Ставка на Водолея
Шрифт:
– Но лучше, чтобы – вольно, – молвил с лукавой усмешкой астролог и пристально взглянул на меня. Лишь в тот миг я обнаружил, что цвет глаз у него не по возрасту яркий и редкого оттенка индийской бирюзы. – И в этом, исключительно просветительской ключе, мы и поведем нашу беседу, – добавил Мармаров, подведя итог нашей с ним первой встречи.
Тогда я не мог даже предполагать, что знакомство с Мармаровым перевернет всю мою жизнь.
Что же касается телеинтервью, то запись прошла на ура, без каких-либо заминок и шероховатостей, как зачастую бывает, когда работаешь без четкого сценария. Смонтировали в тот же вечер – и почти без купюр. Даже успели дать развернутый анонс. А шеф-редактор намекнул, что материал вполне тянет на «гвоздь» месяца.
Но за кадром моего сознания зрел и крутился вопрос, который я так и не решился задать Михаилу Даниловичу, и попросил его назначить еще одну встречу. Скорее, это был не вопрос, а тема, важность которой я не мог переоценить.
Не секрет, что все мы, журналисты, в той или иной степени – пиарщики. А степень, качество пиара в последнее десятилетие оценивалось итогами выборов всех мастей – от избрания мэров городов курортного региона, до депутатов Госдумы России. Как правило. Но не всегда. А как показала жизнь – далеко
Уже в чем в чем, но в наблюдательности журналистам отказать трудно. Для этого совсем необязательно каждый раз состоять в упряжке той или иной команды. Порой испытываешь гораздо больший профессиональный интерес, когда стоишь «над схваткой» и… анализируешь. Учишься сопоставлять и… прогнозировать. Именно тогда мне казалось, что за эпатажной игрой Слепого Случая, демонстративно манкирующего железобетонную армаду даже столичных ассов от пиара, тайно приглядывает… госпожа Закономерность – главный манипулятор Действа. Причем в лицо таинственную даму знают лишь посвященные. И что очевидно, с ней незнакомы даже те, кому она сдает великолепные карты.
В общем, при следующей встрече с Мармаровым я весьма туманно обрисовал волнующую меня тему, видимо подсознательно опасаясь увидеть на лице собеседника усмешку превосходства либо печать «глухоты» и нарочитого непонимания.
Мармаров
Я подошел к важному этапу своей жизни. Планета Уран, покровитель астрологов, а также великих открытий и потрясений, наконец-то, в своем неспешном транзите становится в ту самую удачную позицию, к которой иные посвященные готовятся целых четырнадцать лет. Это замечательный трин к натальному Сатурну при точном соединении с натальными же Луной и Юпитером. Короче и яснее сказано в Библии: пришла пора собирать камни .
Для меня наступает трехлетие новых научных открытий во благо России. Ведь Уран, как известно, правит Водолеем, который выражает квинтэссенцию духа России. О характере будущих открытий я могу только догадываться, но наверняка не знаю и сам: Уран прежде всего планета неожиданностей. Так, я решил взять двухмесячный тайм-аут от суеты столичной жизни и поехать отдохнуть на Кавказские Минеральные Воды, чтобы в нужный и ответственный момент быть в идеальной форме.
В Пятигорске случай свел меня с настырным журналистом. Шел второй день новолуния в Водолее, и я, по ряду понятным любому астрологу признакам, понял, что эта встреча может иметь занятное продолжение.
Мы встретились вновь уже в моих апартаментах, и, когда Арсений завел было обобщенный разговор о природе и погоде, я прямо спросил его о цели визита. В тот момент, когда молодой человек, невразумительно излагавший волнующий его вопрос, затронул тему приоритета закономерности случайностей, я понял, что не ошибся ни в своем микропрогнозе, ни в нем самом. Арсений оказался довольно любознательным, неприземленным и даже слегка авантюрным. Кстати, известным искателям приключений всегда покровительствовал сильный Уран… Так в результате этой встречи я получил «добро» от той загадочной Дамы, которую в народе кличут Судьбой.Арсений
Маститый ученый повел себя непредсказуемо. Не дослушав меня, махнул рукой.
– Вопрос ясен, но готовый ответ не даст вам пищу ни для ума, ни для сердца, – туманно сказал астролог. – Вам предстоит найти его самостоятельно, – пророческим голосом произнес он.
Затем добавил, что его досуг вполне позволит в течение двух месяцев принять участие в экспресс-эксперименте на заданную мной тему.
