Стефан в гостях у ведьмы
Шрифт:
Да, старик умел бить больно прямо под дых.
— Это ты ей грамоту подкинул? — с яростью проговорил Стефан.
— Это ты ее написал, разве нет? — отбил Адамусь. — А я юлить пред тобой не стану, мне таиться нечего. Твой брат еще не стар, сколько ему, около тридцати?
— Тридцать два.
— В самом расцвете, вдовец, с двумя дочками, мне все ведомо. А она ему и сына может родить, глаз у него на Маричку загорелся, я такое сразу примечаю, — Адамусь кивнул в сторону и вправду «распушившего хвост»
— Она моя жена! — рявкнул Стефан, белея от злости.
— Что ты ей можешь дать, муж? — с сарказмом произнес филин. — Что ты можешь дать господарыне огромного края, за которой стоит ее народ? Дом в Пшоничах? Да ты пойми, будет раскол, половина нашей шляхты Георгия господарем не признают, пока у господарыни муж законный есть. Что будет? Война! Тебе самолюбие потешить, а мне надобно о людях своих думать.
— Поэтому ты племяшку уже под другого готов подложить, — Стефану хотелось придушить старикана, особенно его бесило, что Адамусь говорил истинную правду.
— Я с самого начала против вашей свадьбы был, али ты запамятовал? — высокомерно вздернул подбородок старик. — Отстань от нее.
— Пусть сама решает, — холодно произнес Стефан.
— Да не она, ты должен решить, ты, как мужик, как шляхтич, как королевич! Взрослеть пора, малыш, — точно уловил Адамусь интонацию Георгия.
Прихватив бутыль с брагой, на нетвердых ногах Стефан прошел мимо беседующих жены и брата и вышел в черный коридор. Он, спотыкаясь и бормоча себе под нос ругательства, поднялся на смотровую площадку малой башни, сел на парапет, подставляя лицо тяжелым каплям дождя. Где-то там, внизу, ее уютная комната. Когда он успел проворонить свою жизнь? Стефан посмотрел в черноту ночи. От шага вниз останавливала только мать, ей он не сделает больно никогда, будет терпеть до конца.
Стефан стер с лица дождевую влагу, поднял бутыль, собираясь глотнуть еще добрый глоток, но чья-то рука дерзко выдернула стекляшку из его руки и пойло полетело в темноту. Сквозь дождь Стефан почувствовал такой знакомый запах меда, смешанный с ароматом ягод. Маричка! Стефан откинул голову назад, и теплые губы жены накрыли его губы, а тонкие ручки обхватили под мышками, прижимая спину к мягкой груди и оттаскивая от края. Муж с женой жадно принялись ласкать друг друга, не замечая поливающие их струи дождя.
— Я тебя никому не отдам, — прошептал в самое ухо любимой Стефан.
— Не отдавай меня, — задыхаясь простонала она. — Никогда никому не отдавай.
Глава XXVII. Исповедь
Камин умиротворяюще потрескивал
дровами, навевая сладкую дремоту. Стефан с Маричкой, обнявшись, лежали на узкой кровати и места как-то хватало, просто хотелось прижаться еще сильнее, чтобы слышать, как бьется другое сердце и подстроится
— Сильно опечалена, что я теперь не господарь? — вздохнул в темноту Стефан.
— Обидно за тебя до слез, — прошептала Маричка, укладывая щеку ему на плечо, — ты самый лучший господарь, я тобой горжусь, — и так это искренне было сказано, без попытки подыграть, что Стефан поверил, не мог уже не поверить, он ласково потрепал жену по пышным волосам и поцеловал в макушку.
— Мне надо принять решение, что делать дальше, — задумчиво проговорил Стефан, вглядываясь в отблески пламени на потолке.
— А мне нужно тебе кое в чем признаться, — Маричка резко села, свесив ноги с кровати.
— Не нужно, это теперь не важно, — мягко улыбнулся Стефан, потянув ее за руку лечь обратно.
— Нет, это и теперь важно, — заволновалась Маричка, — мне давно надо было тебе признаться, а я все медлила, все тянула. Мне тоже надо было принять решение, чтобы не навредить тебе, а я никак не могла…
— Ты все про месть, — нахмурился Стефан, вот о чем он сейчас не хотел слышать, так это про застаревшую повинность любимой.
— Нет никакой мести, и мстить мне некому, — поджав губы медленно проговорила Маричка, — мои родные умерли сами, от мора.
— Господарь яворов умер от мора?! — тоже сел на кровати Стефан, не веря своим ушам.
— Нет, Яворонов убили, это так, только я не Мария Яворонка, — выдохнула Маричка, сверкнув очами.
— Что значит не Яворонка? — не понял Стефан. — А кто же ты?
— Самозванка, — совсем уж тихо прошептала жена.
— Как? — только и смог выдохнуть Стефан, да уж, его женка — это прямо ведьмовская книжка с кучей секретов.
— Но я же не со зла, я никогда не позволила бы себе выйти замуж за королевича, ты не думай, — затараторила Маричка, — я же сперва согласилась, потому что думала — ты помираешь, ну побуду женой королевича пару часов, раз у него блажь такая, да и все. А потом явилась эта в красном платье, — Маричка фыркнула, и Стефан невольно улыбнулся, чувствуя ее легкую ревность. — Эта пани сказала, что ты не королевич и ты мне про это намекнул, и Адамусь поверил, да все поверили, даже пан Невесский, а он очень проницательный, людей насквозь видит.
— Даже слишком, — неприязненно поморщился Стефан.
— А я так обрадовалась — ты не королевич, я не господарька, а значит есть дорожка в будущее, не все так плохо, мы же можем просто быть семьей. Я думала — приедет настоящий королевич, мы ему в ноги упадем, ну или сбежим, на родину твою поедем. Ты рассказывал, что у тебя матушка с батюшкой живы, ну я же не знала, что ты про короля с королевой говоришь, — Маричка всхлипнула, — я думала, вот приедем, они меня примут, я бы постаралась им понравиться, я это умею…