Стань моей Амаль
Шрифт:
— Какая же ты сволочь, Листьев! Думаешь, что если у тебя богатые родители, то тебе всё можно. Что ты вообще забыл в обычной школе, мажорчик?! Шёл бы в свой элитный свинарник, лапать богатеньких дур! Тебе всё это отольется, а будешь ещё к ней лезть, я к директору пойду! — заорала девушка.
— И что думаешь, меня кто-то накажет? Мне директриса даже слова не сможет сказать. Более того, извинится, за то, что Котова под меня лечь не захотела. Мой папа спонсирует этот гадюшник. А в этом году в связи с моим окончанием учёбы, папаша такой грандиозный ремонт школы обещал, что эта дура крашенная перед нами на цыпочках ходит. Так что выкинь
Катя развернулась и ушла, в бессильной злобе сжимая и разжимая кулаки.
Этим же вечером вся эта история попала к Джалилю. Он читал письмо от детектива и глаза подёрнулись серой дымкой гнева. «Я за тебя отдам свою жизнь! Я для тебя всё посмею! Я перейду все пределы, ради тебя, девочка! Никто не смеет тебя обижать, а тем более тронуть хоть пальцем!»
Джалиль ещё минуту сверлил глазами письмо Славика, а потом начал писать ответ. «Здравствуйте, Слава. Я очень огорчён вашим письмом. Никто не смеет её обижать. Переломайте этому парню обе руки. И донесите доходчиво, чтобы держал в следующий раз их при себе, и ещё, чтобы не болтал лишнего. А перед Алей пусть извиниться. Постарайтесь, пожалуйста, выполнить работу сами. Я не хочу, чтобы были проблемы с исполнителями. Заплачу полторы тысячи долларов за эту услугу. Но мне нужны фото в доказательство».
Славик прочитал послание заказчика, и даже облизал губы в предвкушении. «Сто тысяч рублей, если на наши деньги. А что, можно и согласиться. Хотя папаша Листьев весьма богатый чел. Хай, поднимется такой, что меня будут с собаками искать. Хотя есть один вариант», — улыбнулся мужчина.
«Готов всё сделать, но только без извинений. Если он заявит в полицию, в первую очередь придут к девушке», — прочитал Джалиль.
«Согласен, не подумал об этом. Половину гонорара переведу немедленно, на расходы, остальное после работы», — отстучал ответ зеленоглазый.
Славик несколько дней следил за парнем, ждал удобного случая. Наконец тот представился. Виталику уже исполнилось восемнадцать лет, и ему продавали спиртное, чём он и воспользовался в одном из клубов. Парень кутил на папочкины деньги со своими дружками, а детектив наблюдал за ними. Друзья веселились на всю катушку, не жалея папиных денег. Они даже позволили себе, пригласить за свой столик проституток, и побаловаться экстази. "Интересно, что бы было, если бы деньги ваших родителей внезапно исчезли?» — подумал Славик.
Уже ночью компания молодежи стала разъезжаться. Слава выяснил ещё раньше, что у Листьевых кроме дома в элитном поселке, есть ещё и квартира. Вот туда по видимому и поехал парень, вызвав такси. Детектив был рад, что парень не взял с собой блондинку, а перепихнулся с ней прямо в кабинке туалета. Если бы проститутка поехала с ним, то зарубила бы всё дело.
Открыть дверь квартиры отмычкой, не составило труда. Славик тихо зашёл в помещение с маской на лице, и битой в руках. Парень крепко спал, валяясь на кровати. Мужчина размахнулся и с силой ударил по одной руке. Виталик заорал от боли. Детектив не стал медлить и ударил по второй. Затем оставил пару отпечатков юнца на пакетиках, которые вынул из кармана, от чего тот заорал ещё громче.
— А-а-а, сука за что! Что я сделал?! Больно!
Щелчок камеры и детектив быстро вышел из спальни. Главное было уйти до прихода полиции, наверняка соседи уже вызвали. В гостиной на стекле журнального столика, рассыпал дорожку кокса. Ещё пару пакетиков,
Приехавшие по вызову соседей милиция и отец, обнаружили картину маслом. Покалеченный отпрыск «уважаемого» в городе человека, корчится от боли на кровати. На столе в гостиной наркотики. Как потом выяснилось, в крови у сынули тоже наркотики, только другие. Полицейские объявили, что вероятно это из-за «дури» всё и произошло. Грозились завести дело на парня. Сколько Виталик не объяснял, что это не так, и наркота не его, ему не верил даже отец. Ведь на пакетах с коксом только его отпечатки.
Листьев старший баллотировался в этом году в депутаты областной думы. Ему были не нужны такие скандалы. Он в очередной раз замял дело отпрыска деньгами и обещанием, что они с сыном не будут писать заявление по поводу его сломанных рук. Прикормленный следователь быстренько согласился. Ему не хотелось вешать на себя очередной «глухарь», ибо эксперт никаких посторонних отпечатков не нашёл, ни рук, ни обуви. Камеру на подъезде сломали за день до этого, и ещё не успели починить. Поэтому следователь был счастлив, что не придётся искать невидимку.
Дома отец устроил жене разнос за воспитание сына. А потом позвонил в свою службу безопасности и попросил, по-тихому найти преступника.
Славик не был бы самим собой, если бы всё не предусмотрел. Он послал на телефон Листьева несколько фотографий и послание. «Хочешь быть депутатом? Я не против. Только если твои люди, или полиция начнут меня искать, то я опубликую эти фото, и ты вряд ли им станешь. А ещё, в качестве бонуса, я могу рассказать тебе, за что получил твой сынок. Он посмел тронуть то, что принадлежит другому человеку. Следи за шаловливыми ручками своего сына в следующий раз. Доброжелатель». Разломив симку и сломав старенький кнопочный телефон, Слава выкинул всё это в мусорку.
А в это время Листьев старший смотрел на фото. Там было отчётливо видно, как именно его сынуля, прямо в туалете трахает какую-то девицу. На вид девушке не больше семнадцати лет. А на другом снимке, он покупает «колёса» у дилера. На третьем фото, окно, а в нём полиция и сам будущий депутат собственной физиономией.
«Последний снимок был сделан с крыши соседнего дома не иначе. Распустил, я тебя сыночек, разбаловал. Если бы ты сейчас не лежал в больнице, я бы окрасил ремнём твою задницу в цвет баклажана. Да, такие проблемы мне не нужны. Тем более что это явно заказ. Но он стоит немерено бабла, ведь работал профи, судя по всему. Нет, из наших местных никто на меня переть не будет. Значит ты, сынок, насолил кому-то чужому, а это плохо. Таким образом, меня и раздавить могут, как таракана, если сунусь».
Михаил Петрович Листьев поднялся только благодаря деньгам, которые в своё время достались от богатого родственника в наследство. Как только разбогател, он стал строить из себя крутого мена, хотя в душе был всегда трусом. Он трясся за своё положение в обществе, за тёплое место которое хотелось занять, и за деньги, которые удалось приумножить, не совсем честным бизнесом. Здраво рассудив, что в случае чего на него могут нарыть много такого, что ему вместо депутатского кресла обеспечат нары в СИЗО, он позвонил службе безопасности и всё отменил.