Стихотворения. Поэмы. Проза
Шрифт:
«Поверь, мой милый друг, страданье нужно нам..» – Адресовано поэту Николаю Михайловичу Коншину. Свидетельства Коншина в «Воспоминаниях» и рукописи «Для немногих» – почти единственный источник сведений о финляндской жизни Баратынского, в котором запечатлен его тогдашний духовный облик: «Тут небо послало мне товарища, доброго Баратынского. Первый раз в жизни я встретился с человеком, который характером и сердцем столько походил на меня. Я не хочу говорить много о его несчастии – потомство рассудило Овидия и Августа, но не Римлян; скажу только, что я не видал человека менее убитого своим положением; оно сделало его опытным, много выше его лет, а благодарная свобода, примета души возвышенной и гения – сама поставила его далеко выше толпы, его окружающей. Он был всеми любим, но казалось, и не замечал этого; равно как и своего несчастия. <…> Мы не столько любили один другого, сколько были нужны
«Пора покинуть, милый друг…» – Печаталось сначала под заглавием «К. Н. М.», а затем в составе раздела «Элегии» под заглавием «К…ну». Адресовано Н.М. Коншину. На стихотворение откликнулся А.С. Пушкин в послании Алексееву и процитировал, переставив, две строки из Баратынского:
Как мой задумчивый проказник,
Как Баратынский я твержу:
«Нельзя ль найти подруги нежной?
Нельзя ль найти любви надежной?»
«Рассеивает грусть веселый шум пиров…» – Дважды печаталось под заглавием «Уныние».
«Шуми, шуми с крутой вершины…» – Первоначально печаталось под заглавием «Водопад». К.В. Пигарев предложил, что речь идет о водопаде Хэгфорс близ Кюмени, места службы Баратынского в Финляндии. Однако норвежский исследователь Гейр Хетсо связал стихотворение с переводом Нейшлотского полка в лагерь Вильманстранд, чем воспользовался Н.М. Коншин, показав Баратынскому известный водопад Иматру. В своих воспоминаниях Н.М. Коншин писал: «В Финляндии есть чудо: это водопад Иматра, река Вокса, суженная гранитными берегами, с оторванным дном, летит в бездну. После лагеря мы поехали посмотреть этого водопада. Долго стоял поэт над оглушающей пропастью, скрестя руки на груди. Кто не прочитал с наслаждением стихов, выразивших чувство, владевшее им на скалах Иматры: “Зачем с безумным ожиданием…” и след.». В главе «Поездка на Иматру» из воспоминаний А.П. Керн засвидетельствовано пребывание Баратынского на Иматре: «На некоторых береговых камнях написаны были разные имена, и одно из них было милое и нам всем знакомое Евгения Абрамовича Баратынского». В стихотворении отразилось, по мнению исследователей творчества поэта, влияние элегии К.Н. Батюшкова «На развалинах замка в Швеции» и его же прозаического «Отрывка из писем Русского Офицера в Финляндии».
«Чувствительны мне дружеские пени…» – Печаталось под заглавиями «К***» и «Эпилог» (в качестве заключительного стихотворения раздела «Элегии» в издании 1827 г.). Пени – жалобы.
«Прощай, отчизна непогоды…» – Печаталось под заглавием «Отъезд» и входило в состав раздела «Элегий». Написано в связи с отпуском. Уезжая в Петербург, Баратынский, по словам Н.М. Коншина, был убежден, что не воротится в Финляндию, но его надежды не сбылись (ему удалось выйти в отставку лишь в 1825 г.).
«Я возвращуся к вам, поля моих отцов…» – Печаталось под заглавиями «Сельская элегия» и «Родина». По свидетельству жены поэта Н.Л. Боратынской, в элегии упоминается сельцо Подвойское Смоленской губернии (имение дяди поэта, Богдана Андреевича Боратынского). Однако К.В. Пигарев отнес описание к принадлежавшей отцу поэта, А.А. Боратынскому, усадьбе Мара Тамбовской губернии, родине Е.А. Баратынского (см.: «О дом отеческий!»).
Оратай – пахарь.
А ты, мой старый друг… – Имеется в виду воспитатель Баратынского итальянец Джачинто Богрезе (см. стихотворение «Дядьке итальянцу»), который в первой редакции стихотворения назван на русский лад именем Яков («Прилежный Яков мой!»).
Богиня пажитей признательней Фортуны! – По мысли Баратынского, богиня плодородия Церера (см. Словарь) более справедливо воздает людям за их труды, чем непостоянная богиня судьбы, случая и удачи Фортуна (см. Словарь).
