Стигматы Палмера Элдрича

Дик Филип

– Кажется, я плохо соображаю, - сказал он ей и Ричарду Хнатту.
– Простите меня, я еще не совсем проснулся... я сегодня неважно себя чувствую, с тех пор как встал.

– Почему бы вам не выпить ваш кофе?
– предложил Хнатт.
– А может, вам налить чего-нибудь покрепче?

Мрачное выражение исчезло с его лица; как и Эмили, он был уже спокоен и безразличен ко всему.

– Не понимаю, - сказал Барни.
– Мне велел прийти сюда Палмер Элдрич.

Действительно велел? Наверняка что-то такое было.

– Я думал, это поможет, - беспомощно сказал он. Хнатт

и Эмили посмотрели друг на друга.

– Элдрич в больнице, где-то...- начала Эмили.

– Что-то пошло не так, - сказал Барни.
– Элдрич перестал владеть ситуацией. Лучше я его поищу; он мне все объяснит.

Он почувствовал, как его захлестывает сбивающая с ног, тяжелая как ртуть волна паники; она подкатила к его горлу.

– До свидания, - сдавленно пробормотал он и двинулся к спасительной двери.

– Подождите, - послышался за спиной голос Хнатта.

Барни обернулся. Эмили сидела за столом с приклеенной улыбкой и пила кофе; по другую сторону сидел Хнатт, глядя прямо на Барни. У Хнатта была одна искусственная рука, в которой он держал вилку, а когда он подносил к губам кусок яйца, Барни увидел большие, выступающие стальные зубы. Хнатт был седым, изможденным и смотрел мертвыми глазами, которые были намного больше, чем до этого; казалось, что он заполнял всю комнату своим присутствием. Однако это был все еще Хнатт. "Не понимаю", - сказал Барни и остановился в дверях, не выходя из квартиры и не возвращаясь; он делал то, что предложил ему Хнатт ждал. "Не похож ли он на Палмера Элдрича?" - спрашивал он сам себя. На снимках... да, у него была искусственная рука, стальные зубы и глаза системы Дженсена, но это был не Элдрич.

– Должен вам сказать, - перешел к делу Хнатт, - что Эмили любит вас намного сильнее, чем можно судить по ее словам. Я это знаю, потому что она мне об этом говорила. Много раз.
– Он бросил взгляд на Эмили: - У тебя сильно развито чувство долга. Ты считаешь, что должна подавить в себе чувства, которые ты испытываешь к Барни; впрочем, ты делаешь это постоянно. Однако забудь о долге. На этом нельзя построить супружеские отношения; они требуют большей непосредственности. Даже если ты считаешь, что не можешь...- он сделал неясный жест.
– Ну, скажем, оттолкнуть меня... Тем не менее ты должна честно проанализировать свои чувства и не прикрываться щитом самопожертвования. Именно так ты поступила с Барни; ты позволила ему оставить тебя, поскольку думала, что твой долг - не мешать ему делать карьеру. Ты и теперь ведешь себя так же, - закончил он, - и совершаешь ту же ошибку. Не обманывай себя.

И тут - совершенно неожиданно - он улыбнулся Барни, оскалив стальные зубы и подмигнув одним неподвижным глазом, как сигнальной лампочкой.

Теперь это был Палмер Элдрич. Полностью.

Однако Эмили, казалось, этого не замечала; улыбка исчезла с ее лица. Она была сконфужена, раздражена, и возмущение ее росло.

– Ты меня чертовски раздражаешь, - сказала она мужу.
– Я сказала, что чувствую, и я не собираюсь притворяться. И я не люблю, когда кто-то мне говорит, что я притворяюсь.

Человек, сидевший напротив, сказал:

– У тебя только одна жизнь. Если

ты хочешь прожить ее с Барни вместо меня...

– Не хочу, - она бросила на него испепеляющий взгляд.

– Я пошел, - сказать Барни, открывая дверь. Надежды не было.

– Подожди.
– Палмер Элдрич встал и пошел следом.
– Я спущусь с тобой вниз.

Они вдвоем пошли по коридору к лестнице.

– Не отказывайся, - сказал Элдрич.
– Помни: ты только первый раз принял Чуинг-Зет. У тебя еще будет время. С какой-то попытки у тебя получится.

– Что это такое - Чуинг-Зет?
– спросил Барни.

Где-то рядом девичий голос повторял:

– Барни Майерсон. Проснись.

Его потрясли за плечо; он заморгал, щурясь на свету. Рядом с ним на коленях стояла Энн Хоуторн, держа его за руку.

– Ну и как? Я вошла сюда и не могла никого найти; потом я наткнулась на вас - вы сидели в кружок, полностью отключившись. Что бы было, если бы я была инспектором ООН?

– Ты меня разбудила, - сказал он Энн, осознавая то, что она сделала; он ощущал огромное разочарование и сожаление. Однако время перемещения пока что миновало, и надо было с этим примириться. Несмотря на это, он испытывал наркотический голод, непреодолимое желание вернуться туда как можно быстрее. Все остальное было несущественно, даже склонившаяся над ним девушка и неподвижные товарищи по бараку, лежавшие полукругом на полу.

– Было так хорошо?
– понимающе спросила Энн и коснулась рукой кармана.
– В нашем бараке тоже был торговец; я купила. Это человек со странными зубами и глазами, седой, крупный мужчина.

– Элдрич. Или его призрак.

У него болели все суставы - как будто он долго сидел в неудобной позе, хотя, посмотрев на часы, он обнаружил, что прошло лишь несколько секунд самое большее минута.

– Элдрич - везде, - сказал он Энн.
– Дай мне свой Чуинг-Зет.

– Нет.

Он пожал плечами, скрывая разочарование, жгучую, физическую боль утраты. Ну что ж, Палмер Элдрич вернется; наверняка он знаком с действием своего продукта. Может быть, еще сегодня.

– Расскажи, - попросила Энн.

– Это иллюзорный мир, - сказал Барни, - в котором Элдрич занимает ключевую позицию божества. Он дает тебе шанс совершить то, чего в действительности ты никогда не сможешь - воссоздать прошлое и сделать его таким, каким оно должно быть. Однако даже для него это не просто. Это требует времени.
– Он замолчал, потирая болевший лоб.

– Ты хочешь сказать, что он... что ты не можешь просто щелкнуть пальцами и получить то, что хочешь? Так, как это происходит во сне?

– Это вовсе не похоже на сон.

"Это значительно хуже, - подумал он.
– Скорее это напоминает ад. Такой, каким и должен быть ад: вечный и неизменный". Однако Элдрич считал, что со временем удастся его изменить, хотя это потребует большого терпения и труда.

– Если ты туда вернешься...- начала Энн.

– Если?
– он недоверчиво посмотрел на нее.
– Я должен вернуться. На этот раз мне ничего не удалось сделать.

"Может быть, мне придется возвращаться туда сотни раз", - подумал он.