Стальной век: Социальная история советского общества

Дамье Вадим Валерьевич

Как бы то ни было, режим модернизации не мог обойтись без работ­ников умственного труда - «старых» или «новых» (хотя постановление 1940 г. о введении платного образования должно было ограничить их число). Следовало, во-первых, определить их место в новой социальной системе, а, во-вторых, не допустить их единства с работниками физического труда в отстаивании интересов наемных тружеников в противовес правящей элите. По существу, политика властей была нацелена на то, чтобы посеять рознь между различными категориями трудящихся. При принятии конституции 1936 г. Сталин категорически отверг предложения записать в основном до­кументе, что СССР является государством не только «рабочих и крестьян», но и «трудовой интеллигенции», пояснив, что та «является прослойкой, а не классом» [366] . В художественных произведениях и обыденном сознании по существу поощрялось третирование интеллигенции - от традиционного вы­смеивания интеллигента в образе странноватого чудака и до навешивания на целый социальный слой политических ярлыков («гнилая интеллигенция»), отлучения его от народа и даже физического истребления. Постоянно под­черкивалось, что интеллигент - это нахлебник на народной шее, что он «не производит материальных благ» и потому имеет перед людьми физическо­го труда одни лишь обязательства. В то же самое время, лица умственного труда в целом получали в 1930-х гг. большую зарплату, чем те, кто был за­нят на производстве. Все это порождало глубокие и незаживающие соци­альные обиды. Взаимное натравливание интеллигенции и рабочих было одним из ключевых факторов устойчивости сталинской модели [367] .

366

Сталин

И.В. Сочинения. Т.14. С. 138-139.

367

Домье В.В., Рябое А.В. Так что же это было? // Рабочий класс и современный мир. 1990. №2. Март-апрель. С.207-208.

Правящий режим стремился установить полный, тоталитарный кон­троль над областью образования, культуры и превратить ее в средство пропа­ганды и восхваления власти и ее «вождей». В рамках унификации культуры и искусства 23 апреля 1932 г. ЦК ВКП (б) принял постановление «О пере­стройке литературно-художественных организаций», которое ликвидировало все имевшиеся творческие объединения. По диктату ЦК создавались единые творческие союзы по профессиям - писателей, композиторов, художников, архитекторов и т.д. Все издания отдельных групп ликвидировались вместе с ними [368] . Был утвержден единый, обязательный для всех художественный метод так называемого «социалистического реализма», любой творческий поиск, выходящий за эти узкие рамки преследовался как «формализм» и «авангард». «Культурная революция» по-сталински оказалась, таким обра­зом, также завоеванием и подчинением культуры сталинизмом.

368

183 Глава 3. «Великий перелом», или модернизация по-сталински

5. Социальная направленность сталинских преобразований 183

183 Глава 3. «Великий Перелом», или модернизация по-сталински

См.: Власть и художественная интеллигенция. Документы ЦК РКП(б) - ВКП (б), ВЧК- ОГПУ-НКВД о культурной политике. 1917-1953. М., 1999. С. 172.

Точно так же были подчинены нуждам режима образование и наука. Преподавание во всех учебных заведениях было построено в соответствии с положениями официальной идеологии. 15 мая 1934 г. было принято по­становление правительства и ЦК партии, предписавшее изучать историю в школе с «обязательным закреплением в памяти учащихся важных истори­ческих явлений, исторических деятелей, хронологических дат». Прежнее рассмотрение прошлого (с точки зрения упора на классовую борьбу и от­сутствие единых интересов между «верхами» и «низами») было названо «отвлеченными социологическими схемами» [369] . После этого заговорили о «прогрессивности» тех или иных государственных деятелей царского вре­мени, войны, которые велись дореволюционной Россией, стали оценивать­ся с симпатией к «нашим». Тем самым, сталинское государство фактически признавало себя преемником царизма.

369

Народное образование в СССР. Сборник документов. М., 1974. С. 166.

Этот поворот происходил постепенно, не в одночасье, но его направ­ленность не вызывала никаких сомнений: речь шла о культивировании идей советского и русского патриотизма. Во второй половине 1930-х гг. власти окончательно свернули проводившуюся с 1920-х гг. политику «ко- ренизации» в союзных и автономных республиках, которая предусматри­вала усиленное выдвижение партийных, государственных и хозяйственных кадров из «титульных» национальностей (то есть тех, по чьему имени на­звана республика), обязательное изучение чиновниками национальных язы­ков и т.д. Во всех школах вводилось изучение русского языка, поборники «коренизации» были обвинены в «национал-уклонизме» и репрессированы. В мае 1941 г. начальник управления пропаганды и агитации ЦК А.А.Жда- нов передал руководителю Коминтерна Г.Димитрову директиву Сталина: «Нужно развивать идеи сочетания здорового, правильно понятого нацио­нализма с пролетарским интернационализмом. Пролетарский интерна­ционализм должен опираться на этот национализм... Безродный космопо­литизм, отрицающий национальные чувства, идею родины..., подготовля­ет почву для вербовки разведчиков, агентов врага» [370] .

