Стены из Хрусталя
Шрифт:
— Я их постирала, но они еще не просохли, — не смутилась Харриэт.
Девочки понимающе закивали.
— Томми говорит, будто ты умеешь колдовать. Наколдуй нам чего-нибудь!
— У меня закончился приворот на сахарных мышей, — сожалеюще вздохнуло привидение. — Надо пойти в чисто поле и собрать волшебные травы.
— Тогда наколдуй нам варежки! — заканючили девочки, дуя на красные, как будто обваренные, пальцы.
Были они не из тех детей, что просят Деда Мороза набить конфетами носок. А из тех, что просят у Деда Мороза
— Не галдите так, ведь и правда услышат, — разозлилась Харриэт. — Все вам наколдую, но попозже. Сначала мне надо увидеться с Томми. Где он сейчас?
Узнав, что в настоящее время Томми обретается в спальне, Харриэт не стала возиться со входной дверью, просто отыскала нужное окно и влетела в него, оставив грязные разводы на стекле. Как и на девочках, на мальчишках были чистенькие костюмы — штанишки до колен и серые курточки с блестящими медными пуговицами. Чтобы не измять все это великолепие, дети бродили по спальне, не смея присесть.
При виде незнакомой девчонки они пооткрывали рты, но Томми уже мчался к ней, перепрыгивая через койки.
— Харриэт! — радостно завопил он и тут же козырнул перед остолбеневшими друзьями. — Я чё говорил, а? А? Чё все заткнулись? Третий день настал, и она за мной явилась! Все как в сказке. Мне так ма объяснила.
Тут удивилось уже привидение.
— Твоя ма так сказала? А еще что-нибудь она говорила?
— Что когда она уйдет, за мной явятся феи и отведут меня в хорошее место. Но не сразу. Сначала мне нужно будет претерпеть испытания. Зато на третий день фея снова придет и заберет меня во дворец.
— Во дворе-ец? — протянула Харриэт. — А твоя ма того, не уточняла, как именно я тебя туда приведу?
Томми нахмурился, задумчиво ковыряя болячку на губе.
— Нет, больше ничё не говорила. Но знаешь, Харриэт, мне тот дворец не больно-то и нужен. Просто забери меня отсюда, ладно? — зашептал он, срываясь на всхлипы. — Даже на улице было лучше. Вчера в полночь они разбудили нас и заставили маршировать по спальне. Целый час. Босиком. Сказали, будто это ди-вцеп-лина.
— Да, если директор дивцепляется, он не скоро отпустит! — вразнобой подтвердили остальные.
Один из них, тощий мальчишка с копной рыжих волос, напоминавший зажженную спичку, пододвинулся к Харриэт.
— А ты только к Томми пришла..? — издалека начал он.
— Нет, я пришла ко всем.
Остальные мальчишки тут же подбежали к ней и начали трясти ее за руки или хлопать по плечам, чтобы окончательно убедиться в ее материальности.
— А меня Роджер зовут, — представился рыжий.
— А я Александр, но для тебя просто Алекс.
— Я Гарри, и ты должна мне шестипенсовик, — прогнусавил чернявый коротышка. — У меня столько зубов уже повыпадало, а ты все никак не появлялась.
— Так ты нас всех заберешь?
— Конечно, заберу, — с запинкой ответила Харриэт.
— Но директор Барк не позволит, — засомневался рассудительный Роджер. —
— Так плевое дело! — зафорсил Томми. — Харриэт его в два счета в жабу превратит. Правда же, Харриэт?
— Превратить не превращу, зато я могу так его напугать, что добавки не попросит.
— Точно! Пусть он окочурится со страху, тогда мы отсюда уйдем, — решили воспитанники. — И девчонок захватим.
— А как ты его напугаешь?
— А вот так.
Проворно, как ящерка, девочка вскарабкалась по стене. Добравшись до потолка, она повернула голову на ставшей подвижной шее и хрипло зарычала, показав черные зубы. Волосы, которые все удлинялись, покуда не легли на пол, взвились в воздух и зашевелились, нащупывая добычу…
— Годится? — спросила Харриэт, приземляясь.
— Первый сорт! — одобрили мальчишки.
Но некоторое все таки отбежали в сторонку, чтобы отжать панталоны.
— Ты его до трясучки напугаешь! — ликовал Томми.
— Давай, Харриэт! Покажи ему!
Как поклонники, увидевшие, что на ринг взошел их любимый борец, они продолжали скандировать, пока не остановились у двери директорского кабинета. Тут возгласы поутихли.
На всякий случай Харриэт заглянула в замочную скважину. За огромным столом, место которому было скорее в мясницкой лавке, чем в конторе, восседал тучный мужчина с блестящей, как будто навощенной лысиной. Когда он опускал голову, покатый лоб пускал блики по обитым дубовыми панелями стенам. Время от времени мясистые губы растягивались в улыбке, и он начинал бойчее водить пером, по-видимому, добавляя новые строки к душещипательной статье о судьбе сирот.
К его неудовольствию, газовый рожок на стене замигал, словно притаившееся там пламя готовилось отойти ко сну.
— Ведь третьего дня вызывали агента из газовой компании, — пробурчал мистер Барк. — Миссис Таммикин! Что творится со светом?
Затарахтела дверная ручка, и дверь начала беззвучно отворяться. Что-то черное скользнуло по ковру и, извиваясь, поползло к его столу.
— Миссис Таммикин! — директор рассердился уже не на шутку. — Я ведь просил вас потравить крыс!
Но то был не крысиный хвостик, а спутанная прядь волос. Остальные волосы, вместе с их владелицей, немедленно проследовали в комнату. Харриэт опустила голову, собираясь очень эффектно ее вскинуть в последний момент. То есть, подбросить. До потолка.
Директор заморгал, и каждый раз, как он закрывал и открывал глаза, девочка стояла все ближе. Для перемещения в пространстве ей не требовалось шевелить ногами. Как все призраки, она умела неотвратимо надвигаться.
Далее произошло неожиданное. С изяществом гиппопотама, директор отпрыгнул к стене и закричал, но не от страха.