Starcraft. Сталь и пепел
Шрифт:
Вторым нововведением стали боевые щиты. Это были не громоздкие конструкции, которые нужно было таскать в руках, а компактные, сегментированные пластины из сверхпрочного композитного материала, встроенные в левое предплечье боевого костюма CMC-300. По команде они мгновенно раскладывались, образуя небольшой, но очень прочный барьер, способный выдержать несколько прямых попаданий из большинства видов стрелкового оружия или даже ослабить удар энергетического клинка. Щиты были легкими, практически не сковывали движений и, что самое главное, значительно повышали выживаемость морпехов в ближнем бою. Свонн лично продемонстрировал нам их работу, и
Но я понимал, что одними морпехами и снайпером много не навоюешь. Нам нужны были медики. На «Гиперионе» с этим всегда было туго – квалифицированных полевых врачей не хватало. Я бросил клич среди экипажа и спасенных колонистов. К моему удивлению, одна из молодых женщин с Агрии, Эмили Картер, имевшая до войны базовое медицинское образование, вызвалась добровольцем. Она была тихой, скромной, но с очень решительным взглядом. Я поговорил с ней, убедился в ее серьезных намерениях, и с радостью принял ее в отряд.
Второго медика я нашел среди наемников. Это была опытная полевая хирургиня по имени Ребекка «Док» Холлоуэй, женщина средних лет с циничным чувством юмора и руками, которые творили чудеса даже в самых безнадежных ситуациях. Она запросила за свои услуги немалую сумму кредитов, но я, немного поколебавшись, согласился, выложив почти все свое скромное капральское жалование. Выживаемость отряда была для меня на первом месте. «Док» Холлоуэй, хоть и была наемницей, сразу дала понять, что свою работу знает и выполнять ее будет на совесть. Сможет и Эмили натаскать.
И еще одно маленькое, но важное достижение. Помня, как на Редстоуне медики-инженеры спасали и лечили, и чинили броню, я отправился к Свонну и, используя все свое красноречие и авторитет новоиспеченного капрала (а также немного лести и обещаний достать редкие детали), выпросил у него два усовершенствованных мед-инженер-комплекта для Эмили и «Дока». Эти комплекты включали в себя не только расширенный набор медицинских инструментов и препаратов, но и компактные лазерные сварочные аппараты, нано-ремонтные гели и диагностические сканеры для брони. С таким снаряжением наши медики могли не только быстрее и эффективнее лечить раненых, но и оперативно восстанавливать поврежденные боевые костюмы прямо на поле боя, что значительно повышало общую боеспособность отряда. Свонн, конечно, поворчал для порядка, но в итоге сдался, пробормотав что-то о «наглых капралах, которые скоро весь корабль по винтику разберут на свои нужды».
Итак, мой отряд «Бессмертные» был сформирован. Шестеро морпехов (включая меня и «Глыбу»), снайпер Джонсон и двое медиков-инженеров. Мы были хорошо вооружены, оснащены новейшими разработками и готовы к выполнению любой задачи. Миссия на Тарсонис, по перехвату поездов Доминиона, обещала стать нашим первым боевым крещением в новом качестве.
Я чувствовал огромную ответственность, но и не меньший азарт. Я больше не был просто исполнителем. Я был командиром. И от моих решений теперь зависели жизни моих людей.
***
Джимм Рейнор.
«Гиперион» вышел из гиперпрыжка на орбите Тарсониса. Когда на главном экране мостика появилось изображение этой многострадальной планеты, в воздухе повисла тяжелая, гнетущая тишина. Тарсонис… Некогда процветающая столица Конфедерации, жемчужина сектора
Он стоял у огромного обзорного иллюминатора, глядя на изуродованную планету внизу. Его лицо было непроницаемо, но было видно, как сильно сжаты его кулаки. Мэтт Хорнер подошел к нему, держа в руках датапад.
– Джим, – тихо сказал он, – мы на месте.
Рейнор медленно повернулся. Его глаза были полны затаенной боли.
– Никогда не думал, что вернусь на это кладбище, – глухо произнес он. – Рассказывай, Мэтт. Что у нас?
Мэтт Хорнер откашлялся, его голос, обычно уверенный и четкий, сейчас звучал чуть приглушенно.
– Доминионцы восстановили энергоснабжение на старой конфедеративной железнодорожной магистрали, которая пересекает один из наименее пострадавших континентов, – он вывел на тактический стол трехмерную карту местности. – Они явно что-то ищут в развалинах городов и на старых военных объектах. Все найденные на раскопках ресурсы, артефакты Конфедерации, уцелевшую технику и просто металлолом они грузят в тяжелобронированные составы и отправляют на центральную перерабатывающую станцию, расположенную в бывшем промышленном секторе. По нашим данным, сегодня туда должны доставить некую… очень ценную находку. Наши источники не смогли уточнить, что это именно, но слухи ходят самые разные – от уникальных протосских технологий до утерянного архива Конфедерации. Эта находка находится в одном из этих составов, но, к сожалению, все поезда хорошо защищены от сканирования, поэтому я не могу сказать, в каком именно. Придется перехватывать все, какие сможем, и надеяться на удачу.
Рейнор криво усмехнулся, в его глазах блеснул знакомый огонек мрачного юмора.
– Надеяться на удачу? Это не похоже на старину Мэтта Хорнера, который всегда все просчитывает на десять ходов вперед.
Мэтт развел руками.
– В данной ситуации, сэр, это лучший из имеющихся у нас планов. Если у вас есть более надежный, я готов его выслушать. Но действовать нужно быстро. Доминион не будет гонять эти поезда вечно.
Рейнор на мгновение задумался, его взгляд снова обратился к изображению Тарсониса. Затем он решительно тряхнул головой, словно стряхивая с себя тяжелые воспоминания.
– Поздно, Мэтт. Я уже весь в предвкушении. – На его лице появилась хитрая, почти мальчишеская усмешка. – Ну что? Айда грабить поезда? Старина Тайкус будет бы на седьмом небе от счастья.
***
Десантные челноки «Гипериона» прорывались сквозь плотную, загрязненную атмосферу Тарсониса, неся нас, ударную группу Рейдеров, на поверхность этой проклятой земли. Я впервые вел в бой свое собственное отделение – «Бессмертных».
Мы высадились на небольшом, относительно ровном плато, с трех сторон окруженном руинами гигантских небоскребов, а с четвертой – обрывающимся к глубокому каньону, по дну которого и проходила одна из железнодорожных магистралей. Воздух был тяжелым, пахло гарью, ржавым металлом и застарелой гнилью. Пыль, покрывавшая все вокруг, была мелкой и едкой, она забивалась в фильтры дыхательных систем и скрипела на зубах.