Статус B
Шрифт:
— А ты, кажется, и правда из желтой зоны. Прямо чувствуется классовая ненависть. Кстати, самые токсичные комменты в моих соцсетях — именно от желтков. И самые похабные. Все они будто понимают, что никогда в жизни не смогут даже увидеть меня вживую, не то что познакомиться со мной. И это приводит их в бешенство. Я для них дразнящая и недоступная стерва.
— Я не пишу комментов в сети.
— Почему-то я тебе верю. Но и ты мне поверь. Даже среди всего этого… — она окинула взглядом роскошный интерьер ресторана. — Можно чувствовать себя несчастным.
— Наверное.
— Наверное, — эхом откликнулась она. Снова пригубила вино. — Какой-то дурацкий у нас выходит разговор. Я все себе представляла по-другому.
— Представляла? Я думал, мы столкнулись случайно.
— В тот раз в бассейне — да. Но я после той встречи пыталась тебя отыскать. Бесполезно. В «Наутилусе» очень строго с конфиденциальностью. Впрочем, за это его и ценят. Тогда я просто стала караулить тебя в спортзале и в бассейне. Думала, что рано или поздно ты снова туда вернешься.
— И зачем я тебе?
Она заметно смутилась, принялась ковырять вилкой в салате. Выглядело это весьма занятно. Сложно было представить жесткую, властную, высокомерную Нову, зардевшуюся, будто девчонка-подросток.
Я тоже сделал вид, что отвлекся на кофе. Блин, остыл. Да и на вкус так себе. Четыре сотни баксов за чашку чуть теплой черной жижи? Да уж, худшая сделка в моей жизни.
— Знаешь, а я и сама не знаю, — ответила, наконец, Вивиан. — Сама себе удивляюсь. Я как-то привыкла, что это за мной все бегают, ловят каждое слово. А ты… Когда там, в игре, ты притащил яйцо химеры, я впервые на тебя обратила внимание. Ты выбивался из серой массы.
— Вот, значит, чем можно завоевать сердце Вивиан Грей? Игровыми т-трофеями? Вот бы твои фанаты удивились.
— Да не в трофеях дело, — отмахнулась она. — Просто… Ты другой. Никто раньше не смотрел на меня так, как ты. И не разговаривал так. Ни в виртуале, ни тем более в реале. Поначалу это меня даже злило. Ты дерзил, заставлял принимать какие-то решения вслепую. Как тогда, когда потребовал репликатор и установил его в Некрополе. Мне пришлось довериться тебе, хотя никаких оснований для этого не было.
— Ну не пожалела ведь?
— Нет, конечно, но… Все это на меня не похоже. Там, в игре, я привыкла командовать, привыкла решать все сама. Даже близких друзей, которые стали офицерами в моем клане, я лишь слушаю, но последнее слово оставляю за собой. Но тебе почему-то верю. И жду от тебя какого-то чуда. Может, в глубине души надеюсь, что ты вытащишь меня из той ямы, в которой я оказалась.
— Если честно, спаситель из меня так себе. У меня самого п-проблем по горло.
— Да я понимаю, что глупо это все. Сама на себя злюсь. Наверное, это просто какая-то генетическая женская тоска по крепкому плечу. Устаешь разгребать все самой. Иногда хочется, чтобы кто-то пришел и сказал: «Расслабься, Вивиан, я все решу». А тебя завернул бы в теплый плед и посадил к окну с бокалом вина.
— Ну, в конце концов, это ведь п-просто игра. Или тебя и в реале нужно спасать? Вроде бы непохоже.
Вивиан поморщилась, будто я заставил ее вспомнить о чем-то
— В реале… В реале, увы, наверное, уже ничего не изменишь.
— А разве нужно? Что тебя тут-то может не устраивать?
Она вздохнула.
— Это… сложно объяснить. Вряд ли поймешь.
— Ну, попробуй.
— Я ведь из не очень богатой семьи, на самом деле. Мать воспитывала меня одна. И начиная лет с десяти таскала по модельным агентствам, по разным кастингам. Она мой личный менеджер, и моя карьера — это исключительно ее заслуга. Ну а мое тело, моя внешность — наш главный товар. И вроде бы я радоваться должна, что мне так повезло. Но…
Она осеклась, помотала головой, будто опомнившись. Но потом все же передумала и продолжила, глядя мне в глаза.
— Ты представляешь себе, каково это — с самого детства ощущать, что на тебя смотрят как на кусок мяса? Всем плевать, о чем ты думаешь, что для тебя важно. Важно лишь то, как ты выглядишь. А еще — все окружающие мужчины хотят тебя трахнуть. Всегда и все. Понимаешь, вообще все! Даже официант, что сейчас подходил, тайком пялился на меня, ты же заметил?
— Мне кажется, ты п-преувеличиваешь.
— Может быть, — дернула она плечом. — Мой психотерапевт тоже так говорит. Но и он тоже пялится на мою задницу, когда я выхожу из его кабинета.
Я усмехнулся.
— Нет, поначалу я ловила кайф от всего этого. Мне нравилось быть в центре внимания. И, конечно, понравилось, как изменилась моя жизнь после того, как я подписала свой первый контракт с крупным брендом, на двенадцать миллионов долларов.
— Да уж, могу представить.
— Да… Тогда мне казалось, что я попала в сказку. Но со временем я поняла, что сама по себе никому не нужна и неинтересна. Нужна лишь моя внешность, мой статус, мои деньги. Из-за этого быстро перестаешь доверять мужчинам. Да и вообще всем. И к этому, наверное, со временем приходят все знаменитости вроде меня. Ну, у кого мозгов на это хватает.
— Но ведь у тебя были какие-то отношения?
— Конечно. Но большинство из них тоже были больше похожи на медийные проекты. К примеру, наш роман с Адамом Гэмблом. Он — сынок богатеев с Холмов, ему и подружка нужна была соответствующая. Вот он меня и выбрал. Как статусную вещь.
— Адам — это ведь Альтаир?
— Да. Я порвала с ним два месяца назад. Собственно, этот конфликт перенесся и в «Наследие». И там последствия гораздо тяжелее, чем в реале.
— Неужели это для тебя так важно?
— «Наследие»? Да, очень, — серьезно ответила она. — Последние три года это моя главная отдушина в жизни. Понимаешь… Я ведь давно пыталась что-то изменить. Доказать, что я могу что-то больше, чем просто торговать своей внешностью. Увлеклась спортом, боевыми искусствами…
— Это здорово. А твой м-менеджер был не против?
— Нет. Мама и из этого смогла извлечь прибыль. Больше контента, больше новостных поводов… Хотя моим фанатам, кажется, плевать на мои достижения. Даже когда я выиграла чемпионат Бостона по прыжкам в воду, большинство комментов сводились к тому, как моя жопа смотрится в купальнике.