Стихотворения и поэмы

Рыльский Максим Фаддеевич

180–193. ТРИЛОГИЯ ДОЖДЯ

ГОЛОС СИНИЦЫ

Сквозь тьму докучную дождей, Сквозь гомон тусклых площадей, Сквозь окна, полные слезами, Сквозь грусть, плывущую над нами, — Синицы голос-голосок Не замолкает, одинок, Сухими иглами он колет: Пусть серый дым по небу пролит,— Земля обильней в дни дождей, Сверкают камни площадей, Сквозь окна, полные слезами, Глаза сияют огоньками.

I. ЛЮБОВЬ

1

О детстве по-разному можно… К примеру, мы так повернем: Дождь по полю бьет осторожно, Водой напоен чернозем. Зеленый

простор серебрится, А всходы у почвы красны, Свистит где-то в роще синица, Картофеля кучки видны, За полем, спокойно и гордо, Раскинулись в бронзе дубы, В росинках собачья морда, Последние пахнут грибы, И сочно дроздов клокотанье, И вальдшнеп упружит крыло, И радости, и желанья, И сердце, что расцвело.

2

Сквозь дождь прорвется луч упруго, И в сердце он ударит вдруг. Любовь — ведь это встреча друга, Любовь — улыбка в час разлук, Любовь — касания услада, Неистовых объятий жар… Любовь — ведь это чаша яда, Где солнечный кипит пожар. Взлетели к облаку качели, Доску нажала ты ногой, Две искры весело блестели, И пел нам ветер голубой… Лишь грач, лишь небо надо мною, И всё дома, дома кругом, И мы над пестрою толпою Одни — вдвоем — одни — вдвоем.

3

Дождь, по пруду заплясав, Бьет за ворот, за рукав, Свищет серый, свищет сивый. Прячься, прячься, несчастливый! Несчастливый? Это — я? Дождь, шипящий как змея, Плещется, шуршит, шипит, На пруду волна бурлит. Живо, лодочка моя! Цель простую вижу я: Берег, клуня у дороги… Юные спешите, ноги! Дождь быстрее заплясал… Несчастливый? Кто сказал? В темной клуне тень примечу. Руки юные — навстречу!

4

То встречались мы, то разлучались. Мы блуждали в разных сторонах. И различно судьбы развивались — Как листки на разных деревах. Тот листок трепещет, еле дышит, Этот — тает, словно звук струны… Только ветер, что листки колышет, Из одной несется стороны.

5

Мы встретились в трамвае на площадке. В твоих глазах таился темный сон… Кричал советчик, радуясь догадке: «Вперед пройдите! Ведь пустой вагон!» Над мостовой дождя летели сети, Катились капли быстро по стеклу. Подняв глаза внимательные, дети Смотрели ввысь, в растрепанную мглу. Раскланялись мы — ты ль была мне близкой? — Так просто, что мне сердце сжал мороз… Твоей усталости поклон мой низкий И белой пряди в сумраке волос!

6

Скользкий тротуар не просыхает, Фонари в туман глядят, качаясь. Огонек какой-то всё мигает, В лужицах вечерних отражаясь. Под осенней влажной этой сенью, Меж огней, дрожащих на асфальте, Юному шепчу я поколенью: К берегу сияющему чальте! Осень — грусть?.. Но с грустью сходство где тут? Нет! Напор — она, она — отвага! В красном Октябре ведь в пору эту Сломлена годов ненастных шпага! Осенью — сквозь ливень, сквозь туманы — Помню грозы, плывшие над нами, Воздух юный, майский воздух пьяный, Сад вишневый, полный соловьями. Было так: дождя забили зёрна, Забурлило тотчас же по стокам, Озарилось небо синим клоком, Гром ударил взрывом животворным. По плечам твоим огнем плеснуло, И покрыло сумраком их снова, И ко мне ты горячо прильнула, И умолкло в поцелуе слово. Осень и весна! Зима и лето! Мир! Земля! Ненастье! Грохот грома! Воедино слить бы мне всё это — И тебя, любовная истома!

