Стать Дикой. Ведущая волков
Шрифт:
Не успела ничего ответить, почувствовала, как холодная мокрая ткань прошлась по плечу, и громко зашипела от боли. С него сняли повязку, и теперь оттуда без остановки текла кровь. Николас взял новую тряпку и сильно, но с осторожностью прижал к воспаленной дыре. Я с болезненным рычанием выгнулась и попыталась отползти, но он схватил меня за предплечье и сурово скомандовал:
– Терпи, я только начал промывать.
А когда я дернулась от его прикосновения, быстро убрал руку, вздохнул и сел так, чтобы я его видела.
– Ты знаешь, что я должен сделать?
В глазах стояла
– С ранами. Ты понимаешь, что сейчас будет?
Медленно кивнула, пытаясь сфокусировать взгляд:
– Нужно зашить.
Он с непроницаемым лицом ответил:
– Да, но сначала нужно прижечь. Рана слишком глубокая. Началось заражение, плечо сильно воспалено. Если я этого не сделаю…
Мужчина не успел договорить, я отшатнулась. Сердце бешено застучало. Я судорожно замотала головой и попыталась отодвинуться ещё дальше, но упёрлась в стену.
– Нет, пожалуйста, не надо!
С ужасом перевела взгляд в другой конец комнаты, на пламя, и почувствовала, как из глаз вырвались слёзы.
Николас потянулся ко мне, но я зарычала и оскалилась.
– Нет!
Однако и тогда продолжила смотреть только на огонь. Но видела совсем другую картину. Пожар, крики сгорающих заживо людей и животных. Запах жженой кожи. Смерть. Смерть. Смерть.
Тело начали сотрясать всхлипы. Щеки стали влажными от слез. Воспоминания были столь яркими, что я забыла о присутствии мужчин в комнате и снова мысленно перенеслась в тот жуткий вечер. Чьи-то ладони обхватили мое лицо и стёрли стекающие капли.
– Посмотри на меня, Фрейя, – поставленным, явно привыкшим командовать голосом потребовал Ник.
Я оторвала взгляд от огня и беспомощно взглянула на него. Но уже через мгновение попыталась отвернуться опять.
– На меня, – строго.
Наши глаза встретились, и некоторое время мы смотрели друг на друга, пока я пыталась выровнять дыхание.
– Я не могу. Только не огонь. Прошу, не нужно. Пожалуйста, – запинаясь, беспорядочно прошептала я, чувствуя себя при этом отвратительно уязвимой.
– Если я не сделаю этого, ты умрешь, – тихо начал он. – Будет больно. Но без этого никак. Я постараюсь справиться быстро. Фабиан подержит тебя, чтобы ты не навредила себе.
– Нет.
Мужчина раздраженно дёрнул подбородком и открыл рот, чтобы ответить…
– Не нужно держать, – выдавила я со всей возможной твердостью. – Я справлюсь.
Николас задумчиво, с недоверием изучал моё лицо.
– Уверена?
Быстро кивнула, прикладывая дрожащую руку к груди, где сумасшедше билось сердце, и опасливо покосилась на второго мужчину.
Не отводя от меня взгляда, Ник медленно повернул голову и приказал:
– Фаб, выйди на время.
Сквозь ужас пробилась тень благодарности. Он понял, что мне не по себе от присутствия сразу двух людей в одной комнате.
Черноволосый воин безропотно открыл дверь, но прежде чем выйти, к моему удивлению, обернулся и тихо, искренне пожелал мне:
– Удачи.
Дверь захлопнулась, и мы остались одни. Мне отчаянно хотелось потянуть время, но Ник не медлил.
– Ложись.
Он
Мужчина вернулся и протянул кружку с отваром.
– Выпей. Это немного притупит боль.
Я послушно проглотила горькую жижу, и он достал тупой нож, передав мне его рукоятью вперёд.
– Зажми зубами.
Трясущейся рукой взяла оружие и сунула в рот, продолжая прижимать уже пропитавшуюся кровью ткань к плечу и еще одну к груди.
Слышала, как Ник подошел к огню и некоторое время оставался на месте. Я тоже не двигалась, пыталась приготовиться и совладать со страхом, который уже много раз показала этому мужчине, несмотря на то, что поклялась не делать этого.
– Готова? – ровным голосом спросил он с другого конца комнаты.
Я кивнула. Помотала головой. И снова кивнула. Отрешенно подумала о том, что он, должно быть, ждал ответа, но нет, увидел, наблюдал за мной. Услышала смешок, и почему-то от этого обстановка стала чуть менее угнетающей.
Мужчина подошел к кровати, и я судорожно впилась свободной рукой в мех. Краем глаза увидела свечение раскалённого клинка. Страх с новой силой накатил на меня.
– Постарайся хоть немного расслабиться, так будет менее больно.
Он оперся левым коленом о кушетку, склонился надо мной и убрал чуть влажные от нервного пота волосы со спины. Я почувствовала жар у самой раны и сильно закусила рукоять ножа. Рука мужчины опустилась на нетронутую кожу у плеча, придерживая меня, и даже оттуда проходили волны боли.
– На счет три, хорошо?
Кивок, и он начал быстро считать:
– Один. Два.
Я готовилась к три, но он приложил пламя уже после два.
Из меня вырвался нечеловеческий крик. Спина выгнулась, руки побелели от того, как сильно я вцепилась ими в покрывало. Плечо пронзила такая невыносимая агония, что казалось, будто меня сжигали заживо. Только в этот раз, так и было. В нос ударил жуткий запах жареной плоти. Хриплый всхлип вместе с потоком слез вырвался из груди. Я стискивала зубы и кричала сквозь них, не переставая. Николас всё не убирал клинок, прикладывая его ко всем участкам раны и всовывая внутрь. Боль от ударов кнута или попадания стрелы в тело казалась совершенно ничем по сравнению с этим. Меня трясло с ужасной силой. Сейчас я больше всего мечтала потерять сознание, как прежде, но этого не происходило. Темнота подступала и снова рассеивалась, будто издеваясь.
– Осталось совсем немного, потерпи, – едва разобрала я тихие, полные сочувствия слова Ника.
Мгновение, два, и все закончилось. Я не сразу поняла это, так как ожог продолжал сильно пульсировать. Выплюнула нож и зарылась лицом в мех, дрожа всем телом и приглушенно всхлипывая.
Мужчина откинул клинок и охладил края раны мокрой тряпкой, второй рукой поглаживая мою сотрясающуюся от боли спину.
– Умница, – мягко проговорил он. – Всё закончилось. Я больше не трогаю.
Потом слегка обескураженно добавил: