Терпение, ты добродетель Ослов и ласковых ягнят!Тебе мне выучиться, что ли?А впрочем, провались ты в ад!Коль шляешься ты, словно нищий И там и тут, в дома стучась,Так у моих дверей не клянчи,А уходи-ка лучше с глаз!И если мир ты завоюешь,Так все ж триумфа своего Победно высечь не надейся На камне сердца моего!Терпение, ты та мякина,Которую – сказать смешно! – Подсунули тупому миру Обманщики, сожрав зерно!Ты – как кастрюлька, из которой Сметану выжрал хищный кот.И вот дуреха-повариха Стоит теперь, разинув рот!Терпение… Не знаю, кто ты,Но, ненавистное, прочь с глаз! Ведь где б тебе ни появиться,Там счастье кончится тотчас!Земля могла бы быть счастливой» Коль не было б тебя на ней,А чем ты больше процветаешь, Тем мы
несчастней и бедней.Прочь уходи, проклятье жизни! Немедля возвращайся в ад!Кто выплюнул тебя на землю, Пускай сглотнет тебя назад.
Пешт, апрель 1847 г.
ГЕРОИ В ДЕРЮГЕ
И я бы мог стихотворенья,Позолотив, посеребрив,Рядить в цветное оперенье Красивых слов и звонких рифм.Нет! Стих мой не субтильный франтик, И вовсе не стремится он,Душист, кудряв, в перчатках бальных, Ища забав, вбежать в салон.Клинки не блещут, смолкли пушки,Сном ржавым спят сейчас они,Но бой идет. Не штык, не пушка – Идеи бьются в наши дни,И я участвую в сраженье.Я – командир, а мой отряд -Мои стихи: в них что ни рифма И что ни слово, то – солдат!Пускай в дерюге, а герои,-Они дерутся до конца!Ведь не мундиры, а отвага Есть украшение бойца.Меня переживет ли песня -Такой вопрос не задаю,Но знаю – иногда солдату Бывает нужно пасть в бою.Да будут святы эти книги!Пусть это – кладбище идей,Но кладбище, где спят герои,За счастье павшие людей!
Пешт, апрель 1847 г.
ЗЕЛЬД МАРЦИ
Четыре флигеля без крыши в этом зданье,И «виселица» – зданию названье:Здесь с карканьем лишь воронью метаться,- Где молодец был, равный Зельду Марци?Во рту коня гнедого сталь литая,Конь сталь грызет – летят лишь искры, тая. На том коне Зельд Марци красовался Клочком огня, что по ветру метался.Где взял рубашку и штаны такие,Что в скачке раздуваются, лихие?То полотно – работа баб пригожих За красный рот, за поцелуй хороший.Все без ума от парня девки были:Когда б меня, как Марци, так любили!Куда б ни шел он, словно в церкви звоны,- То звон сердец бесчисленных влюбленных.На сапогах из кордована красных Зачем же шпоры? Служит конь прекрасно. Не для коня те шпоры,- в блеске глянца Он к сапогам их привязал для танцев.Он, не учася, родился танцором,Танцуй, как он,- не будет то позором.В корчме – он слышит – музыка играет,Он, как мадьяр, не пляшет, а летает.В лесах Баконьских он не знал досуга,Где лишь воришки прятались с испуга И, под кустом дрожа, как под рогожей, Выскакивая, грабили прохожих.Как Хортобадь, силен был Марци станом,Как Хортобадь, король пустынь,- титаном, Чтоб путник видел всей беды рожденье,Он за сто метров шел с предупрежденьем.И богачу приказывал он грозно:«Отдай кошель, пока еще не поздно!»И бедняку он говорил не строго:«Вот мой кошель, иди спокойно с богом!»О пушта, пушта, пушта Федьвернеки! Причиной ты, что Марци сгиб навеки.Без крыши зданье стало ложем тесным. Вороний гомон – похоронной песне!..
Пешт, апрель 1847 г.
СТОИТ МНЕ…
Стоит мне о милой замечтаться,Как в цветы все мысли обратятся. Из пристрастья к этим-то растеньям Занят я весь день их разведеньем.Солнце, заходя, исходит кровью. Горы все лиловей и лиловей,А любимая недостижимей Даже этих гор в лиловом дыме.Солнце ходит на закат с восхода.Я б ходил не так по небосводу:Я ходил бы с запада к востоку,-К самой лучшей девушке далекой.И вечерняя звезда сегодня Льет свой свет щедрее и свободней, И в наряде праздничном, пожалуй, Оттого лишь, что тебя видала.О, когда же я тебя увижу,Сяду пред тобой, лицо приближу, Загляну в глаза и их закрою,Небо, небо ты мое седьмое!
Пешт, май 1847 г.
ОГОНЬ
Не хочу я гнить, как ива На болотных кочках где-то,А хочу сгореть от молний, Словно дуб в разгаре лета.Я огня хочу. Водою Пусть лягушки насладятся Да плохие виршеплеты,Что для кваканья родятся.Ты, огонь, моя стихия!Мерзнуть мне пришлось немало. Часто я страдал от стужи,Но душа всегда пылала.Девушка, ответь мне страстью На порывы страсти жгучей!Если ж холода напустишь,Уходи отсюда лучше!Эй, корчмарь, вина! Но если Ты водой его разбавил,Радуйся, что брошу чашу На пол, а не в лоб твой, дьявол!Пламя хмеля, пламя страсти – Только так вот жить и можно,И – еще забыл одно я! – Жить без песен невозможно!Пойте песню огневую!Пусть он голоса лишится -Тот певец, который пламя Влить нам в души не стремится!Не хочу я гнить, как ива На болотных кочках где-то,А хочу сгореть от молний, Словно дуб в разгаре лета.
