Стены молчания
Шрифт:
Я потратил еще пару часов, но так ничего и не раскопал, даже с моей тонкой чувствительностью на все подозрительное. Если смотреть на документацию, то «Джефферсон Траст» покупала очень надежную компанию. Но я вспомнил, что этот биржевой маклер был Янусом.
Я зевнул.
Надо было выйти прогуляться. На улице было жарко и душно, но мне был нужен настоящий воздух, а не кондиционер. И я хотел заполучить это соглашение.
— Мы можем прогуляться?
— Конечно. Никаких проблем.
Радж пил уже шестую бутылку. Он выглядел расслабленным. Возможно, это был его первый отдых за много дней. Но, Боже мой, ему что, не надо было в туалет? Шесть бутылок. Он был верблюдом. А мне нужно было, чтобы он вышел из комнаты.
Я притворился, что чихаю. И еще раз, чтобы он понял, что мне были нужны салфетки.
Радж встал:
— Я принесу вам пару салфеток.
— Спасибо, — сказал я. — А я пока подумаю, куда бы мы могли пойти. Не торопись.
Не успел он выйти из комнаты, как я схватил папку с договорами и достал из нее последний договор. Только я собирался положить его в свой дипломат, дверь открылась.
Это был Радж.
— Туалетная бумага подойдет? В мужском туалете не оказалось бумажных полотенец.
Туалетная бумага как раз подойдет, если учесть еще и тот факт, что я практически обделался. Я сделал вид, что пролистываю соглашение, и через пару минут сказал:
— Конечно.
Он снова вышел, но я не собирался рисковать, опасаясь, что он может опять войти и спросить, какого цвета я хотел бумагу — розовую или голубую.
Я засунул бумаги в брюки.
Куда же можно было податься после обеда?
Мне было все равно. Мне было почти все равно. Мама никогда особо не рассказывала о своей поездке к Башням Молчания. Как-то раз она выскользнула из нашего убогого номера и совершила паломничество к месту смерти отца. Вернувшись через пару часов, она выглядел так, словно оставила там часть своей души.
Радж вернулся с целым рулоном туалетной бумаги.
— Просто воздух из кондиционеров попадает в нос, и начинаешь чихать.
Интересно, выдал ли я себя, чихая с пятиминутными интервалами, чтобы избавиться от него.
— Можно организовать водителя и машину, чтобы поехать куда-нибудь?
— Конечно, Фин. — Это прозвучало позитивно, но не без поддельного интереса. — И куда вы хотите поехать?
Когда мать вернулась в отель из Башен Молчания, она сказала мне, что это место выжало из нее все соки и что ей надо было проехаться в хорошее место — простое, не столь духовное, в какой-нибудь антидот Башням. Ей было нужно что-то более приземленное. Она тогда сказала, что нашла такое место, и оно вернуло ей часть ее души.
— Версова, — сказал я. — Я хочу увидеть рыболовов в Версове.
Чистая торговля,
Радж был удивлен:
— Странное место. Может быть, поедем в Слоновьи пещеры, или в музей, или в парк Канхери? Я могу показать вам киностудию.
Мне не хотелось туда. Я сам знал, чего хочу.
— Версова, — настойчиво повторил я.
— Очень хорошо, — сказал Радж. Он снова улыбался. Мне показалось, что придется сильно постараться, чтобы обидеть его. — Я позвоню водителю, чтобы он был готов. Он выберет оптимальный маршрут. Он очень хороший водитель.
Я не хотел ехать туда оптимальным маршрутом.
— Есть еще одно место, куда бы мне хотелось заехать.
— Никаких проблем. Куда?
Я не мог сказать этого. Смущение, стыд? Или это была необходимость побыть одному?
— Висячие сады, — они находились на расстоянии вытянутой руки от Башен, — совершим небольшую прогулку.
Радж с удивлением посмотрел на меня, словно подозревая, что у меня могут быть какие-то странные планы.
— Хорошо, — сказал он, засовывая пустые бутылки и пакет в пустой контейнер.
Я не мог ехать на прогулку с контрактом у себя за пазухой.
— Мне надо еще заехать в отель и переодеться.
Радж засунул контейнер под стол.
— Там надежно, как в сейфе, — он встал. — Я подожду в машине, пока вы переоденетесь, потом в Висячие сады и Версову, мой друг.
Вообще-то я хотел совершить прогулку в одиночестве.
— Ты едешь со мной?
— Боже мой, конечно же. Что же я за хозяин, если не сделаю этого?
Я не был готов оттолкнуть единственного человека в Бомбее, который, казалось, симпатизировал мне.
— Прекрасно. Спасибо, — сказал я.
Он хлопнул меня по спине:
— Пойдем.
Я пропустил его вперед, чтобы он не заметил, как соглашение несколько блокировало мой живот.
Я позвонил Кэрол, когда вернулся в отель. Я думал, что она еще не вернулась, но она уже была в своем номере.
— Как дела? — спросил я.
— Превосходно, — ее голос был суровым.
Я услышал гудок.
— Что это?
— Сердечный монитор. Я занималась спортом.
— Не думала пробежаться вокруг отеля? Хотя я не уверен, что Бомбей готов для этого.
В ответ — молчание.
— Тут есть тренажерный зал, — наконец проговорила она. — Я собираюсь покрутить педали перед ужином.
Это было смешно. Мне казалось, что я выбрал номер телефона наобум из справочника и позвонил. Мне надо было разрядить атмосферу.