7

Сын, скажу тебе я, что сказала Мне

жена во мраке давней ночи, В дни, когда она еще не знала — Сына мне она подарит, дочь ли. Так она сказала той порою: «Слышишь? Бьется! Тут, под сердцем самым!» Я коснулся тихою рукою — И любовь повеяла меж нами. Да! Любовь недаром прозвенела В мгле ночей пылающей стрелою, В глубине возлюбленного тела Прорастая жизнию иною… И когда иду домой с работы В изморось, в осенний день унылый, — Я теперь еще не знаю, кто ты, Человечек маленький мой, милый. Всё же эти ручки — для работы. Эти ножки — им идти лишь прямо. Голове — гореть в пылу заботы: За народ борьбу вести упрямо.

II. БОРЬБА

1

Четырнадцатый черный год был зол. Угрюмый дождь над хмурой нивой шел. Жилища вкруг нерадостно чернели, Средь них, в грязи, — солдатские шинели, И вязли ноги, и была тяжка Людей и землю гнущая рука. Глаза мрачнели. Черными крылами Кружился ворон черный над штыками. Но шли. Болото. Падали. Окоп. Стреляли. Кровь. Туманы. Черный поп. И смертный хрип. Помещик. Царь. Болото. И мерзко квакал голос «патриота».

2

Я помню, вернулся с позиций Филипп, рядовой солдат. Глаз вытек. Чему дивиться? Ослепших ведь целый ряд. «Лучи», — твердили селяне, Учитель же — газ признал. Филиппа воспоминания Не радовали — он молчал. Техника — дело большое, Еще важнее — война. Калека — чего он стоит, Всего единица одна! Ведь каждому проповедано, От умника до глупца, Что надобно до победного Воевать конца! Но как-то под вечер вещий, Под сонного ветра хрип Чудные сказывал вещи Солдат, рядовой Филипп. Говорил: сквозь кровь и муки, И пушки, и грохот мин Протянули друг другу руки Рабочий и селянин. Чтоб вместе, напором властным, Сломить угнетателей фронт, Чтоб взвиться знаменам красным Среди низин и высот. К Керенскому пусть взывали И поп, и кулацкий брат,— Других уже люди знали, И знал их Филипп, солдат. Глазом одним, горячим, Он видел: пылает клич. Безмерность раскрыл незрячим Самый зоркий из всех — Ильич!

3

День Октября мы справляли алый, Холодный дождик бил остриями. Дождей холодных еще не мало — Мы знали — будет шуметь над нами. Но на трибуне встал арсеналец. Встал арсеналец — его все знаем… «Дождик? Мы бури бы не побоялись! День Октября нам пылает Маем!»

III. ТВОРЧЕСТВО

1

Дождь утихает. С ветки намокшей — Если рванет ее ветер холодный — Падают капли, А в небесах Сквозь дым проступают озера лазури. Озера лазури! Озера лазури! Я вас люблю, Как девичьи взоры, Как дружеское рукопожатье, Как призыв к сраженью, Как песню любви! Вами любуясь, Думаю о созиданье: О дикаре, что некогда создал Небывалое дивное диво — Сук заостренный, чтоб землю царапать, Чтобы, землю засеяв, хлеб свой добыть; О дикаре, что камешком острым На стене нацарапал пещерной Мамонта очерк или медведя. На удивленье великое людям; О том, кто задумал одежду из кожи; О том, кто впервые обувь скроил; О мудреце, смастерившем цеп; О мастере, что любоваться выходит На созданье свое — так солнце с зарею Мир озирает, им сотворенный; О всех, чей мозг и рука Пустили жить большие машины И стройные зданья взнесли; О тех, чьи симфонии, песни, Трактаты, рисунки, формулы, цифры, Поэмы, статуи, драмы, картины Сквозь ночь и века нам сияют Слепящим — нет! — животворящим сияньем! Озера лазури! Вам — слава! Хвала вам!