Стихотворения. Рассказы. Гора

Тагор Рабиндранат

Вечер покой обретает, себя не виня, Если проступки прощает прошедшего дня.

* * *

Свободою любовь единство утвердила. Оковами соединяет сила.

* * *

Большому дереву дано Жить на земле давно, Но все, что видело оно, Мгновению равно.

* * *

Ничто

так много зла не создает, Как добронравных бескорыстный гнет.

* * *

О любовь, если злые обиды прощаешь ты снова и снова,- То караешь сурово. О прекрасная, если покорно, безмолвно встречаешь удары,- Я страшусь твоей кары!

* * *

Даже в смерти божий мир обретает обновленье, Даже продолжая жить, гибнет дьявола творенье!

* * *

Ты видишь, как мечется в мире пустом бессильная новая страсть? В гнездо опустевшее старой любви уже ей вовек не попасть.

* * *

Когда все чампы [50] мира шумят всей мощью лиственной, Я слышу голос чампы извечной и единственной.

* * *

50

Чампа (чампак) – дерево, цветущее красивыми золотистыми цветами.

Для росинка солнце наших дней - Только точка, что пылает в ней.

* * *

Я плату за свои труды беру день изо дня, Но требует любовь: «Плати всей жизнью за меня!»

* * *

Всегда понятны свету извечной тьмы глаголы, Но чужд ему туман тяжелый.

* * *

Поэту-страннику сказал цветок чужого края: «Ужель страна, где я живу, тебе, поэт, чужая?»

* * *

Чтобы лотос приласкать в пруду, Время бабочка нашла. Все двенадцать месяцев в году Над цветком жужжит пчела. Это утро ослепила майя [51] : Колдовскою нитью обвила, В плен чудесный увела.

51

Майя – призрачная сила, которая якобы управляет миром, приобретающим благодаря ей призрачный, нереальный характер. Иллюзия, заблуждение.

* * *

Чем выше ложное и бренное мы ценим, Тем больше смерть для нас становится мученьем.

* * *

Недаром

истине мила ее граница: С прекрасным только там она способна слиться.

* * *

В пленительной пляске прекрасного краски дарует нам Шива,- В блистанье весны, где травы нежны, где зыблется нива. Звенит его пляска, живет его ласка, земля, в твоей плоти, В твоих семенах, в твоих письменах, в мечтах и работе.

* * *

Хотя все двери ты запрешь,- уйдет То, что уйти должно, Но только бедствиями свой уход Сопроводит оно.

* * *

Как поэт, собою недовольный, Пишет море допоздна, Пишет пеной, что сказали волны,- И смывает письмена.

* * *

Кораблик мой бумажный, по прихоти игры, Везет мои игрушки – мечты былой поры. Когда он к вам причалит в предутренней тиши, Его себе возьмите по прихоти души.

* * *

Чем безутешней жизни внешней утраты, боль обид, Тем ярче внутренний светильник пускай в душе горит.

* * *

Столепестковый лотос - Сокрылся день во мраке небосвода. Но с новым словом, с упованьем новым, С дерзаньем новым и сияньем новым Он выйдет на берег восхода.

* * *

Жасмин, взглянув на солнце в день погожий, Сказал душистым языком: «Когда же наконец я стану тоже Таким большим цветком!»

* * *

Цветок увял и так решил: «Беда, Весна ушла из мира навсегда!»

* * *

Шипы – моя вина, прощенья нет вине, Но виноваты ли цветы перед людьми? Пускай мои шипы останутся при мне, А ты цветок возьми.

* * *

Для богача дворец – как жадный демон Раху [52] , И, связан по рукам, богач подвержен страху, А в доме бедняка не думают о злате, И руки бедняка свободны для объятий.

* * *

Мечта горы – летать; несбыточен полет, Но в виде облака мечта ее плывет.

* * *

52

Раху – по индийской мифологии, демон, заглатывающий луну (этим объясняются лунные затмения).