Пешт,
май 1847 г.
МОЕ ЛУЧШЕЕ СТИХОТВОРЕНИЕ
Я множество стихотворенье Писал, но славу принесет Мне стих, которым буду Вене Однажды мстить за наш народ.О! Слово «смерть» клинком горящим Впишу я в тысячи сердец!Вот это будет настоящим Стихотвореньем наконец.
Эр-Михайфалва, май 1847 г.
ЭРДЁД, 17 МАЯ 1847 ГОДА
Да, я вчера немало перенес.Услышать многое вчера пришлось. Обидчика я своего терплю Лишь оттого, что дочь его люблю.Скажи вот это кто-нибудь другой,-Я отомстил бы, вызвал бы на бой,И пал бы он на поле, запятнав Своей багровой кровью зелень трав.Пусть он меня бранил бы одного,Но сердцу моему больней всего,Что, понося меня и мне грубя,Он оскорбляет также и тебя.Тебе пришлось не мало пережить За то, что ты посмела полюбить.Ну, потерпи немного, мой дружок! Прерву твои страданья, дай мне срок!Лишь только станешь ты моей женой, Еще одной счастливицы такой Во всей вселенной больше не найдешь! В рай позовут,- и то ты не пойдешь!
Эрдёд, 1847 г.
ПЫЛЬ СТОЛБОМ
Пыль столбом клубит, земля гудит, трясется, Шалый конь с упавшим всадником несется, Если бы упал седок, и горя б мало,-В стремени одна нога его застряла.Жеребец земли не слышит под собою,А наездник оземь бьется головою.Черными кудрями пыль метет густую, Заливает кровью алой мостовую.Я как этот всадник. Бешенство страданья Тащит за собой меня, как на аркане. Ослепленьем гнева я на землю сброшен.Мозг мой вытек вон, и череп мой раскрошен. Поделом! Была мрачней земного шара Эта голова, рождавшая кошмары.Ничего не зрело в голове отпетой.В эту местность солнце не бросало света.Я любил тебя, как сам господь, наверно, Сделавший тебя прекрасною безмерно. Верности звездой среди ночного мрака Ты сияла в виде путевого знака.А теперь туман закрыл твое сиянье.Звездочка моя, как ты бледна в тумане!Я твоей руки просил напрасно. Разом Строгий твой отец ответил мне отказом.Изгнан я от вас, как из ограды рая.Только твой отец, – не ангел, дорогая.Э, не унывай, лиха беда начало,-Я добьюсь тебя во что бы то ни стало.Унесу тебя, как солнце – пар росистый,И как ветер – розы лепесток душистый.Я и уношу тебя с собой в разлуку,Словно лев стрелу, попавшую из лука.
Эрдёд, 18-20 мая 1847 г.
В РУДНИКЕ
Сажен на две тысячи, должно быть,Я спустился.В недрах этой вечной древней ночи Мрак сгустился.Лампы луч со страхом смотрит в очи Этой вечной и суровой ночи,Как глядит на ястреба голубка.До цветов отсюда так далеко И до света.Вероятно, адские владенья Близко где-то.А быть может, я уж в преисподней,Ибо он как дома, враг господний,Всюду там, где золото родится.Сатана, дух шахты, царь сокровищ,За меня тыСколько дашь, коль сердце променяю На дукаты?Мы сторгуемся. Изволь явиться!Нынче я решил к тебе спуститься,-А другого раза не дождешься!Звал напрасно! Дьявол, царь сокровищ, Не услышал,Из груди утесов каменистых Он не вышел.Что ж не вышел? Что ж он не явился? Понял он, что я над ним глумился,Что мое не продается сердце!Нет, мое не продается сердце -Не торгуйся, брось трудиться!Сердце то в сокровищнице сильных Не вместится,А раздам я сердце по дорогам Да по бедным хижинам убогим – Просто так его раздам я, даром!
Надь-Баня, 25 мая 1847 г.
НАКОНЕЦ НАЗВАТЬ МОЕЮ…
Наконец назвать моею Юлишку я нынче мог.Да, моя, и пусть об этом Знают люди, знает бог!У меня сегодня радость,Но и грусть со мной моя.Плакать мне или смеяться -До сих пор не знаю я.Неужели я тот самый,Кто так мучился, страдал,У кого давно на сердце Груз отчаянья лежал?Неужели я тот самый,Тот счастливый человек,Кто теперь, конечно, будет Всех счастливее вовек?Пусть листва скорей желтеет, Отцветают розы пусть,Осень станет мне весною -Я ведь осенью женюсь…Но в грядущее не смею Я взглянуть – оно горит Ярким пламенем, как солнце,И глаза мои слепит.Лучше в прошлое я гляну…Нет, не солнцу, а луне Это прошлое подобно И сияет кротко мне.День, что я провел у милой, Драгоценен и велик.По блаженству он – как вечность, А по скорости – как миг.Я ее привлек тихонько,Я ее к себе привлекИ коснулся поцелуем Вспыхнувших горячих щек.На устах моих остался Пламень от девичьих щек, И в груди моей бушует Солнца огненный поток.Даже холода могилы Не страшусь отныне я – Знаю, это пламя будет И в могиле греть меня.