– Я не признаю догм, – внушительно произнес Михаил Данилович. – А предсказательная астрология не признает тем более. Простите за оксюморон, но среди ее надежных рычагов – ураганный экспромт, бал импровизации и вдохновения. Разумеется, в заданных измерениях. Поэтому о роли закономерности случая, имя которому Жизнь, мы постараемся узнать путем эксперимента. Если вы готовы, молодой человек, то к подготовительным телодвижениям можем приступить хоть сейчас. – И, взглянув на двухметровые напольные часы, гармонично вписавшиеся в роскошную обстановку «под старину», добавил: – Время работает на нас! Итак, главная заповедь любого эксперимента – его чис-то-та, – менторским тоном, чуть ли не по слогам произнес он. – Поэтому ни ваши коллеги, ни родственники, ни знакомые о нашей затеи знать не должны и участвовать в эксперименте не будут.
– А с кем мы будем экспериментировать? – обескураженно выпалил я.
– Голову над этим ломать не будем. Тему вы только что очертили сами. Пусть будут выборы: идеальная площадка для игр в жмурки с его превосходительством Случаем, не так ли? Кажется, в соседнем городке, как его… – он взял в руки газету «Солнечногорская правда», – вот – город Солнечногорск – на апрель сего года объявлены выборы главы администрации. Местную прессу я, как видите, на отдыхе не игнорирую. Поэтому насчитал за неделю пять первополосных фотографий тамошнего мэра, причем в краевой прессе! Так что кандидат номер один уже вырисовывается. Но он не пройдет!
– ?!
– Вчера я наткнулся в передовице, – астролог ткнул пальцем в давешнюю газету, – на дату рождения уважаемого мэра. Увы, его звезда уже на закате… Так что будущий лидер благодатного города Солнечногорска нам да и никому другому на данный момент неизвестен. Что мы делаем? – В прищуре Мармарова заплясали чертенята.
– Что мы делаем? – машинально переспросил я.
– Достаем волшебную «Книгу Судеб», – продолжил уже таинственным голосом астролог и вытащил из тумбочки толстенный том в черном коленкоровом переплете…
Я мельком пролистал страницы – сплошные таблицы с непонятными значками. Титульный лист озадачил еще больше: «Американские эфемериды XX века».
– А что такое «эфемериды» [2] ? – обескураженно спросил я. – От слова «эфемерность»?
– Об этом – несколько позже. А теперь смотрите сюда. – Раскрыв книгу, он ткнул пальцем в строчку, подчеркнутую красным карандашом, где среди тайнописи, напоминающей «пляшущих человечков» Конан Дойла, легко прочитывалась некая дата: – 18 ФЕВРАЛЯ 1960 ГОДА, ВОСКРЕСЕНЬЕ.Гарри Поттер отдыхает!
Наблюдая замешательство Арсения, Мармаров торжественно изрек:
– С вероятностью восемьдесят процентов это дата рождения будущего мэра Солнечноводска.
– ?!
– Не буду утомлять вас перечнем всех подсчетов, что я давеча произвел. Усовершенствованный
– Солнечногорске, – наконец, решился поправить мэтра Арсений.
– Есть еще одно существенное условие, – невозмутимо продолжил Мармаров, – место рождения этого самого господина Х должно совпадать с вашей сорок пятой параллелью.
– А как мы узнаем имя и адрес господина Х?
– Тут, любезный мой коллега по эксперименту, вам и карты в руки. Единственный выход – это…
– Объявление в газету!
– Верно! Над текстом покумекайте сами, после покажете. Главное – помнить: никаких сообщений «в лоб». Это первое. Для успеха нашей затеи объявление должно выйти ровно через два дня – 18 февраля – в день рождения этого субъекта. Это – второе. Третье – сообщение следует дать не только в городе, но и в краевых изданиях, так как наш герой вполне может проживать в соседнем селе, к примеру. И наконец, четвертое – контактным телефоном для обратной связи укажите мой сотовый. – И астролог вручил ошарашенному журналисту свою визитку.
– Фантастика! – выдохнул Арсений уже за дверью апартаментов. – Гарри Поттер отдыхает!Глава III
Горин
18 февраля 200… г.
– Фантастика! – выдохнул я, положив на рычаг трубку. Самое удивительное – разговор толком ничего не прояснил.
Михаил Данилович, гость из Москвы, как представился таинственный абонент, лишь записал мой адрес, не забыв подробно расспросить об ориентирах, так как в Пятигорске он впервые. Понял одно – через час меня приедут поздравлять.
«Грабители? – мелькнуло озарение. – Бред!» Стоимость газетной площади, на которой «вывешено» объявление, в несколько раз превышает мое месячное пособие.