370

Цит.по: Вдовин Л.И. Национальная политика в СССР накануне и в годы Великой Отечест­венной войны: мифы и реалии // Начальный период Великой Отечественной войны и депортация российских немцев: взгляды и оценки через 70 лет. Материалы 3-й международной научно- практической конференции. Саратов, 26-28 августа 2011 г. М., 2011. С.36.

11 января 1939 г. Комитет по делам высшей школы при правительстве издал приказ «О постановке преподавания марксизма-ленинизма в выс­шей школе», вводивший обязательное изучение во всех высших учебных заведениях курса истории партии, политической экономии и «марксист­ско-ленинской» философии. Задача обучения, заявил председатель Коми­тета по делам высшей школы С.В.Кафтанов на Всесоюзном совещании заведующих кафедр марксизма-ленинизма, состоит в том, «чтобы моло­дежь воспитывалась в духе беззаветной преданности партии и родине и ненависти к врагам» [371] . Эти преданность и ненависть должны были по­служить не только внутриполитическим, но и внешнеполитическим целям государства.

371

Кафтанов С.В. Итоги и задачи преподавания марксизма-ленинизма в высшей школе // Всесоюзное совещание руководителей кафедр марксизма-ленинизма. М, 1941. С.5-21.

5. Социальная направленность сталинских преобразований

В 1935 году в речи о стахановском движении Сталин заявил: «Жить стало лучше, товарищи. Жить стало веселее» [372] . Разумеется, лучше стало не для всех. Югославский левый коммунист А.Цилига, много лет провед­ший в сталинских лагерях, не зря назвал Советский Союз «страной вели­кой лжи» [373] .

«Все то, что так недавно было грехом для социалистического созна­ния - что остается грехом для всякого морального сознания - привилегии сытости и комфорта в стране нищеты и неисчерпаемого горя - теперь объявляется дозволенным, - писал эмигрант Г.Федотов в 1936 году.
– Кончился марксистский пост, и... наступило праздничное обжорство. Для всех? Конечно, нет. Не забудем, что именно эти годы принесли с собой новые тяготы для рабочих и углубление классовой розни. Веселая и за­житочная жизнь - это для новых господ. Их языческий вкус находит лишнее удовлетворение своей гордости в социальном контрасте. Нигде в буржуазном мире пафос расстояния не достиг такой наглости, как в Рос­сии, где он только что освободился от долгого запрета... На верхах жизни продолжается реставрация дореволюционного быта. Новое общество хо­чет как можно больше походить на старую дворянскую и интеллигент­скую Россию. Поскольку оно не довольствуется элементарной сытостью и комфортом, его мечты о «красивой» жизни принимают невыносимо пошлые формы» [374] .

372

Сталин И.В. Сочинения. Т.14. М, 1997. С.85.

373

CiligaA. Au Pays du grande mensonge. Paris, 1938.

374

Цит.по: Роговин

В. Сталинский неонэп. С.204.

Роскошная жизнь правящего слоя (по переписи 1939 года, в стране насчитывалось 2 млн. руководителей партийных, государственных и «общественных» учреждений и предприятий - 1,2% населения [375] ) резко выделялась на фоне нищеты большинства населения. 8 февраля 1932 го­да, в год страшного голода, был официально отменен «партмаксимум» - верхние границы для заработков членов партии. Позднее было введено (сохранившееся официально до 1947 г.) бесплатное содержание семей членов Политбюро, но и после этого Сталин, как вспоминала его дочь Светлана, «не знал ни счета современным деньгам, ни вообще сколько что стоит... Вся его зарплата ежемесячно складывалась в пакетах у него на столе... Денег он сам не тратил, их некуда и не на что было ему тра­тить. Весь его быт, дачи, дома, прислуга, питание, одежда, - все это опла­чивалось государством, для чего существовало специальное управление где-то в системе МГБ, а там - своя бухгалтерия, и неизвестно сколько они тратили... Он и сам этого не знал» [376] . Личные запросы Сталина были сравнительно скромными, но зачем ему была царская роскошь, когда он и так владел огромной страной: номенклатурщики-чиновники не зря звали его «хозяин».

375

Всесоюзная перепись населения 1939 года. С. 112.

376

Аллилуева С. Двадцать писем к другу. М., 1990. С. 157-158.

«В быту Сталина и других членов Политбюро причудливо сочетались как бы две эпохи - формальное отсутствие личного имущества, сохра­нившееся от первых лет революции, и безграничное, бесконтрольное пользование материальными благами, зачастую недоступными даже за­падным миллионерам», - отмечал историк В.Роговин [377] . Как вспоминал академик Е.Варга, «под Москвой существуют дачи - конечно, государ­ственные; при них постоянно находится 10-20 человек охраны, кроме того... до 40-50 человек прислуги. Все это оплачивает государство. Кроме того, естественно, имеется городская квартира с соответствующим обслу­живанием и по меньшей мере еще одна дача на юге. У них персональные спецпоезда, персональные самолеты, и те, и другие с кухней и поварами, персональные яхты и, конечно же, множество автомобилей и шоферов, обслуживающихднем и ночью их самих и членов их семей. Они бесплатно получают... все продукты питания и прочие продукты потребления» [378] . Номенклатура более низкого ранга пользовалась специальными распреде­лителями и столовыми за символическую цену.