У брега насажу лесок уединенный… – Мечта Баратынского исполнилась много лет спустя (см. стихотворение «На посев леса»).«Напрасно мы, Дельвиг, мечтаем найти…» – Печаталось под заглавиями «Делию. Ода (с латинского)» и «Дельвигу». Стихотворение было высоко оценено В.Г. Белинским и отмечено Л.Н. Толстым, который писал А.А. Фету: «Баратынский настоящий, хотя мало красоты, изящества, но есть прекрасные вещи. Один стих: “Любить и лелеять недуг бытия” стоит всех драм Толстого (А.К. Толстого. – В. К.)».
В альбом («Вы слишком многими любимы…»). – Первоначально посвящено Софье Дмитриевне Пономаревой (урожд. Позняк; 1794–1824), с которой Баратынский
«Приманкой ласковых речей…» – Печаталось под заглавиями «Хлеб», «Климене», «К К…о». Возможно, адресовано С.Д. Пономаревой.
Больной. – Лила – условно-поэтическое имя.
«Когда б вы менее прекрасной…» – При жизни Баратынского не печаталось. Обращено к С.Д. Пономаревой. Цитерский бог – Эрот (см. Словарь: Цитера, Эрот).
«Один, и пасмурный душою…» – Печаталось под заглавиями «Бдение», «Тоска» и снова «Бдение». Петел – петух.
Песня («Страшно воет, завывает…»). – Печаталось под заглавием «Русская песня».
«Нет, не бывать тому, что было прежде!..» – Печаталось вместе со стихотворением «Разуверение» под общим заглавием «Элегии».
Разуверение. – Входило в состав раздела «Элегии». По свидетельству С.А. Рачинского, обращено к В.Н. Кучиной. В.Г. Белинский назвал стихотворение в числе «особенно достойных памяти и внимания». На слова Баратынского написан знаменитый романс М.И. Глинки. Великая русская певица Н.А. Обухова, внучка Баратынского, писала в своей автобиографии: «А как хороши элегии Баратынского! Как они поэтичны, музыкальны! Не мудрено, что Глинке захотелось написать свой чудесный романс на слова деда “Не искушай меня без нужды”. Эта элегия Баратынского прекрасно сочетается с музыкой Глинки. Я всегда с особым чувством пою этот романс и предпочитаю вариант, написанный для сольного пения. Мне кажется, что, когда исполняешь этот романс одна, больше выявляется смысл и глубина элегии». В душе моей одно волненье, А не любовь пробудишь ты. – Эти строки – перевод из романа Ж.-Ж. Руссо «Юлия, или Новая Элоиза» (см. Коровин В.И. «Две заметки о стихах Баратынского». Новые безделки: Сб. статей к 60-летию В.Э. Вацуро. М., 1996. С. 434).
«Чтоб очаровывать сердца…» – Печаталось под заглавиями «К***» и «К-ву. Ответ». Адресовано, как выяснил В.Э. Вацуро, А.А. Крылову. (В.Э. Вацуро. Из истории литературных полемик 1820-х годов. В кн.: Вопросы литературы и фольклора. Воронеж, 1972, с. 161–174.) В мае 1821 г., осуждая гедонистическую лирику, Крылов выступил в Вольном обществе любителей словесности, наук и художеств с резким стихотворным памфлетом «Вакхические поэты», направленным против своих бывших друзей – Дельвига и Баратынского. Этим выпадом и вызван иронический ответ Баратынского. В стихотворении Крылова острие критики нацелено на «низкую» тему вина и пиров, недостойную, по его мнению, истинной поэзии:
И поглотит река забвенья
Венец, обрызганный вином!
Баратынский в духе романтических представлений, разделяемых всем пушкинским кругом, отвергает идущее от классицизма неравенство «низких» и «высоких» лирических предметов, считая, что не тема сама по себе обусловливает достоинство художественного произведения, а проявленный в нем талант, что темы и жанры поэзии равноправны и любовно-элегическая лирика столь же достойна внимания поэта, как и героико-патетическая («вражда царей») и батальная («стук мечей»). В качестве доказательства Баратынский называет имена поэтов, которые «повстречали славу в Цитере», т. е. обессмертили себя в жанре любовной лирики.
Анакреон (ок. 570–478 гг. до н. э.) – древнегреческий лирик, в поэзии которого старческие мотивы сочетались с воспеванием жизненных удовольствий и радостей.
Амфора – в Древней Греции сосуд, предназначавшийся для хранения вин.
Эллада – Древняя Греция.
Фофанов – здесь: нарицательное имя бездарного поэта (от слова «фофан» – простофиля, глупец).
Парни Эварист Дезире де Форж (1753–1814) – французский поэт, родоначальник «легкой», эпикурейской и любовной (эротической) поэзии нового времени.
Хлоя, Дафна – условно-поэтические имена.
Тибуллова цевница – здесь в переносном значении: поэзия римского поэта-элегика Альбия Тибулла (ок. 50–19 гг. до н. э.), воспевавшего сельскую жизнь.
Омир – Гомер.