«Мошенники! – упрямо застучало в висках. – Приедут, поднесут ненароком пойло с клофелином или с другой какой-то гадостью, и дарственная на мою “распашонку” у них в кармане! А что! В самый “черный” день она запросто уйдет за двадцать пять тысяч у. е…»
Что я плету… Скоро окончательно превращусь в параноика – все к этому идет. Да-а-а, и эта версия не состоятельна. Мошенники – люди информированные. Их бы не одурачило мой одиночество. Квартира (единственное ценное имущество!) записана на всю семью, включая Ленку и Тему. Да и развод наш официально не оформлен…
Я бросил думать-гадать и стал готовиться к приему московского гостя.
Гость – седоватый высокий господин, типичный «боинг» (по классификации одной моей давней подружки) – пришел не один. А вот лицо его спутника мне было знакомо.
– Михаил Данилович, – представился «боинг» и протянул три метровые гвоздики в ореоле атласных лент и живого зеленого декора.
Его спутник вручил мне емкий целлофановый пакет, откуда выглядывала картонная упаковка знаменитого «Прасковейского» коньяка, и коротко представился: Арсений.
– А! Вы из «Кавминводских вестей»? Журналист?! – наконец-то вспомнил я и тут же выпалил: – Совместная благотворительная акция столичного мецената и местной прессы? Что ж, милости просим: раздевайтесь, заходите, – скороговоркой затараторил я. – Заходите-заходите, присаживайтесь, проходите. В комнату, сюда, пожалуйста…
Мой язык продолжал молоть что-то в этом духе, чтобы скрыть острое до боли разочарование. Несмотря ни на что, в глубине души, как в далеком-далеком детстве, я надеялся на… чудо .
Загадочное объявление бесцеремонным толчком разбудило дремавшую в недрах сознания надежду. Надежду – на внезапное счастье, на крутой поворот от безнадеги к полноценной жизни. И именно так – под фанфары «вдруг», под глиссандо «однажды» и непременно с шумной, по-цыгански беспардонной свитой эмоций, которые не развеются даже через много-много лет… И, начиная с этого волшебного «вдруг», я буду рассказывать эту историю внукам, делая значительные паузы и меняя модуляции голоса от таинственного шопота до торжественной риторики.
Эх, жаль, я не музыкант! В тот неполный час ожидания моя надежда виртуозно исполнила римейк оды «К радости» и, пожалуй, заткнула за пояс «оригинальную версию». Затем неистово закружилась в зажигательном смерче ликования – куда там заключительным ритмам «Болеро»! Когда же я механически перетер запыленную на горке посуду и прибрался на кухне, надежда слегка утихомирилась. И уже вместе мы, напевая, плавно закружились под восхитительные звуки «Вальса» из драмы Лермонтова «Маскарад». Тут я не могу не отдать должное маэстро Хачатуряну. Он неподражаем!После того как была выпита за стандартным тостом первая рюмка, сценарий грозился пойти по раннему Надсону:
Праздник чувства окончен,
Погасли огни,
Сняты маски…
Я взглянул на гостей с немым вопросом.
– Ну, а теперь, господин Горин, мы хотели бы узнать о вас чуточку больше. Ведь главный подарок не здесь, – тут «боинг» обвел ломящийся от деликатесов стол. – И его мы обязательно вам вручим, но лишь в конце нашего праздничного ужина.
Нет, мои гости свои маски еще не сняли…
Если это новый стиль журналистов, пытающихся понять драму «лишнего человека» двадцать первого века, то я действительно отстал от жизни. В мое время, то есть когда я еще работал в «Стройтресте» (а со времен оного прошло меньше года!), даже сельская бюджетная «карлица» (тиражом в пятьсот экземпляров) и то пыталась содрать с нашего руководства пять тысяч деревянных за репортаж с торжественного открытия восстановленного нами в том самом поселке моста…
Впрочем, все вопросы странных гостей настолько расслабили меня своей деликатностью и искусной имитацией сопричастности, что я и сам не заметил, как наша беседа застрочила в ритме искрометного интервью. Причем чаще всего свои вопросы задавал «боинг». Время от времени он уединялся, якобы на перекур, на кухню. Но не курил. Я это просек, когда нес что-то из холодильника. «Боинг» сидел, склонившись над какой-то толстенной книгой, испещренной занятными то ли формулами, то ли знаками, и водил по странице артистически длинным указательным пальцем. Сигарета сонно дымилась в пепельнице. «Боинг» сконфуженно взглянул на меня и потянулся к почти догоревшей до фильтра сигарете.