Станция Араминта
Шрифт:
– Как зовут вашего менеджера?
– Арно Рорп. Он в том боковом кабинете.
Глауен подошел к боковому кабинету и, обнаружив, что дверь не закрыта, вошел внутрь. За письменным столом сидел худой вежливый джентльмен средних лет с прямыми, седыми безупречно уложенными волосами и с усами еще более аккуратно подстриженными. Глауен представился, затем показал брошюру «Высшего наслаждения» и поинтересовался как она попала в салон.
Арно Рорп бросил
– Откровенно говоря, это не то, чем мы обычно занимаемся. Но… в общем на меня надавили.
– Сколько подобных брошюр вам было поставлено?
– Три дюжины. Большинство просто растащили, но они все таки собрали клиентуру из довольно неожиданного источника.
– Из зубенитов?
– Именно так. Откуда вы знаете? Ах да, я совсем забыл, эти экскурсии проводятся на Кадволе.
– Больше не проводятся, – заметил Глауен, – Кто связался с вами в самом начале?
– В связи с экскурсиями? Довольно обаятельная молодая девушка, из внешнего мира, я бы сказал не из последних на фирме.
– Она оставила свое имя?
– Только Огмо Энтерпрайсис, больше ничего.
– Кто-нибудь еще, представляющий Огмо Энтерпрайсис, появлялся? Например, мужчина?
– Ни разу.
– Пожалуйста, выйдемте на минутку.
Глауен подвел Арно Рорпа к афише труппы Флореста.
– Ах, да, – сказал Рорп, – Труппа Флореста. Они дают представления.
– Посмотрите на фотографию, – сказал Глауен, – Среди них есть знакомые вам лица?
– В самом деле! – воскликнул Рорп, – Очень странно! Вот та девушка, которая приносила брошюры, – он прищурившись посмотрел на подпись, – Друсилла. Вот как ее имя.
Глауен снял со стены афишу.
– Я хочу, чтобы вы оставили свою подпись на фотографии. А затем на свободном месте напишите: «Моя подпись отмечает человека, который распространял брошюры о туре „Высшее наслаждение“. Затем снова распишитесь.
– Хм. Это повлечет за собой судебное разбирательство, или угрожающие письма, или физическую расправу?
– Ничего подобного. Неприятности будут, если вы откажитесь сотрудничать с полицией.
Арно вздрогнул.
– Больше ни слова.
Он подписал все, как ему было сказано.
– Скорее всего, вы об этом больше ничего никогда не услышите, – сказал Глауен, – Но пока, никому не говорите о нашем разговоре. Особенно в том случае, если эта молодая девушка покажется здесь снова.
– Как скажите, сэр.
Глауен и Кеди отправились через всю площадь к отелю, когда огромный бледный диск Зонка был уже низко на западе. У лучей
– Наконец-то Огмо Энтерпрайсис обрел имя, – заметил Глауен.
Кеди только что-то нечленораздельно проворчал.
– Полагаю, это не удивительно, – продолжил Глауен, – У меня давно было чувство, что цепочка потянется в эту сторону.
– Конечно, – равнодушно согласился Кеди, – Я думал ты знал об этом с самого начала.
– А ты знал?
– Дело сделано и с ним покончено, – пожал плечами Кеди, – Я скажу так: оставь все это в покое.
– Так не делается, – возразил Глауен, – Это еще одна из причин, почему я не хочу встречаться и болтать с труппой. Они ничего не должны знать про наше расследование.
– Я не вижу в этом никакой разницы.
– Не можешь же ты быть таким недогадливым. Если Друсилла узнает, что нам известно о ее связи с преступлениями, она просто исчезнет, и мы никогда не узнаем, что она могла бы рассказать о своих соучастниках. Не забывай, что она вышла замуж за Арлеса.
Кеди презрительно фыркнул.
– Ты уже и Арлеса подозреваешь?
– Подозрения могут подождать, пока мы не вернемся на станцию Араминта.
Через несколько шагов Кеди попробовал забросить удочку с другой стороны.
– Мы вполне можем навестить труппу, но при этом держать язык за зубами.
Глауен вздохнул.
– Если ты считаешь, что я неправильно веду расследование, то напиши рапорт Бодвину Вуку. А до этого ты находишься под моим командованием, а мои команды совершенно ясны. Если ты не подчинишься, то я в один миг вышвырну тебя из Бюро В.
– У тебя нет на это права.
– Попробуй и увидишь сам. Ты не настолько глуп, чтобы не понимать значение официальных приказов.
– Я не люблю официальные приказы.
– Очень плохо.
– Не так уж и плохо. Я всегда делал то, что захочу, есть на это приказ или нет.
Далее оба пошли молча. Когда они вошли в фойе Ламбервоя, Глауен сделал соблазнительное предложение:
– Давай спустимся в бар и попробуем оценить достоинства местного пива.
– Это официальный приказ? – саркастически спросил Кеди.
– Вовсе нет, – ответил Глауен, – Я бы хотел услышать твою оценку состояния нашего расследования.