Стихи

Кибиров Тимур Юрьевич

VIII

Какого ж хрена я о счастии тоскую С младенчества? Господь мне в ощущеньях дал Прибрежную траву, дымящийся мангал, И шестистопный ямб, и дочку неплохую. Какого ж счастия я до сих пор взыскую, Каких еще прохлад? Жадюга и нахал, Я сочетать хотел, вернее, возалкал С бедняжкой Пандемос Уранию святую. И просчитался я. И это ль не пиздец? Ну не пиздец ли, а? Не первых сил творец, Из предпоследних сил самим собой влекусь я Туда, где по мордам уже я получил. Про суетство сует не говори, я в курсе. Екклесиаст

давно меня предупредил.

IX

Екклесиаст давно меня предупредил, Сенека подтвердил и Бродский подытожил. Красавице подол задрав, я видел то же. Но, будучи ханжой, я вкус в том находил. И если губы я уродливо кривил, То не от спеси и брезгливости ничтожной, А чтобы плач сдержать иль смех пустопорожний, По-честному за все, за все благодарил. Кичливый скептик вновь увидит, что искал. Да я-то ведь ищу иного! Не видал Я этого еще и вряд ли уж увижу, Но перспективе нет конца, хоть след простыл. Вновь ризу я сушу, вновь навостряю лыжи! Мне самому смешон мой мальчуковый пыл.

X

Мне самому смешон мой мальчуковый пыл. ………………………………… ………………………………… ………………………………… ………………………………… ………………………………… ………………………………… ………………………………… ………………………………… ………………………………… ………………………………… ………………………………… …………………………… промежность А толку нет как нет, и не скудеет нежность.

XI

А толку нет как нет, и не скудеет нежность. С чего бы ей скудеть? Она на депозит Положена давно. И пусть себе лежит. Клиента ль богача брезгливая небрежность Иль бухгалтерии оплошность и погрешность Бесхозной сделали ее, мне надлежит Не разбазаривать и не давать в кредит Ни под какой процент. Понятна безуспешность И нерентабельность негоции такой. Пожрет инфляция запас мой золотой… Согласен, так себе метафора. Бывало И поизящнее… Но гул стоит в ушах, И в предвкушении грядущего обвала Задор сварливый жжет, лжет несусветный страх.

XII

Задор сварливый жжет, лжет несусветный страх И старческой любви позор (то бишь блаженство И безнадежность). В клубе этом членство Не слишком лестно мне. Довольно стыдно, нах. Обидно, нах. Ведь я практически монах. Закона Божия признавши верховенство, Казалось бы, живи себе и благоденствуй, Знай прозябай себе, как лилия в полях. Куда там! Где уж нам! Во области заочны Едва взлетев, падет на воды эти сточны Дух-недоносок вновь. Ну вот и вся любовь! Маршрута этого тупую неизбежность Преодолеть нет сил, и не хватает слов, Увы! Гип-гип-увы! Крепчает безнадежность.

XIII

Увы! Гип-гип-увы! Крепчает безнадёжность. Печорин чо ли ты? А может, Чайльд-Гарольд? Хорошенькую ж ты себе надыбал роль! Глядишь, вот так займешь и швабринскую должность. Вполне реальна днесь подобная возможность. Увлекшись вот такой паскудною игрой, Пал не один уже лирический герой, Утратил не один проектную надежность. А

Враг уж в крепости. Влекут к ответу бар. Ваал акбар! Ваал воистину акбар! И вот кричат «Ура!» и чепчики бросают За мельницу уже, теряют всякий страх. Единственное, что пока еще спасает — Решимость наглая остаться в дураках.

XIV

Решимость наглая остаться в дураках, Упрямка славная опять руководили Дареным паркером и предопределили И форму дикую, и неизбежный крах. Не странно ли сейчас, к тому ж в моих летах Не презирать сонет? Уж девы позабыли У нас его давно. Под слоем книжной пыли Давно не в тему он, давно не при делах, Когда вокруг посты, комменты, блоги, чаты… Ты мной доволен ли, взыскательный читатель? Ни-ни? Ни капельки? Ни слезки ни одной? Зря Лазаря я пел, гнусавил Аллилуйю. Ну ничего, дружок. Мне это не впервой. Не так уж страшно все, как я его малюю.

XV

Не так уж страшно все, как я его малюю, Анафематствую и пью за упокой. Типун мне на язык! Я сам-то кто такой?! Аникой-воином сижу я и воюю. «Шаташася, – визжу, – языщы эти вскую?!» Есть наслаждение и в дикости такой, Что проку спорить – есть и воля, и покой, Какого ж хрена я о счастии тоскую? Екклесиаст давно меня предупредил. Мне самому смешон мой мальчуковый пыл. А толку нет как нет, и не скудеет нежность. Задор сварливый жжет, лжет несусветный страх. Увы! Гип-гип-увы! Крепчает безнадежность, Решимость наглая остаться в дураках.

КОММЕНТАРИИ

Прохожий, научись из этого примера, Сколь пагубна любовь и сколь полезна вера. Владимир Соловьев

* * *

Мне в два раза больше, чем Китсу, лет. На вопрос ребром не готов ответ. Мог остаться перцем и огурцом, Просвистать скворцом и прослыть спецом. И буквально каждый свой каламбур Размещать в ЖЖ, ждать комментов… Чур! Чур меня, лукавый! Не так я плох, Чтоб такую гибель послал мне Бог! Впрочем, кто Его знает. Но Мать-Троеручница, Уж она-то не даст мне настолько ссучиться И заступится за своего паладина. Своего осетина. Сына. Кретина.

* * *

Ты понимаешь что-нибудь? – А ты? – Пожалуй, нет. – Ну вот и я не очень. Но чувствую нутром, как стал непрочен Мой мир. Легко сказать: «Сотри черты Случайные». А ну как пустоты Под ними лик узришь уже воочью? И шепчет он, помянут будь не к ночи: «Пойми, пойми!» И понимаешь ты Лишь то, что свет навеки обесточен И глаз расфокусирован и лжив, И что всему, что полный. – Между прочим, Ты все же жив. – Ну жив. – Не «ну», а жив! Не понимаю. – Понимай как хочешь. Что ж ты грубишь? – А что ж ты так труслив?