Стихотворения

Одарченко Юрий Павлович

* * *

Идут поэт и попрошайка В обнимку через Красный мост, За ними едет таратайка И зазывает на погост. Поэту холодно и зябко, Он ходит в летнем пиджаке. На попрошайке — просто тряпка И две дыры на башмаке. От смерти низкие перилы Их отделяют в эту ночь, Но нету у поэта силы Предсмертный ужас превозмочь. А друг его на таратайке Уже умчался на погост… Идет поэт без попрошайки В сияньи через Красный мост.

* * *

На

самом дне в зеленом жбане В перелицованном жупане, Не говоря ни да ни нет, Сидит подстриженный поэт. Над ним плывут по небу тучки, Но он сложил спокойно ручки И прикусил себе язык, Сказав, что к этому привык. И лебеди в порочном страхе, И дева в ситцевой рубахе, И розы, звёзды, соловей, И с ними Дядька Чародей Бегут в неистовом испуге К уравновешенной супруге Сказать, что стриженный поэт Не говорит ни да ни нет.

* * *

Стоят в аптеке два шара: Оранжевый и синий. Стоит на улице жара И люди в парусине. Вхожу в аптеку и шары Конечно разбиваю, В участке нет такой жары, А цвет сейчас узнаю. Горит оранжевый рассвет На синей пелерине. Отлично выспался поэт На каменной перине.

* * *

Скрылись бесы под плащом зелёным Над землей застывшей навсегда И пытаются железом раскалённым Воскресить вчерашнее Ура! Тучи ос — бесовская отрада — Жалят мёртвые сердца людей, И во тьме церковная ограда Шелестит как стая лебедей. Чёрный бык, передними ногами Упершись в полузакрытый ров, Сильными короткими рогами Отрывает нужных мертвецов. Месяц светит над невестой бывшей, Освещает жёлтые поля, И в пространстве звёздочкой остывшей Вертится озябшая земля.

* * *

Как нежно ветер над полем стелется. На нем равноправные лежат мертвецы. Слегка по утру завеет метелица. Рцы, Господи праведный, рцы! Никто не верует да и не молится Тебе, о Господи, лишь мертвецы. Над ними месяц на землю клонится. Рцы, Господи праведный, рцы!

* * *

Это совсем не так, это гораздо проще: Прожил семьдесят лет и вот лежишь на погосте. И то, что было в чудесной жизни, — Наполовину фантазия. Расплескалась чаша с вином — Наполовину с отравою. Прожил семьдесят лет — И вот тебя нет. А то, что цветы на украшенной грядке, И над цветами еще мотыльки, Над мотыльками атласное небо: Это Платоновский мир, но в обратном порядке.

* * *

В. Л. Книжниковой

Жизнь исчисляют не годами, Она течёт, как волны рек. В них с удивлёнными глазами Плывёт бесправный человек. Когда река, впадая в море, Влечёт усталого пловца, У всех предчувствующих

горе В груди сжимаются сердца. Но руки машут над водою, Кругом знакомые места, И веет новою весною… Не ставьте над живым креста! Жизнь исчисляют не годами, Она течёт, как волны рек. В них с лучезарными глазами Плывёт бесстрашный человек.

* * *

Жёлтый Ангел пролетел по небу, Рисовою веткой погрозил. Спелый колос золотого хлеба Протянул ему Архангел Михаил. Леший, сидя у лесной тропинки, Яд варил для камышовых стрел И сказал пришедшим на поминки: Посмотрите, хлеб уже созрел. Зарево зари еще беспечной Нежным светом землю озарит. В нищенских дворцах Замоскворечья Не для нас ли петел прокричит? Но теперь заря уже настала, Михаил в сиянии стоит, Жёлтый ангел, опустив забрало, С диким криком на Восток летит.

* * *

Вечеров литературных завсегдатаи! Умирания искусства соглядатаи! Кто билетом ненавистным не гнушается, Дань отдавши, очень вежливо прощается! Те, кто слушает, всегда усердно хлопая, Кто не слушая сидит, ушами хлопая! Кто не так уже пронзительно сморкается, И при встрече у буфета улыбается! Окажите мне последнее почтение — Приходите вы ко мне на погребение, Буду я покоиться в гробу С христианской грамоткой на лбу… В ней написано всё то, о чём мечтал И чего я в жизни не сказал.

* * *

Луну волки съели И не на что больше выть. Поэты себя перепели, Но как же с музою быть? С божественной, беспрекословной, С золотою арфой в руках, Манящей и обещающей, На кофейной гуще гадающей: «Быть или не быть»? Нет, не на что больше выть. Но есть страна, где солнце иное, Разрезанное пополам. В нем заложено счастье земное, В нем дыры и слезы и тарра-рам.

* * *

С Новым годом, инженеры рукомойников! Мы поздравим розы красные, покойников, Чингис-хана поздравляем, потому что помер он, С уважением поставим первым номером. Поздравляем в небе мёртвую медведицу, И всемирную, конечно, гололедицу. Гололедица растает в марте месяце, Поздравляем тех, которые повесятся. Но есть люди, кто и горем не гнушается, Так поздравим всех, кто с этим соглашается!

ПЕСНЬ О СЕВЕРНОМ СУДАКЕ

В каком-то доме был чердак, Где умер северный судак. Двоюродные братья и даже просто братья! На песчаном откосе лежит судак. Это не выдумка — это так! Не на серебряном подносе, А на песчаном откосе. Лежит он смирно на боку, Теперь не нужны судаку Двоюродные братья и даже просто братья — Судак в Божественных объятьях. Он умер, не убит, И чешуя его блестит, И ангелы на чердаке Поют о мёртвом судаке.