Станция Вечность
Шрифт:
– Наступила ночь. Оборотень выбирает свою первую жертву, – зловещим голосом произнесла хозяйка.
Анира тоже выглянула в комнату, а потом посмотрела на нее:
– Что, прямо сейчас?
– Скорее всего, – кивнула Мэллори. – Поверь, я всеми руками и ногами за то, чтобы ничего не случилось. Если они просто спокойно поиграют, можешь месяц мне об этом припоминать. – Помолчав, она добавила: – Ну, или хотя бы до следующего убийства.
Вспыхнул свет; из гостиной донесся смех, и тревога отпустила Мэллори. Неужели в этот раз все обойдется? Она бы не отказалась отдохнуть в веселой
Ариана ухмыльнулась:
– Ну, жди, весь месяц буду… – Но тут раздался крик, и она замолчала.
– Ну, так кого убьют? – спросил Ксан, рассасывая камушек.
Мэллори удивленно моргнула. Он верил ей, но все равно ничего не понимал.
– Не знаю. Смотря кто приедет. Но я уверена, что между ними найдется какая-нибудь неочевидная связь. Потом окажется, что вместе с кем-то из пассажиров прилетел бывший любовник, или внебрачный ребенок, или какой-нибудь одногруппник.
Пожав плечами, он с хрустом разгрыз камень. Мэллори дернулась.
– Я думал, умереть может кто угодно, не только человек. – Он обвел рукой бар, словно подразумевал всю станцию, но поблизости оказалось лишь несколько гнейсов.
– Нас сложно убить, – любезно подсказала Стефания. – Даже друг другу. Думаю, ваша раса не справится.
– Ты удивишься, – буркнула Мэллори. – Люди умеют выкручиваться, когда надо. – Она отпила кофейную лаву и чуть не подавилась. Дать ей остыть было хорошей идеей, вот только, как и лава, при охлаждении жидкость сильно загустевала. Ну, зато она давно перестала волноваться, как будет это переваривать. – В общем, если бы я знала, кто прилетит, то могла бы попробовать определить жертву. Но пока что варианта три: мы с тобой и Адриан. Но на меня еще ни разу не покушались.
– Будем надеяться, что жертвой станет Адриан, – иронично ответил Ксан.
К Стефании подошел Фердинанд и поставил перед ней тарелку с блестящими камушками. Мэллори не заметила, когда она успела сделать заказ.
– О чем ты хотела поговорить? – спросила Стефания, громко хрустя.
– Поможешь нам сбежать со станции? – спросила Мэллори. – Ксану опасно тут находиться, а я не хочу снова оказаться в центре расследования.
Стефания пристально посмотрела на Ксана. Тот продолжил спокойно откалывать завтрак, словно не замечал ее взгляда. Мэллори смотрела на них, вертя головой. Складывалось неприятное впечатление, что она чего-то не знала – прямо как в университете, когда ее друзья начали встречаться и решили скрыть это от нее. Мэллори могла раскрыть дело об убийстве, но как только друзья начинали ей врать, она мигом теряла всю проницательность.
– Ребят? Ау?
– Нет, – наконец произнесла Стефания. – Вы не выживете на нашей планете.
– Можно улететь на другую станци…
– Не советую, – сказала Стефания.
Мэллори вскинула брови. Она впервые видела, чтобы неторопливая Стефания успела перебить человека.
– Ладно, потом это обсудим, – пробормотала она. – Нам бы уговорить станцию развернуть шаттл. Есть идеи?
– Люди уже в пути. Топлива хватит ровно до станции. Если они давно вылетели, то не смогут развернуться. – Она помолчала. – Потому что тогда шаттл остановится, все на
– Это шутка? А то я как-то не уверена, – без улыбки спросила Мэллори.
– Шутка.
– Ты мне скажи, ты знала, кто умрет на вечеринке? – спросил Ксан.
Она вздохнула.
– Догадывалась, но не была уверена.
Жертвой стал Уильям Уильямс Третий – Билли для друзей, Трей для родителей, Уилл Уилл Уилл для сестры. Бедолагу зарезали прямо в его день рождения. Судмедэксперт сказал, что смерть наступила мгновенно.
Как только послышались крики, Анира с Мэллори бросились в гостиную. Горел свет; Ксан укладывал истекающего кровью Билли на пол. Его армейская футболка насквозь пропиталась кровью, а во взгляде читался шок. Все, включая Аниру, тут же бросились зажимать рану на груди Билли, но было поздно. Он уже умер.
Дверь была открыта. Мэллори огляделась, но не заметила, чтобы кто-то сбежал. Кто открыл дверь? Убийца, который вошел с улицы, разобрался с Билли и убежал?
Ксан стоял над ним, весь в крови, и тряс головой. То ли не верил своим глазам, то ли пытался взять себя в руки. А потом он попятился, развернулся – и, пошатываясь, вышел из дома.
В груди Билли зияла дыра, но орудия рядом не оказалось. Оно должно было остаться у кого-то в руках или на ковре. Возможно, под телом. Конечно, можно было предположить очевидное и решить, что его забрал Ксан, но Мэллори давно привыкла не зацикливаться на очевидном.
Она стала оглядываться, игнорируя рыдающую хозяйку и шокированных гостей. Взгляд выцепил все сам собой: разбросанные повсюду бутылки, планшет на столе, до сих пор открытый на правилах «оборотня», перевернутая миска чипсов, которые валялись на полу, частично раздавленные. Она подошла к месту, где сидел Ксан. Рядом лежал брошенный пластиковый стаканчик без крышки, вокруг которого расплылась лужа льда. На соломинке остались следы помады.
Бутылка пива с отклеившейся этикеткой валялась на журнальном столике.
Она не хотела вмешиваться в расследование, но не могла не поискать улики, пока остальные все еще психовали. На месте Ксана сидела женщина, будто сошедшая с ледника где-то в Норвегии. На ее лице был написан шок, а в трясущихся руках она сжимала телефон.
– Ты звонишь в полицию? – спросила Мэллори.
Она быстро кивнула, мотнув светлой косой:
– Да. То есть нет. Я звоню военным. Родни вызывает полицию.
– Хорошо, – сказала Мэллори. – Я пойду на улицу.
Но женщина не слушала. Она смотрела на Билли. В ее льдистых голубых глазах стояли слезы; скопившись на ресницах, они потекли по щекам.
Мэллори забрала куртку и вышла на улицу, пытаясь отыскать во внутренних карманах визитку. Стояло сухое, жаркое лето, и она пожалела, что взяла с собой куртку, но ей нужно было держать где-то вещи.
Попутно она осмотрела придомовую территорию, подсвечивая фонариком телефона везде, где не доставал свет уличных фонарей. Она не знала, что ищет, но это никогда ее не останавливало.
Солнце село совсем недавно, и асфальт еще не успел остыть. Мэллори присела на корточки и заглянула под машины. Под одной виднелось влажное пятно. Радиатор протек?