Ставка на бандитов
Шрифт:
Все дружно рассмеялись. А Музыкант не унимался:
— Не, в натуре, пахан, правильные подружки. Только ты прикинь, как тебе придется вдвойне надрываться: «кишки» там, цветочки.
— А мы их к делу приспособим, — подал голос Рома, — запустим на толкучку стриптиз показывать, а тем временем у фраеров лопатники подергаем, пока они свои офонаревшие хлеборезки пораскрывают. Ну в крайнем случае к хипису приспособим.
— Я тебе приспособлю, — незло прервал говорящего Фомин, — так приспособлю, что балагас будешь через
— С тебя станется, — засмеялся Бур, и добавил для ясности: — Шутка, пахан.
Они еще раз громко заржали.
Проезжая мимо станции метро «Фили», Музыка резко затормозил.
— Ты чего встал? — не понял Монах.
— Сейчас, — отозвался Музыкант, вылезая из машины и откидывая свое сиденье, — Бур, пойдем со мной.
Роман послушно последовал за приятелем. Вернулись они через несколько минут, держа в руках по огромному букету темно-бордовых роз.
Залезая обратно в салон, приятели сунули цветы пахану. Тот, слегка опешив, с благодарностью произнес:
— Ну, вы даете. Спасибо, я бы сам не догадался. Осталось только клифт с бабочкой нацепить да лакированные колеса — и хоть под венец.
— Слушай, Валера, — начал Бур серьезным голосом, — мы тут посовещались. Может, снимем небольшую дачку за городом? У нас есть одна на примете. Недалеко от Дюка, да и денег не много просят, а домик приличный. Хозяйка-старушка живет за забором и готова приходить помогать по хозяйству, конечно, за дополнительную плату. Мы там все посмотрели. Два этажа, комнат шесть и кухня. Есть вода, газ, телефон, ну, в общем, ничем не хуже квартиры.
— Плюс к этому озеро чистое, — вставил Музыкант, — банька.
— Прямо райский уголок, — улыбнулся Монах, — замануха сильная, конечно. А мамка как же?
— И тетю Валю перевезем, — сказал Бур, пытаясь убедить пахана.
— А не в падлу мне, вору, — нерешительно возразил Фомин, которого, по правде сказать, прельщала данная перспектива, — тратить на это общаковые деньги?
— Еще чего, — искренне удивился Музыкант, — ты же не купить это собрался. А потом посмотри, как сейчас зажировали многие блатные. Хотя бы тот же Дюк.
— Дюк мне не указ, — резко бросил Монах.
— Я думаю, Артамон поддержал бы тебя, — вставил свое слово Бур, — да вот, кстати, вчера звонил Шило, обещал приехать с малявой от Артамона, тогда и узнаешь его отношение. А пока мы можем и на свою капусту раскрутиться.
— Ладно, придержи свои кровные, — Фомин решил принять предложение. — Я не против.
— Ништяк, — удовлетворенно высказался довольный Музыкант. — Сейчас за сестричками, а потом рванем сразу туда. Чего зря муму волынить?
Спустя несколько минут они, усадив в машину девушек, мчались по Рублевскому шоссе. Дорога не отняла много времени, и «мерс» въехал в распахнутые хозяйкой, которую Бур предупредил по телефону о своем приезде, ворота дачи.
Все оказалось именно так, как
Монаху здесь очень понравилось. Его смутила только неосторожно брошенная хозяйкой фраза, относящаяся к сестрам:
— Я думаю, — обратилась она к Фомину, — вы останетесь довольны. Вот и дочкам вашим тут понравилось.
Авторитет, обернувшись к сестрам, тихо промолвил:
— Вот так вот.
Те, уловив в брошенной фразе грустные нотки, обернулись к бестактной пожилой женщине. Даша задиристо произнесла:
— Нам, конечно, понравилось. Только мы не дочки, а любовницы, — во всем ее облике сквозил неприкрытый вызов.
Опешившая старушка, часто моргая, уставилась на говорящую, а затем, справившись с внезапным потрясением, поспешила поправиться:
— Ну я и говорю… А какое мое стариковское дело? Извините, — она смущенно потупилась.
— Ничего, — пришел ей на помощь Монах, — девочки шутят.
Покончив с формальностями, Фомин с сестрами уселись на широкой веранде за небольшим столом. Бур с Музыкантом отправились в город за продуктами. Мать авторитета решили перевезти на следующий день.
Когда стих звук удаляющейся машины, Монах нежно уставился на близнят и тихо вымолвил:
— Откуда вы взялись на мою голову?
Даша, уткнувшись улыбающимся лицом в пахучий букет, смешно скосила на мужчину голубые глазки:
— Оттуда же, откуда берутся все девушки в жизни мужчин, — философски произнесла она.
Сестры догадывались, что Монаха гложут какие-то непонятные им сомнения. Решив внести ясность, в разговор вступила Маша:
— Валера, мы понимаем, ты человек серьезный, не какой-то малолетка. Если тебя беспокоит случившееся недавней ночью, то знай — мы уже достаточно взрослые, вполне отвечаем за свои поступки и пошли на все сознательно. Ты нам сразу понравился, — она сделала многозначительную паузу, давая возможность собеседнику осознать услышанное, — и представляем, в каком ты состоянии.
— Действительно, — пришла на помощь сестре Даша, — у нас так с детства. Мальчишки никогда не могли сделать выбор между нами. Вроде мы для всех одинаковые. А на самом деле это не так. Мы разные. Даже часто ссорились между собой из-за этого. Но теперь договорились: если будем с кем-нибудь знакомиться, то обязательно врозь. Просто тогда так получилось, — Даша имела в виду их знакомство.
Монах слушал это щебетание не перебивая. Ему было все равно, о чем они говорят, лишь бы не умолкали. Высокие грудные голоса сестер струились, подобно красивой музыке, проникая в самое сердце. Он невольно залюбовался их прелестными лицами, переводя взгляд то на одну, то на другую.