Стихотворения

Ходасевич Владислав Фелицианович

Романс

«Накинув плащ, с гитарой под полою…» Цвети звездой, ночная синева! Ах, я лица влюбленного не скрою, Когда пою наивные слова. Она скромна, проста ее одежда, В глазах — любовь и ласковый испуг. Не обмани, последняя надежда, Не обмани, пожатье робких рук! Она тиха, влюбленная голубка. Поможет ночь любовной ворожбе. В который раз на дно хмельного кубка Бросаю скорбь и память — о тебе! Не уловить доверчивому взгляду В моем лице

восторженную ложь. «Иль, может быть, услышав серенаду, Ты из нее хоть что-нибудь поймешь?» Я прожил годы в боли неизменной, Шутя пою наивные слова, «Но песнь моя есть фимиам священный!..» Благослови, ночная синева! 27–30 августа 1907 Москва

Поэт

Элегия

Не радостен апрель. Вода у берегов Неровным льдом безвременно одета. В холодном небе — стаи облаков Слезливо-пепельного цвета… Ах, и весна, воспетая не мной (В румянах тусклых дряхлая кокетка!), Чуть приоткрыла полог заревой, — И вновь дождя нависла сетка. Печален день, тоскливо плачет ночь, Как плеск стихов унылого поэта: Ему весну велели превозмочь Для утомительного лета… «Встречали ль вы в пустынной тьме лесной Певца любви, певца своей печали?» О, много раз встречались вы со мной, Но тайных слез не замечали. 22 апреля 1907 Лидино

* * *

Вечер холодно-весенний Застыл в безнадежном покое Вспыхнули тоньше, мгновенней Колючки рассыпанной хвои. Насыпи, рельсы и шпалы, Извивы железной дороги… Я, просветленный, усталый, Не думаю больше о Боге. На мост всхожу, улыбаясь, Мечтаю о милом, о старом… Поезд, гремя и качаясь, Обдаст меня ветром и паром. 21–22 мая 1907 Лидино

Вечером синим

Вечерних окон свет жемчужный Застыл, недвижный, на полу, Отбросил к лицам блеск ненужный И в сердце заострил иглу. Мы ограждались тяжким рядом, Людей и стен — и вновь, и вновь Каким неотвратимым взглядом, Язвящим жалом, тонким ядом Впилась усталая любовь! Слова, и клятвы, и объятья Какой замкнули тесный круг, И ненавидящем пожатье Как больно, больно — пальцем рук! Но нет, молчанья не нарушим, Чтоб клясть судьбу твою, мою, Лишь молча, зубы стиснув, душим Опять подкравшуюся к душам Любовь — вечернюю змею. Начало 1907

* * *

За окном гудит метелица, Снег взметает на крыльцо. Я играю — от бездельица — В обручальное кольцо. Старый кот, по стульям лазая, Выгнул спину и молчит. За стеной метель безглазая Льдяным посохом стучит. Ночи зимние! Кликуши вы, В очи вам боюсь взглянуть… Медвежонок, сын мой плюшевый, Свесил

голову на грудь. 9 февраля 1907 Москва

Кольца

1

Я тебя провожаю с поклоном, Возвращаю в молчанье кольцо. Только вечер настойчивым стоном Вызывает тебя на крыльцо. Ты уходишь в ночную дорогу, Не боясь, не дрожа, не смотря. Ты доверилась темному богу? Не возьмешь моего фонаря? Провожу тебя только поклоном. Ожесточено сердце твое!.. Ах, в часовне предутренним звоном Отмечается горе мое. 24 ноября 1907 Москва

2

Велишь — молчу. Глухие дни настали! В последний раз ко мне приходишь ты. Но различу за складками вуали Без милой маски — милые черты. Иди, пляши в бесстыдствах карнавала, Твоя рука без прежнего кольца, — И Смерть вольна раскинуть покрывало Над ужасом померкшего лица. 17–22 ноября 1907 Петербург — Москва

Passvium [1]

Листвой засыпаны ступени… Луг потускневший гладко скошен… Бескрайним ветром в бездну вброшен, День отлетел, как лист осенний. Итак, лишь нитью, тонким стеблем, Он к жизни был легко прицеплен! В моей душе огонь затеплен, Неугасим и неколеблем. 27 мая 1907 Лидино

* * *

1

Страдательный залог ( лат.).

Мои слова печально кротки. Перебирает Тишина. Все те же медленные четки, И облик давний, нежно-кроткий, Опять недвижен у окна. Я снова тих и тайно — весел… За дверью нашей — Тишина. Я прожил дни, но годы взвесил, И вот как прежде — тих и весел, Ты — неподвижна у окна. И если я тебя окликну, Ответом будет Тишина, Но я к руке твоей приникну, И если вновь тебя окликну — Ты улыбнешься у окна! 22–23 августа 1907 Лидино

За снегами

Елка выросла в лесу.

Елкич с шишкой на носу.

Ф. Сологуб

Наша елка зажжена. Здравствуй, вечер благовонный! Ты опять бела, бледна, Ты бледней царевны сонной. Снова сердцу суждена Радость мертвенная боли. Наша елка зажжена: Светлый знак о смертной доле. Ты стройна, светла, бледна, Ты убьешь рукой невинной… Наша елка зажжена. Здравствуй, вечер, тихий, длинный… Хорошо в моей тиши! Сладки снежные могилы! Елкич, милый, попляши! Елкич, милый, милый, милый. 16 ноября 1907 Петербург