Старые амазонки
Шрифт:
— Говорила. Это было этой весной. У меня подруга есть — риэлтер. Мы к ней обратились. Баб Маша боялась, говорила, что ее убьют за эту квартиру. Мы даже несколько квартир смотрели. А потом она вдруг передумала. Сказала, что моя подружка — жулик и хочет на ней нажиться. Подсовывает ей квартиры ниже по стоимости, чем ее. Я не стала спорить. Ей вообще нельзя было противоречить.
— Все равно квартира достанется тебе. Да?
— Да, — она недоуменно посмотрела на меня. Наташа быстро оправилась от горя.
— Наташа, у баб Маши был друг?
— В каком смысле?
— Ну, к ней кто-нибудь ходил? Я имею в виду, ухаживал?
Она очень странно на меня взглянула, как бы проверяя: а в своем ли я уме, а потом заразительно засмеялась.
— Вы что? Какой ухажер?! Я, по крайней мере, не видела.
— Но ведь тебе она не разрешала оставаться ночевать? Может быть, он вечером приходил.
— Может быть, — похоже, ее уже не интересовала баб Маша, и она вообще забыла, что сама же меня и наняла.
Я не стала ее задерживать, пробормотав, что зайду, если понадобится.
Она меня, по-моему, не слышала, рванула к Вовке.
И на этого Стекольникова уж больно быстро она переключилась. Странная девочка. Может, и она здесь все-таки приложила руку. Не стала бабулька меняться и не надо, все возьмем. И помнится, она говорила, что не придет в эту квартиру по крайней мере неделю. По моим подсчетам, если, конечно, я считать не разучилась, прошло два дня всего. Баб Машу еще и из морга не взяли и не похоронили, а внучка с новым кавалером на свиданку несется. Очень это все интересно… То от одного не оттащишь, то на другого кидается!
Зайдя в свою квартиру, первым делом я позвонила Мишке. Дело близилось к вечеру. Пора пообщаться с бомжами. Мишка оказался на месте.
— Таня? Мне даже странно, что я тебя сегодня еще не слышал. Или ты уже все раскрыла?
— К сожалению, нет, а очень хотелось бы.
— Мне тоже. Ваши вояки наделали шума, и теперь это дело на особом контроле у начальства. Как убийство какой-то знаменитости прямо. Да, знала бы Марья Николаевна, куда она выбьется после смерти…
— Миша, ты подойти сможешь?
— Когда?
— Да хоть сейчас.
— Через пять минут у меня совещание, но ненадолго. Потом я совершенно свободен.
— Я тебя жду.
Наконец-то выдалась минутка, когда можно расслабиться и поесть. Событий столько, что я забываю о пище. А о том, что всего несколько дней назад я играла в теннис на одном из волжских островов, я и не вспоминала. Зато почему-то из ума не шли Наташа и Вася. Наташа казалась слишком наивной, а Вася слишком откровенным. И еще эти письма. Но это уже из другого дела. Все жертвы живут в одном доме. Что это? Совпадение, случайность или закономерность?
В дверь позвонили, и я очень удивилась, что Мишка освободился
Но, открыв ее, я удивилась еще больше. На лестничной клетке маячила фигура нового ухажера Наташи.
— Я так понимаю, Володя Стекольников?
— Он самый. Я могу войти?
— Пожалуйста, — я еще не пришла в себя полностью.
— Я должен с вами поговорить, — похоже, он старался придать себе уверенности. — Мы посоветовались и…
— Простите, что перебила. С кем вы посоветовались?
— С Наташей, конечно — ах ну да, с кем же еще! — и решили, — продолжил он, — что вам больше не надо заниматься этой историей.
— Какой, простите?
— Вы прекрасно знаете, о чем я говорю — историей с убийством ее бабушки Марии Николаевны, — уж больно официально все это было произнесено.
— И почему же я должна прекратить расследование убийства?
— Это не убийство.
— Вот как? А вчера Наташа думала по-другому. И убеждала меня в этом как могла. А почему, кстати, она не пришла сама?
— Она плохо себя чувствует.
— Не может быть. И что же с ней? Пять минут назад, разговаривая со мной, она выглядела абсолютно здоровой.
— Вам показалось. Наташа умеет скрывать недуги.
— А что она еще умеет скрывать?
— Ваш тон оскорбителен для нас. Я не намерен больше с вами разговаривать. Наташа сказала совершенно верно. Вы очень многое себе позволяете.
Если честно, то я ничего не понимала.
— Подождите, молодой человек, а зачем вы вообще сюда пришли?
— Расторгнуть наш контракт. Пусть и устный.
— Но с вами я не заключала никаких договоров и контрактов, это во-первых, а во-вторых, по факту смерти Никифоровой возбуждено уголовное дело.
Я-то могу все это бросить, хотя совершенно не собираюсь этого делать, а вот уголовное дело вряд ли закроют по вашей просьбе. И вообще, я не могу понять, к чему этот ваш выход?
— Мы с Наташей собираемся пожениться и уехать на время. А Наташа находится под следствием, и у нее взяли подписку о невыезде.
— Ей что, предъявили обвинение?
— Нет, просто попросили из города не отлучаться.
— А когда это вы решили пожениться?
— Сегодня утром я сделал Наташе предложение, и она согласилась.
Бедный Вася, столько усилий — и все напрасно. Самый выгодный объект из его списка не оправдал надежд!
— В общем, я так и не поняла, что вы от меня хотите и зачем вы вообще сюда пришли.
— Да? А Наташа говорила, что вы довольно умная. Все. Этот Вова меня достал, и я недолго думая открыла дверь и выпроводила его. Но буквально через минуту в дверь опять позвонили. Я уже было собралась сказать Вове все, что о нем думаю, но это был Мишка. При виде меня он на всякий случай встал в стойку.