Стальная
Шрифт:
— А мотив?
— Николай Петрович, — сказала ему женщина, — я назначила подследственному судебно-медицинскую экспертизу Овечкину, но…
— Тогда наши споры действительно решит эксперимент. — Проговорил Тихонов. — Так, давайте поспорим… Кто за то, что Овечкин виновен?
— Я воздержусь, — сразу же проговорила Рогозина.
Круглов поднял руку.
— А кто за то, что он невиновен?
— Я, — проговорил Гарри. — Не тот персонаж. На лицо — холоднокровное и продуманное убийство, а тут — расстройство психики…
—
— Сейчас идем…
***
— Резал не он, — проговорила женщина. Как будто отрезала.
— У него был сообщник! — Круглов страстно не желал отказываться от версии «Овечкин — убийца».
— Это не он, майор, — сказал Гарри, — смиритесь. Будем искать дальше…
У Рогозиной-Поттер зазвонил телефон. Она, поговорив по трубке с невидимым собеседником, проговорила всем:
— Нашли очередное тело — девочка, со швом. Единственное отличие — она убита огнестрельным оружием… Поехали на место обнаружения трупа!
========== Глава 6. Часть 4. ==========
— Что надумал, Гарри? — проговорил Круглов. Мужчина морщился, напряженно думая. Не сразу, но он проговорил:
— Я вот что думаю… Там ли мы ищем?
— В смысле?
— Ну, смотрите… Жертв много, и они все в сознательном возрасте, — Гарри сел прямее в своем кресле. — Не спорьте, я говорю с точки зрения психиатрии… — быстро проговорил он, видя, что майор хочет возразить, — мы все знаем, что нам говорят родители: не открывай чужим и незнакомым, не разговаривай с незнакомыми людьми и прочее в таком духе… И, что — все дети шли за незнакомым добровольно? Ха!
— А ведь точно… — проговорил Тихонов. — Не все дети доверчивые…
— Могли заманить конфетой, игрушкой… Силой в конеце-концов!
— Ага… Николай Петрович, вы моих пацанов с Галей попробовали бы заманить… Один самбо занимается, другой — карате… Ни на какие конфеты и игрушки они не клюнут — у нас их раз похищали… И меня заодно в заложниках тоже держали… Из-за работы Гали… Но я-то стреляный воробей — в тот раз бандитам не повезло больше… И, в конце-концов — дети умеют орать, кричать, вертеться и кусаться… Как заманить детей, если ты — незнакомый взрослый? Для этого нужно знать психологию детей, уметь «читать» их… Это раз…
Круглов чуть призадумался.
— Возможно, ты прав… Кое в чем я с тобой согласен.
— Номер два. У всех детей вырезаны почки и печень. Профессионально. Значит врач-хирург.
— С этим согласны все.
— Номер три. Зачем вырезать печень и почки, если это не для трансплантации? Может, мы не с того конца зашли?
— Ты думаешь, — проговорил старый опер, — что органы преступник оставляет себе?
— Нет… Он хорошо скрывает следы. Скорее всего, он их выбрасывает или что-то иное… Так может, там тоже есть какой-то след?
— Точно! — Иван тут же всполошился, — некое… вещество, которым могли убить детей, могло оседать именно в
— Условно назовем его яд. Итак, он полностью скрывает все следы своего преступления…
— Он — полный псих…
— Да… Либо дети ему нужны для чего-то, либо…
— Маньяк?
— Да. Итак, мы имеем полный портрет. Мужчина (я полагаю), довольно сильный и крепкий — чтобы утащить ребенка, умный — в его действиях все равно есть какая-то логика и холодный расчет (особенно как он скрывает все следы), вероятно врач-хирург и психолог в одном лице. Еще эта история с туристами… Нет, тут что-то глубже лежит…
— Иван, Гарри, Николай Петрович… Прошу любить и жаловать, — вошла в буфет Галина, держа за руку девушку с распущенными волосами, — наш новый баллистик, Татьяна Белая…
— Здравствуйте, — проговорила девушка. Круглов придирчиво осмотрел «невинное создание», претендующее на место баллистика.
— Привет, Татьяна, — кивнул Гарри.
— Ой, и вы здесь! — обрадовалась она, — как здорово!
— Конечно… Я тут секретарем… работаю.
Татьяна ушла следом за Рогозиной-Поттер, которая держала путь в морг. Морг наконец открыли для работы, и тела свезли в здание ФЭС. Там теперь обитал Петр Сергеевич, который трудился над телом предполагаемой семнадцатой жертвы Органиста…
***
— А как вы познакомились с этой девчонкой?
— Николай Петрович, она мастер спорта по стрельбе… Ну какая «девчонка»?! Она была Галиной студенткой…
(Год назад)
— Галина Николаевна, — виновато повесив голову, проговорила девушка, — простите, что пропустила ваши лекции…
— У тебя есть стоящая причина? — подняла глаза на нерадивую студентку от журнала посещений Рогозина-Поттер. Та часто опаздывала на начало ее лекций, а на последних парах вообще не была. — От зачета я тебя, заметь, не освобождала… И навряд ли допущу тебя до госэкзаменов!
— Да… я знаю… Но… Мама в больнице… Проходит курс химиотерапии… Я и завтра-то не могу задержаться…
— Ладно… — вздохнула преподавательница. Нужно было пойти навстречу ни в чем не повинной, но весьма талантливой девушке. — Тогда поступим так… Твою работу ты сегодня привезешь ко мне на дом, и отдашь моему мужу. Я его предупрежу… Там же мне, когда я вернусь, и сдашь зачет, только зачетку с собой принеси… Утром я в ведомости оценку тебе проставлю…
— Спасибо вам большое! — обрадовалась девушка.
Вечером она аккуратно позвонила в нужную дверь. Она стояла перед ней, гадая, как будет выглядеть муж «той самой» Рогозиной-Поттер, слывшей в универе самой строгой, сдержанной и принципиальной преподавательницей среди всех. О ее муже тоже слыли легенды, особенно об их необычной истории любви и знакомства…
Дверь ей открыл аккуратно одетый в темно-коричневое поло и джинсы, тёмноволосый, зеленоглазый и высокий мужчина приятной наружности.
— Здравствуйте, — чуть смутилась студентка, — я к…