Стальное поколение
Шрифт:
Судя по тому, как строился доклад – Армения представляла собой настоящий криминальный заповедник. В республике с несколькими миллионами населения было сорок два человека с криминальным титулом «Вор в законе», из них семнадцать – все еще продолжали оставаться на свободе. Главным среди них считался Карпет, уроженец высокогорного села, в тринадцать лет ударивший сверстника ножом в живот и тем самым открывший свою криминальную биографию. На сегодняшний день его стаж составлял шестьдесят два года [45] .
45
Это не значит, что Карпет глубокий старик. Просто в стаж засчитываются неотбытые части наказания, условные
Исходя из того, что докладывалось – Попов не очень то понял, а за что собственно разыскивают Карпета и почему именно он – стал главным подозреваемым в этом деле. Нет то что он вор это понятно. Но как это связано с террористическим актом?
– Разрешите? – он поднял руку.
– Слушаем.
– Какие конкретно есть доказательства причастности Карапетяна к террористическому акту?
Сотрудники странно переглянулись.
– Вообще то, это всем известно, товарищ Попов. Карпет связан с националистическим подпольем, он является основным в приграничной зоне, отвечает за контрабанду с той стороны границы. В Турции у него много сообщников, которые переправляют ему дефицитные наименования ширпотреба.
– Ну и что? Как это связано с терроризмом?
– Карпет – сотрудник принялся разъяснять ему как маленькому – больше всех заинтересован в дестабилизации обстановки в республике. У него не только контрабанда через границу, он еще организовал незаконное производство чачи в НКАО, отправляет ее по всей стране. Его племянник – играет важную роль в антисоветской оппозиции.
– И что? – допытывался Попов – как это относится к террору?
– Есть агентурные сообщения, что именно Карпету заказали акцию…
– Я могу их посмотреть?
– Да, конечно…
– Товарищ Попов – сказал Гаригян – вопрос даже не в агентурных сообщениях. Карпет – больше чем кто бы то ни было заинтересован в обострении обстановки. Мы считаем – у нас есть серьезные основания так считать – что Карпет уже давно является агентом иностранной разведки. Есть сообщении я о том, что он пошел на путь измены для того, чтобы свободно менять рубли на свободно конвертируемую валюту. Турция – как никто другой заинтересован в том, чтобы столкнуть нас с главным противником. А кроме как через Карпета – такую акцию у нас не провернуть. Остальные побоятся.
– Карпет считается «ломом подпоясанным». Он даже в Белом Лебеде [46] подбивал заключенных на бунт.
Председатель недовольно посмотрел на сотрудника – и тот умолк.
– Спасибо, я все понял – сказал Попов…
После утреннего оперативного совещания – Попов написал рапорт на имя Гаригяна – и через час одышливый прапорщик поднял ему пистолет. Обычный Макаров, две обоймы, шестнадцать патронов. Он расписался.
Спустившись в архив – он заказал несколько дел для изучения, и все время до обеда посвятил именно им. Никто из фигурантов ему не был интересен, ему надо было просто кое-что сделать. Пустит пыль в глаза, запутать, сделать вид. Дела – это громоотвод, пусть займутся им…
46
Белый лебедь – спецтюрьма исключительно для воров в законе и их приближенных. Ломом подпоясанный – беспредельщик.
Вашингтон, округ Колумбия. Гольф-клуб. 15 августа 1988 года
Как связаться с заинтересованным лицом в другой стране, чтобы оговорить варианты сотрудничества и обменяться информацией? Зависит от обстановки в стране, конечно – но вариантов два. Первый – направить человека, второй – использовать местную сеть. Проблема была в том, что ЦРУ США не могло использовать ни один из этих каналов. Оба считались скомпрометированными.
Олдридж Эймс, суперкрот в ЦРУ, один из самых опасных предателей за всю американскую историю – полностью сдал всю агентурную сеть в странах СССР и восточного блока, теперь это уже было понятно. Уйти удалось только тем, кто был за границей, и, получив сигнал о возвращении, вовремя
47
Изменения в уголовное законодательство, предусматривающие смертную казнь за государственную измену в США были внесены в начале девяностых.
Авратакис думал недолго – его преимуществом было то, что он был компанейским человеком и не гнушался никакими знакомствами. Он так же оказывал людям возможную помощь… не потому что бы таким уж добрым. Просто если ты оказывал кому-то помощь – то вправе был рассчитывать на ответную любезность. И черт знает, когда и в каких обстоятельствах она потребуется…
Сидя в своем служебном Понтиаке – Гас Авратакис набрал по памяти номер. У него была хорошая память, хотя этот номер он не набирал с рождества. Тогда он поздравил кое-кого… простая вежливость…
– Британское посольство, чем я могу вам помочь, сэр? – раздался в трубке приятный женский голос.
– Филиппа Айри, атташе по культуре, будьте добры…
– Одну минутку, сэр, сейчас я посмотрю, на месте ли мистер Айри…
Филипп Айри был резидентом МИ-6 в Вашингтоне, на это место его послали в качестве почетной ссылки, чтобы тот мог выслужить полную государственную пенсию. До этого – Филипп Айри работал в Инспекции по Среднему Востоку и занимался проблемами помощи афганским моджахедам и противодействием коммунистическому вторжению в Афганистан. К мятежу афганского президента Наджибуллы британская разведка оказалась совершенно не готова, а после того, как русские сбросили на Пакистан две атомные бомбы – работы у Филиппа Айри не стало. Он вряд ли был в чем-то виноват, но в таких ситуациях всегда должен быть виновник – и виновником стал он. Три месяца он сидел без содержания, пока шло служебное расследование, потом друзья пробили ему необременительную должность атташе по культуре в Вашингтоне. Наверное, не в последнюю очередь выбор британцев определялся знакомством Айри с ним, с Гасом Авратакисом. Британская разведка считала, что в этом регионе не все еще кончено, и хотя сама не хотела ничего предпринимать – но все-таки в Лондоне хотели быть готовыми, когда герольды затрубят в трубы…
– Сэр, спасибо за ожидание, мистер Айри на месте. Я вас соединяю…
Почему-то от британской вежливости – у Авратакиса начинали болеть зубы.
– Да, кто это? – раздался голос Айри.
– Эй, если ты так будешь отвечать, люди подумают, что ты никакой не атташе по культуре, нахрен…
– Боже мой… Гас…
– Собственной персоной. Как начет пообедать?
– Извини, уже. Но я собираюсь пройти пару лунок в Анакостии, не составишь компанию?
– Эй, ты же знаешь, что я профан во всех ваших аристократических забавах. Если я врежу клюшкой по мячу – боюсь, кто-нибудь пострадает.
В других местах – можно было бы встретиться в каком-нибудь ресторане, но не здесь. Положение атташе по культуре в британском посольстве в Вашингтоне было очень шатким. С одной стороны – особые отношения между метрополией и бывшей колонией начисто исключали все обычные формы шпионажа, как в Вашингтоне, так и в Лондоне. С другой стороны, начальство ставило планы, и их надо было выполнять. Для Авратакиса такая встреча тоже была чревата – он был «на виду», скажем так из-за провала в Афганистане и враги готовы были использовать против него любую оплошность. Все те, кого он когда-либо оскорбил, в том числе заместитель директора ЦРУ по операциям жаждали его крови…