Стихотворения том 1
Шрифт:
Я обязан жить на вулкане
И карабкаться вверх по склону,
Чтобы бомбы по филиграни,
Чтобы лава прожгла ладони.
Перевесив собой препятствия,
Пересилив свою растерянность,
Я над словом могу повластвовать,
Представляя всю жизнь феерией.
Я участник в любом движении,
Соучастник любых событий,
Не залеченный снисхождением,
Сытой вялостью не покрытый.
О высоком предназначении
Вслух не треплются
Быть простым, как алкаш у пристани –
В этом тоже своя изысканность.
Джентльменство до первой ругани,
Где у барда язык обугленный
От сгоревшего междометия,
Если барда дерьмом пометили.
И не нужно кривляться в зеркало,
На надежду собой посверкивать,
Я поэт и моё значение,
Чтоб не камнями при прочтении.
Чтобы руку при встрече подали
Не за то, что растёкся одами,
За простое упоминание
О живущем в соседнем здании.
А иначе стихи не пишутся,
Разбегаются прочь метафоры,
Не ложатся в бумагу ижицы,
Спят с соседними каллиграфами...
«»»»»»»»
Никогда я стихи не шлифую!
Никогда я стихи не шлифую,
Написал и подбросил: лети!
Может, врежешься в душу какую
На своём беспокойном пути.
Что их дёргать вожжой под репицу,
По суфлёрски подсказывать роль,
Отведённую им на странице,
Где не я, а читатель король!
Пусть работают в смысле первичном,
А не в том, что потом навязал
Мне редактор из памяти личной,
Чёрт его бы за слабость побрал!
Не скрываю, пытался не раз я
Переглаживать их утюгом,
Но ломались лощёные фразы
Накрахмаленным дико бельём.
И теперь, заполняя страницу,
Я пускаю лететь напролом
Стихотворную вольную птицу
С произвольно торчащим пером!
""""""""
Ангел нежный, ангел белый
С человеческим лицом
Бог весть по какому делу
Залетел в мой старый дом.
В мягком бархатном наряде
До чего же он красив!
Крылья я ему погладил,
Ни о чём не попросив.
Он умял горбушку хлеба,
Выпил кружку молока
И опять умчался в небо,
В кучевые облака.
Что ж, он птица неземная,
У него свободный взлёт,
Он корнями не врастает
В дом за створками ворот,
Где на мир глядят со ставней
Расписные петухи
И смакуют флаг державный
Воробьи из-под стрехи.
Я живу в нём сто столетий,
Дед здесь жил и прадед жил,
Может, кто из предков этих
С белым ангелом дружил?
В небесах свои законы,
Время
Прилетел побалабонить,
А его никто не ждёт.
И не ставят самовара
И не тянут из печи
Вкусно пышущие жаром
Кренделя и калачи...
""""""""
Я здесь живу, где много света,
Где луны скачут по волне,
А облако лихим беретом
Висит на розовой сосне!
Здесь ветер с берега и с моря
Гоняет светлые дожди,
Здесь октябри цветным узором
Лежат у клёнов на груди.
Нет, не расспрашивай! Чужими
Глазами не увидеть жизнь,
Что мчится в яростном режиме,
А не шептанием реприз!
Бегущему легка дорога,
Стоящему не видеть даль
И не найти иголку в стоге,
Коль ты её там не терял…
Уравновешенному снятся
Сны, не взорвавшие покой,
И вряд ли соль инициаций
Доступна старости людской…
Я здесь живу… мой мир не стоек,
Но не снаружи, а извне,
И есть сомненья по покрою
Души, гнездящейся во мне.
Но разве выскажешь всё это
Жующим собственный бедлам?..
Я там живу, где много света,
Где луны скачут по волнам…
«»»»»»»»»»»»»»»»»»»
А ночь была светла,
А ночь была тихоней
И мазала смола
Шершавые ладони,
И жёлтая сосна
Царапает макушкой
Былые времена
Над памятной избушкой…
Да ну вас, право сло,
Ведь я не тот, а этот,
Давно отсекший зло,
Не сыпящий наветов
На праведных людей,
Не шарящих наощупь
Руками по звезде,
Вдруг рухнувшей на площадь…
А были дни светлы?
Конечно, были, были!..
На кончике иглы
Не все, не все бескрылы!
А если била дробь
По маховым в полёте,
То лоб на то и лоб,
Чтоб в нём сияло что-то!
Пусть это не звезда,
А рана – ну и что же?
Пройдут ещё года –
И шрамов нет на коже…
А вечера тихи,
Электролампа светит,
И с губ бегут стихи,
Живущие в поэте…
“”””””””””””””
Нет, я не гоняюсь за жёлто-зелёным циклоном, И антициклоны мне душу ничем не мотают,
Я порохом дымным лежу в бессловесном патроне, А, может, бездымным, но это одна запятая.
Я просто живу суетою других миллиардов,
Затиснутых жизнью в шалашности и в многоблочность
И выгляжу точкой на свёрнутой глобусом карте, Пока не стряхнувшей с себя эту малую точку.
Вселенские мысли доступны умам крутолобым,