Ставрос. Падение Константинополя
Шрифт:
София смотрела на Мелетия как на смертельного врага.
– Да, - процедила македонка сквозь зубы.
Мелетия, казалось, ничего не смущало. Он повернулся к Мардонию, который был просто растерян, но еще не подобрался для защиты.
– Здорова ли твоя мать, юноша?
Мардоний коротко взглянул на хозяина и спрятал взгляд.
– Она умерла, когда я был совсем мал, - глухо ответил он.
Мелетий отступил на несколько шагов и приложил руку к сердцу. Казалось, он искренне огорчился.
– Неужели!
Потом он посмотрел
– Прошу простить меня. Кажется, сегодня я все время говорю необдуманные слова.
Феодора весьма сомневалась в этом.
Однако остаток обеда был испорчен – не отдали должного ни прекрасно зажаренной дичи, ни удивительным и превкусным лепешкам, запеченным с сыром и овощами, которые, как сказал Мелетий, готовили еще во времена цезарей; ни пирогу с сыром, медом и цукатами. Когда с едой было покончено, дети Валента первыми встали, казалось, уже не помня о приличиях.
Артемидор, красный от унижения, давно уже стоял на ногах. Безродным мужем Софии эти римляне пренебрегали слишком явно. Немного погодя, извинившись, встали и Леонард с женой.
Леонард сжал руку Мелетия.
– Не сердись на нас, мой друг… Эти несчастные еще не пришли в себя после всех потрясений, что выпали на нашу долю.
Мелетий покачал головой.
– Я и не думал сердиться, дорогой Леонард.
Он улыбнулся подавленной Феодоре.
– Еще раз простите меня, и прости мое неуместное восхищение, госпожа… Я знаю, что ты родом из Московии, - но не знал, что ваша земля рождает таких прекрасных женщин!
Феодора нахмурилась.
– Наша земля рождает много прекрасных женщин, господин, - сказала она, - и я между ними не лучшая!
– Ты, несомненно, особенная, - сказал Мелетий.
Феодора стойко и спокойно выдержала его взгляд. Леонард поклонился; и супруги быстро ушли следом за остальными.
Когда слуги убрали в зале, Констанция резким жестом отослала всех. Она наконец встала из кресла и принялась прохаживаться перед мужем, словно едва себя сдерживая. Мелетий теперь сел на место жены и внимательно следил за нею.
Констанция остановилась перед ним.
– Достаточно уже того, что этот… пират так долго живет у нас! – приглушенно воскликнула госпожа дома. – Он еще и натащил сюда сброд со всей Азии, севера и востока! И по ним видно… - она задохнулась. – У каждого на лице написано, что он отъявленный еретик и преступник!.. Как ты не видишь этого!
Мелетий быстро поднял голову.
– Я прошу тебя не применять слова “еретик” ни к кому под кровом Гавросов, - проговорил он спокойно.
Констанция резко рассмеялась.
– Ты, похоже, ничего не замечаешь! Диавол ходил сегодня между этими ложами, аки лев рыкающий*! Ереси источили дерево империи, как черви, которые все плодятся! Поэтому империя и рухнула!
Мелетий улыбнулся: в светлых его глазах зажглись непонятные огоньки.
– Ты в самом деле думаешь, что подобное может когда-нибудь произойти с Римом? – спросил
– Я думаю, что долг каждого христианина в неусыпной бдительности, - отпарировала Констанция. – Эти образованные византийцы… я знаю, что все они… И эта женщина, патрикия Калокир, - неужели ты не понял, что она такое?
– Я понял, что госпожа Калокир опасна и что-то скрывает, - согласился Мелетий.
И вдруг он стиснул подлокотники кресла и резко склонился к жене: с выражением такой же ярости, как у нее.
– Если я узнаю, что хоть кто-нибудь из твоих… Если хотя бы раз под дверью у Метаксии Калокир или у моего друга я замечу…
Мелетий поднялся с места: казалось, взглядом пригвоздив к месту супругу.
– Леонард один из самых дорогих моих друзей, благороднейший из людей… и великий герой! – воскликнул хозяин дома, глядя на Констанцию почти с отвращением. – И кого бы он ни взял в жены, кого бы ни привел с собой, будь они хоть все еретики… я тебе не позволю!..
Несколько мгновений господа дома смотрели друг на друга в безмолвном гневе. И, казалось, Мелетий на миг пожалел о том, что только что сказал; потом лицо его опять сделалось каменным.
Констанция чуть улыбнулась, пронизывая взглядом мужа, будто наслаждаясь триумфом. Затем вдруг кивнула.
– Прошу простить мою дерзость, Мелетий. Обещаю, что не буду…
Она подалась к мужу и положила ему руку на локоть; он чуть было не отстранился, но римлянка сжала его руку и не пустила.
– Я обещаю тебе, - прошептала она.
Мелетий улыбнулся.
– Я тебе верю.
Они поцеловались – осторожно, почтительно, не как супруги, а как давние союзники.
Выражение Констанции вдруг сделалось болезненным.
– У меня голова разболелась… может быть, от этих твоих гостей! Пойду прилягу!
Мелетий обхватил жену за талию и озабоченно заглянул в лицо:
– Прислать к тебе врача?
Констанция покачала головой.
– Само пройдет.
Она с усилием, извиняясь и обещая перемирие, улыбнулась супругу и ушла в свои покои. Супруги Гаврос давно уже спали и жили раздельно.
* Новый Завет (Евангелие от Матфея).
* Киликия – в древности юго-восточная область в Малой Азии; в период упадка и гибели Византии на ее территории существовало Киликийское армянское государство, захваченное османами в 1515 году.
* Новый Завет (Первое послание Петра).
========== Глава 135 ==========
Фома Нотарас сидел за столом в небольшой гостевой комнате – он всегда любил уединение не меньше, чем дружеские беседы и любовные ласки; как многие образованные люди тонкой организации. Христианство восхвалило любовь человека к уединению, углубление в собственную душу: как ни одна из других религий, даже столь могущественный теперь ислам.