Степи нужен новый хозяин
Шрифт:
— На всякий случай, — отмахнулся Ниндзя. — Давай, однако, шкуру снимать! Три часа у нас есть, потом санврач мясо не пропустит!
— Какой санврач? — к месту действия уже подтянулись все.
— Местный, однако! Первобытно-общинный! — Миша протянул руку, призывая к молчанию. — Есть он здесь, точно есть! Милиции нет, мэра нет, президента нет! Даже рыбнадзор и егеря могут отсутствовать. А санврач — везде есть! Чума, веревки неси, однако, ноги поднимать будем!
[1] Хёмир — олень-бык (эвенк)
15 июля нулевого
Тарас вырвал с корнями дерево, ободрал ветки и назвал своё творение палицей. Дудник набил в утолщение на конце этой палицы каких-то железок и сказал, что получился буздыган (или буздыхан, не знаю, как правильно). А по-моему, дубина и есть дубина. Первым делом наш громила стукнул по лбу огромного то ли лося, то ли оленя! Идиот, у оленей лобовая кость выдерживает удар лапы снежного барса! Хотя откуда здесь снежные барсы, непонятно! А! Это у архара лоб выдерживает удар барса. Тогда этот олешек выдержит саблезубого тигра! Выходит, Тарас с дубиной сильнее саблезуба, оленя-то с первого раза свалил. Страшно подумать, что могло не получиться. Бульба наш — тот ещё лось, но этот лось куда лосистее!
В итоге у нас первая крупная добыча: парни под руководством Петрова разделывали тушу весь остаток дня. Хорошо хоть, к темноте справились. А я только нацедила крови для котят. А то всё заячья и заячья, должно же быть хоть какое-то разнообразие. От крови меня уже не тошнит. И это хорошо: крови будет ещё много, тошнить замучаешься. А кискам содержимое моего желудка больше не требуется. Да и молоко необязательно. Кровь тоже легкоусвояема. И скобленка на ура идет. А это сырое мясо! Но я на всякий случай молочка добавила: кто его знает с незнакомой пищей.
Миша Петров очень недоволен. Наш главный эксперт по зверям считает, что появление оленей говорит об выветривании меток кошки-мамы. А значит, могут и хищники пожаловать. Мужики за три дня настроили вокруг стены "ежей", как в фильмах про войну, только деревянных, густо оплели лентой из сарая и вновь занялись вооружением. А то у нас против крупного зверья только и есть, что бульбина палица. У остального оружия мощи не хватит. А буздыганом этим ещё попасть надо. Придет стая волков или котяткин папа, и схарчат нас без соли и перца. "Егоза", конечно, поможет, но не сидеть же всю оставшуюся жизнь за колючей проволокой.
Зато у оружейников как-то сразу начало получаться. Ещё три дня, и все получили по копью. Или не по копью… Долго спорили, как эта штука называется. Для рогатины что-то коротковато, для нагибаты толстовато… Я спросила, что такое нагибата, так оказалось, правильно — "нагината". Но моё название всем понравилось, и теперь мальчишки вооружены "нагибатами". И девчонка тоже. Чокнутая Лабжинова вдобавок стребовала себе такой же лук, как у Миши и Олега. Петров их сначала всего два соорудил. Очень не хотел третий делать, но против Лапы нет приема. К тому же она со ста шагов попадает в малюсенькую мишень, как и охотники. У остальных успехи скромнее. Светка заявила, что теперь тоже будет охотиться,
А мне оружия не выдали и сказали в их отсутствие не выходить из избы. Нашли Петушка — Золотого Гребешка!
А утром сами же выпустили в лес! Охотники нашли малинник, надо набрать побольше, чтобы наварить варенья на год. Жевать от цинги еловые иголки нет ни малейшего желания, причём не только у меня. Пошли все, дома остался только Бульба и котята. Тарас засыпает снег в ледник. Киски с недоумением наблюдают за его действиями. Я тоже не понимаю: чего было рыть, если у нас везде снег. Он, наверное, до зимы не растает.
Малина здесь изумительная. Крупная, сочная, сама в руки прыгает. Набрали пять ведер (спасибо старому хозяину избушки) и три наших кана. Начинаю верить, что этой зимой мы не умрем от голода и цинги.
17 июля нулевого года. Кордон
— Угля мало! — Бульба нацедил в кружку третью порцию чая. Именно нацедил, жидкости в ведре оставалось всего ничего, зато чаинок — много. — С нашей печкой ни хрена не нажжешь!
— Чем тебе наша печка не нравится? — возмутился Чума. — Разборная, титановая, легкая!
— Маленькая, — буркнул Тарас. — С одной закладки еле-еле на ковку хватает.
— Угу, — буркнул Эйнштейн. — А ещё щелей полно. Качество выходит очень так себе.
— Вроде, уголь в ямах пережигали, — вспомнил Батяня.
— Я — пас! — резко отреагировал Бульба. — В эти ямы, вроде, проваливались. И вроде это необратимо.
— Это единственная причина?
— Вторая — понятия не имею, как их делать. И Дудка с Эйнштейном тоже не знают. На словах просто: вырыл, насыпал, завалил. А на деле до черта нюансов вылезет. Печку бы нормальную для пережога…
— Печь из кирпичей можно сложить, — с видом капитана Очевидность сообщил Чума. — А кирпичи из глины. Я прошлым летом для деда кирпич делал, там несложно всё. Только долго. Жаль раствора нет, но можно и сухую кладку использовать.
— Просто купить кирпич деду твоему религия не позволяет? — поинтересовалась Лапа.
— Что-то типа того, — согласился Колька. — Говорит, хорошую печь из дерьма не сложишь. Там еще известняк есть. Так, Ниндзя?
— Есть, однако.
— Из него и глины цемент делают. Только как — убей не помню. То ли три к одному, то ли один к трем. Размельчить, перемешать, прожечь. Или, наоборот прожечь, потом размельчить… В общем, лет на двадцать экспериментов.
— Погоди, погоди, — замахал руками Батяня. — Значит, кирпич ты сделать сможешь? А печку из него сложить?
— Как два пальца… — Колька задрал нос, но тут же сник под ироническими взглядами. — Ну, попытки с третьей точно получится. Только кирпичики лепить лучше прямо у карьера, а то глину таскать…
— Кирпичи тоже не подарок, — пробурчал Олег.
— Глины в разы больше, — пояснил Чума.
— А тигли сделать можешь? — не отставал Бульба.
— Что это за зверь, и с чем его едят?