка».
И еще — очень важной и сложной является подготовка пары как единой первичной тактической единицы. Здесь главное, чтобы истребители не сковывали действия один другого, а помогали друг другу. Эта задача, думаю, чрезвычайно сложна уже по причине того, что ведомым назначается обычно молодой, еще со слабой техникой пилотирования малоопытный летчик… Но его надо как-то готовить… Конечно, это лишь первые мысли.
…Тем временем стажировка наша заканчивается. И вот — неожиданное предложение командира полка Зайцева — остаться в 5-м гвардейском иап. Какая награда могла быть выше? Это же признание тебя как воздушного бойца! Конечно, мы тут же согласились. Все формальные сложности, связанные с переходом в полк, Зайцев уверенно обещал уладить через командующего 17-й ВА генерала В.А. Судца. Мы остались в полку, переполненные счастьем, считая себя полноправными летчиками-гвардейцами. Но все оказалось несколько сложнее…
Через несколько дней мы с Женей Яременко узнали о строгом указании «сверху» о немедленной отправке нас «к месту службы в Вязники». При этом напоминался приказ Верховного главнокомандующего, категорически запрещавший переводить инструкторский состав летных училищ и школ в строевые части на фронт. Нас «собрали» в тот же день 27 мая утром, и на попутном «Дугласе», через три часа полета на «бреющем», мы были в Москве.
Итак, наша месячная стажировка в 5-м гв. иаппродолжалась с 16 апреля по 27 мая. За это время я выполнил 42 полета продолжительностью 49 часов 27 минут, в том числе боевых вылетов 18 с налетом 21 час 47 минут [5] . Лично сбил один самолет. Но разве можно цифрами выразить полученный опыт!
5
Очень важное замечание для сравнительного анализа итогов боевой деятельности. У большинства советских летчиков число вылетов в боевых условиях в 1,5–3
За время нашей стажировки в полку погибли гвардии младшие лейтенанты: Быковский Е.В. — 27 апреля сбит в бою; Анцырев H.A. — 6 мая сбит в бою; Гречишкин С.Н. — 21 мая не вернулся после выполнения боевого задания из района Привольное; гвардии лейтенант Кильдюшев И.Г. — 15 мая сбит зенитной артиллерией. Это были молодые отважные ребята, беззаветно преданные своему делу, авиации, до конца выполнившие свой воинский долг.
По прибытии в Москву мы прежде всего должны были попасть в Главный штаб ВВС к генералу Волкову. По рекомендации командира полка В.А. Зайцева он мог как-то посодействовать нам продлить стажировку. Несколько дней мы пытались решить эту очень непростую задачу. С кем-то беседовали, написали отчеты о своей стажировке. К генералу Волкову добрались с большим трудом только 30 мая. Видно, он что-то уже узнал о нас… Все в порядке, стажировка продлена, едем опять в 5-й гвардейский!
По пути в полк нам разрешили заехать в Вязники. Первого июня рано утром были уже там. Встречи с друзьями — инструкторами и командирами. Беседы с начальником школы Колпачевым, его заместителями Кобочкиным, Евтеевым. Совсем другой разговор, нас считают уже опытными летчиками, кое-что успевшими повидать на фронте, встретиться с противником в боях. Пока еще никто из летного состава нашей школы такого опыта не имел. Очень много вопросов, большой интерес к тому, что происходит на передовой, каков он, наш враг, как показывают себя наши фронтовые летчики, наши самолеты… И много, очень много других вопросов было на встречах с друзьями, командирами и начальниками, в беседах с курсантами и слушателями. Но вечером 4 июня дежурный по школе, знакомый офицер, доверительно сообщил, что получена строгая телеграмма из Москвы: задержать нас с Женей Яременко как самовольно оставивших свою часть, т. е. летную школу. Как быть?! Мы поняли, что, пока разберутся, надо немедля ехать в полк. Было досадно, ведь на следующий день должен был состояться выпускной вечер. Ночью, без документов, на товарняке, мы уехали в Москву.
С утра мы занялись поиском путей на фронт. Случайно встретили офицера полка капитана Афанасьева, который сказал, что 5-й гвардейский перебазировался на аэродром Щенячье, в 20 километрах западнее города Купянска. Но добраться туда оказалось не очень-то просто. Все осложнялось прежде всего отсутствием у нас документов. Инженер-майор Корнеев, а затем некий офицер Жохов обещали отправить нас попутным самолетом. Но улететь нам удалось только утром 9 июня с аэродрома Чкаловское на Миллерово самолетом Ли-2. А четверо суток мы пробыли в Москве. Было много встреч с моими друзьями и родственниками, которые помогали нам с питанием. Накануне отлета нам удалось получить сухой паек и щедро отблагодарить своих благодетелей. Из Миллерово на попутном трофейном итальянском грузовом «фиате» нам предстоял путь через Беловодск — Старобельск — Купянск (всего около 250 км). Ночевали в Беловодске. Над Старобельском наблюдали воздушный бой. В бою были сбиты два Як-1 и один Me-110. В 20.40 10 июня 1943 года мы прибыли на КП 5-го гв. иапна аэродроме Щенячье.
Сразу узнали печальные новости: 4 июня на взлете истребителями ФВ-190 сбиты два наших летчика: заместитель командира 3-й авиаэскадрильи гвардии старший лейтенант Гринев Василий Никитович и летчик гвардии лейтенант Остапчук Александр Андреевич. За три дня до этого, 1 июня, при бомбежке аэродрома Половинкино фашистская бомба попала во время ужина в столовую. Погибли четверо, среди них оружейница гвардии младший сержант Елизавета Спесивых, ей было всего 18 лет. Особенно тяжело ее гибель переживал Саша Остапчук, он любил Лизу и на ее могиле поклялся отомстить врагу. Уже на следующий день Остапчук сбил Ю-88. И вот его тоже нет больше с нами…
Нашему полку поставлена задача подготовить несколько пар «охотников». Впервые мы услышали об А.И. Покрышкине и его методе «свободной охоты». Его летчики на американских истребителях «Аэрокобра» вели успешные бои с пилотами сильнейших истребительных эскадр люфтваффе «Удет», «Мельдерс» и других на Кубани. Для ознакомления с опытом боевых действий в часть Покрышкина был командирован наш И.Н. Сытов, который привез интересную информацию об «Аэрокобрах», обладавших отличными вооружением и радиосвязью, но чего-либо принципиально нового для нас в тактике у Покрышкина он не усмотрел.