Бескрылый дух томится о свободе,(А в клетке-теле тесно и темно)Не звонкой песней в тишину исходит,Когда рассвет глядит уже в окно.Бессонной ночью чище и прозрачнейМоя любовь нужная тебе…А в небе светлом золотые мачтыПоплыли вдаль покорные судьбе.Как этот мир отличен от дневногоПокой и радость в щебетанье птиц,А в жизни суетной мельканье сноваСобытий смутных и ненужных лиц.
Нет времени
Б.
Н. Б.
Нет времени! И каждое мгновенье,Как бусина нанижется на нить…Заглохнет горе, можно разлюбить,Но вдруг воскреснут прошлого виденья,И станет настоящее бледней,А то, что было, будет правдой снова,От ярко загоревшихся огней,От образов мучительных былого!И верю я, что в наш предсмертный часВся жизнь нахлынет, точно миг единый,Все пережив один последний раз,Мы уплывем «туда», как в море льдины!
«Третий класс! Рабочий в потной блузе…»
Третий класс! Рабочий в потной блузе,Немка с бутербродом у окна!Мчимся, мчимся, и, покорна музе,Натянулась звонкая струна!Пробежал вокзал кирпичный, стрелкаНа часах показывает пять,У дороги запушилась белка…Но нельзя минувшее догнать.Все вперед, а мимо дни и годы,Как в окно открытое летят.Нет вагона, немки с бутербродом,Снова дача и фруктовый сад.______________________________________По утрам у самого забораПрошагают дружно юнкера.К ним на встречу выбегают скороБарышни с соседнего двора.Петергофские шумят фонтаны,И стихов задумчивую нитьХорошо, из дома выйдя рано,По дворцам прохладным проносить,И по липовым аллеям паркаЮльской ночью медленно гулять,Ни о чем не думая, но жаркоВеря в будущую благодать!!______________________________Мчимся, мчимся! Дней тяжелых звеньяГрузно падают в пустое дно…На потертые взглянув колени,Встал рабочий и закрыл окно.
Шуточный сонет
Посвящается кафе Ландграф
В кафе асфальтовой, чужой столицы,Когда на улице сиянье фонарей,Потерянные в грозном шуме дней,В углу за столиком все те же лица.Вот современная Сафо и с нейХудожников, поэтов вереница;Молчит смущенно бледная девица,И тощий акробат спешит скорейДопить свой чай с холодной кулебякой,А мальчик Миша с маленькой собакойЛакею глазки строит в полутьме.Эсер и меньшевик в дыму сигарномУгрюмо спорят о стихе бездарном,Готовя планы к будущей зиме.
В дождливый день
Ветер, натянувши вожжи,Больно хлещет небеса.Невеселый нынче дождик…Дум нелегких полоса.Хорошо свернуться в кресле,В старой даме, где-нибудь,Разложить пасьянс, и еслиГости вечером придут,Пить горячий чай в столовой,Обжигая часто рот.И блестящий, точно новыйМедный самовар поет.Ни о чем не думать даже,Слушая, в который раз,О давнишней где-то кражеДолгий
бабушкин рассказ.И в кровати засыпаяПомолиться об одном,Чтобы Дева ПресвятаяНе оставила наш дом.
Поэт
Города сменяются и дни,Но поэт живет своей любовью,И чернила разбавляя кровью,Зажигает для людей огни.Он в туманах каменной столицыРадужные видит небылицы.По ночам пророческие сны,Дали темные ему ясны.Но потом с глазами сонной птицыКрыльями размахивая рук,Ничего не слышит он вокруг.И с трудом разглядывает лица.
«Не надо ни людей, ни дум!..»
Не надо ни людей, ни дум!Лег пудель мерный под столомИ близко, близко моря шум,Да песни ветра ни о чем.Туманный город позади,И небо строгое, как сталь,И слово жадное «приди»,А с ним и радость и печаль.Лукавый блеск угрюмых глаз,Обманывавших столько раз.Здесь просто и легко простить,Стихов сплетая тихо нить.
На берегу моря (7 часов вечера)
Посвящается Б. Н. Б.
В воду опрокинулись колонныОт купален и сквозной забор.Солнце — точно купол раскаленный,А деревья черные — собор.Подле лодок смуглые матросы,С голыми ногами до колен,На гуляющих посмотрят косо.И канаты тянут по земле.Пахнет устрицами, солью берег,Дети загорелые лежат.Хорошо бродить и снова веритьИ творить свой набожно обряд.Песни складывать и петь дорогой,А любви не требовать большой,Собирая радость понемногуВ раковинах и воде морской.
«Сырой песок! Кабина номер двести…»
Сырой песок! Кабина номер двести.Два мальчика в матросках у водыЛопатой роют все на том же местеОпять волна. Напрасные труды.Вот крепости разрушенной следы!Нет, не могу просить у Бога мести.Покорная гляжу на серый мол,На чаек и на парусные лодки.В трико купальном медленно прошел,Упругою, уверенной походкой,Мужчина, крепкий не скрывая пол.Я дни перебираю, точно четкиМонахини в запущенном саду,Но верю в чудо и чего-то жду!
Свинемюнде
Как хорошо сомнений бросив нить,И пляж оставив надоедно-гулкий,По городу приморскому бродить,Заглядывать в глухие переулки,Где часто прорезает воздух стонИ в кабаках танцуют «джими» пьяноМатросы под звенящий граммофон,И головы торчат среди тумана.Бродяга старый клянчит у ворот,Скривив в улыбку посинелый рот.Я ухожу и пробираюсь сноваСквозь улицы в широкий порт торговый.Там тихая и гладкая вода,Просоленные в плаванье матросы.К ним девушки приходят иногдаИ при закате распускают косы.А рано утром оставляют вновьПриезжий пароход и порт торговый.Простая и недолгая любовьНалей свой сок в мое пустое слово.