377

Роговин В. Сталинский неонэп. С.207.

378

Цит. по: Там же.

В 1936-1938 годах председатели палат Верховного Совета СССР и их заместители получали по 25 тысяч рублей в месяц, а депутаты - по 1000 рублей в месяц плюс 150 рублей в день во время сессий. Председате­лям районных исполкомов Советов и первым секретарям районных коми­тетов партии было установлено жалование в 550-750 рублей в месяц, за­местителям председателя и вторым секретарям - 450-650 рублей, другим партийным, государственным и комсомольским чиновникам - 400-500 рублей. Директора предприятий получали 2000 рублей в месяц (не считая средств из «директорских фондов»), руководящие инженеры - 1500 рублей. От многих сотен до многих тысяч рублей получали представители художе­ственной и писательской элиты. В то же самое время, средняя зарплата в 1936 г. составляла 231 рубль в месяц: рабочие получали (в зависимости от квалификации) 110-300 рублей, мелкие служащие - 130-180 рублей, слу­жащие и техники - 300-800 рублей, врачи - 400 рублей и т.п. Прожить на зарплату простого человека было крайне трудно: костюм стоил 800 рублей, туфли 200-300 рублей, метр драповой ткани - 100 рублей [379] .

379

Клифф I Указ.соч. С.66, 63; Роговин В. Сталинский неонэп. С.220.

Экономический рост, индустриальное и военное могущество Совет­ской империи осуществлялись за счет беспощадной эксплуатации просто­го народа. По подсчетам, средняя покупательная способность зарплаты, измеряемая в продуктах питания, сократилась за 1928-1940 гг. почти в три раза при росте производительности труда более чем в три раза [380] .

Новая конституция СССР, принятая в 1936 г., провозглашала основ­ные права, характерные для «социального государства»: на труд, оплачи­ваемый отпуск, государственное социальное страхование, бесплатную медицинскую помощь, материальное обеспечение по старости и болезни, образование. Как и в «обычных» капиталистических государствах, это было не подарком «добрых» властей, но косвенным результатом борьбы трудящихся в период революции и в 1920-е годы, а также стремления «верхов» предотвратить социальный взрыв на фоне нараставшей эксплуа­тации. Однако низкий уровень зарплат и пенсий и недостаточность средств, отпускаемых из бюджета на социальные нужды, делали качество этих услуг крайне низким. Прожить на пенсию было невозможно; колхоз­никам же (вплоть до 1960-х гг.) пенсии выплачивались из крошечных фондов самих «колхозов». Больниц и поликлиник не хватало; рабочих и членов их семей обеспечивали медицинской помощью при предприятиях, остальным категориям населения нередко приходилось обращаться к ус­лугам платного здравоохранения [381] . Лекарства в аптеках не были бесплат­ными. Больничные листы выдавались на 1-2 дня, с возможностью про­дления до 10 дней, после чего созывалась медицинская комиссия. Боль­ничный по уходу за ребенком выдавался всего на 3 дня. В 1938-1939 г. декретный отпуск быЛ сокращен: вместо 56 дней до и после родов, он со­ставлял теперь 35 дней и до 28 дней после родов; женщины, проработав­шие на одном предприятии менее 7 месяцев, его вообще не получали [382] . В 1938 г. власти урезали пособие по болезни для всех, проработавших на одном предприятии менее 6 лет (проработавшие 2 года и не состоявшие в профсоюзе получали его лишь в половинном размере) [383] . Катастрофиче­ски не хватало жилья. А с 1 сентября 1940 г. постановлением правительст­ва было введено платное образование в высших и средних специальных учебных заведениях и 8-10 классах школы (родители школьников должны были платить 150-200 рублей в год) [384] .

380

Если принять стандартный набор продуктов, которые можно было приобрести на ме­сячную заработную плату в 1913 г. за 100%, то в 1928 г. этот индекс увеличился до 151,4%, а в 1940 г. составил всего 54,1%. См.: Клифф I Указ.соч. С.38,45.

381

См., например: Жигалина КВ. Социальная политика Советского государства в 30-е годы XX века: По материалам Среднего Поволжья. Диссертация на соискание ученой степени кандидата исторических наук. Пенза, 2005 (текст заключения:

veka-po-materialam-srednego-povol

382

Бобров Н. Больничный листок // Гигиена и здоровье. 1939. №14. С.9.

383

Роговин В.З. Конец означает начало. М., 2002. Глава VI // 14

384

Об установлении платности обучения в старших классах средних школ и в высших учебных заведениях СССР и об изменении порядка назначения стипендий // Собрание по­становлений и распоряжений правительства СССР. 1940. №27. С.910.