Сто осколков счастья
Шрифт:
– Нет, все не так… Я не жаловалась, Маргарита Святославовна сама… Я не знала, что у нее вы, в смысле дочь…
– Ну вот что, Варвара Владимировна Кручинина, – перебила женщина. – Имей в виду: если я узнаю, что ты пытаешься провернуть аферу с маминой квартирой, тебя посадят не за медальон под матрасом, а за покушение на убийство.
– Какое убийство?.. Подождите, откуда вы знаете про медальон?.. – опешила Варя. В голове взлетела стая черных птиц, от их крыльев в глазах потемнело. Девушка покачнулась: – Это вы… Вы его туда положили?
– Медальон – это тебе предупреждение, чтобы помнила: мне известен
Когда кровь перестала стучать в виски, как молоток в стену, и к Варе вернулась способность связно мыслить, она сразу твердо решила: Маргарита Святославовна никогда не узнает, что на самом деле приключилось в ее квартире с медальоном.
«Она не должна знать такое о своей дочери… – подумала девушка и вздохнула. – Эту женщину тоже можно понять, по телевизору каждый день только и видишь: банда врачей грабила одиноких москвичей, чеченская группировка отобрала у пожилых жителей столицы сотни квартир. Поневоле будешь в каждом видеть мошенника. Главное, что медальон нашелся. Но как она засунула его в колыбельку? Неужели вошла в квартиру ночью, когда все спали? Вряд ли, это уж совсем триллер… А может, приходила, пока я бегала по магазинам и Анна Кондратьевна караулила у подъезда колыбельку? Точно, увидела старушку с ребенком, спросила – чей? Консьержка, конечно, все выложила… Вернуться позже, подняться в квартиру матери, взять медальон и сунуть под матрас – минутное дело».
Щелкнул замок.
Варя выскочила в прихожую, готовая выпалить радостную для хозяйки новость, но, взглянув на Маргариту Святославовну, почувствовала вину за усталые глаза, скорбно сведенные брови, обвисшую прядь сухих волос. Девушка осеклась, поспешно подхватила из рук женщины пакет с продуктами, выдержала паузу и наконец испуганно сообщила:
– Медальон нашелся. Я в вашу комнату его отнесла.
Маргарита Святославовна подняла голову и расцвела в улыбке:
– Нашелся? Боже мой, детка, какое хорошее известие, если бы ты только могла представить! Я, конечно, делала вид, что не очень расстроена, но теперь могу признаться, очень переживала потерю. Этот медальон моей маме подарила ее мать, когда мама стала девушкой. А бабушке он достался от ее матери в честь такого же события. Да, дорогая, такие в нашей семье были традиции.
– Как интересно, никогда ничего подобного не слышала! – удивилась Варя.
– В нашем роду по линии мамы есть кровь венгерских цыган, – заметила Маргарита Святославовна, сняла туфли и вздохнула: – Уф, еле дошла, жара страшная, ноги отекли. А я должна буду передать рубин моей внучке, ей сейчас девять лет…
Дама вошла в ванную и подставила руки под холодную воду.
– Ваша дочь звонила, – сказала Варя, глядя на заколку в тяжелой прическе.
Маргарита Святославовна обернулась:
– Катюша звонила? Очень приятно, наконец-то вспомнила про мать. Сегодня просто необыкновенный день: все нашлось, вещи и дети. Варенька, а где же был медальон? Я, кажется, все обыскала…
– Представляете, у Джульки в колыбельке, завалился за матрасик. Она же им играла, помните?
Хозяйка вытерла руки пушистым полотенцем, украшенным кружевом, и сказала:
– Конечно, помню: я сама его ей дала. И, несмотря на глупую пропажу, остаюсь верна мнению: дети должны с рождения видеть, слышать и иметь возможность
Она вошла в комнату и просюсюкала:
– Где наша красавица из Вероны?
Джульетта лежала на тахте и сосала угол красно-зеленого кубика-клубники.
Глава 10
Полная смена ролей
Варя трусливо отказалась пить с Маргаритой Святославовной чай, боялась, что хозяйка заведет разговор о пропаже или звонке дочери, и скрылась в своей комнате, сославшись на необходимость срочно работать – прочесть сценарий. Но успела только усесться на тахте, устроив уютный уголок из подушки, взять несколько отпечатанных на компьютере страниц и любовно погладить их рукой – приехал Николай и сурово вручил Варе в дверях три банки смеси для Джульетты.
– Вот, выкупил, – буркнул он.
– Ой, Коленька, какой молодец, – прощебетала Варя. – Сколько я должна?
– Нисколько, питайтесь на здоровье.
– Нет, я так не согласна, – нахмурилась Варя.
– Опять двадцать пять! Это не тебе, а ребенку, – бросил Николай. – Дашь деньги – выброшу все до копейки в окно, бомжам на радость.
– Спасибо! – мрачно поблагодарила Варвара.
Маргарита Святославовна подняла брови, искоса глянула на пару и тактично покинула прихожую.
Варя поглядела вслед хозяйке и молча поманила водителя в комнату. Когда Николай вошел, сгрузила банки на тахту, прикрыла дверь и спросила:
– Коля, слушай, а ты видел дочь Маргариты Святославовны?
– Не-а, она же в Германии живет, раз в год в Москву приезжает.
– Как – в Германии? – с сомнением переспросила Варя. – Не может этого быть… Ты уверен?
– Почему «не может быть»? В Дюссельдорфе.
– Ее Екатерина зовут?
– Да.
– А она единственная дочь у Маргариты Святославовны? Может, еще одна есть, здесь, в Москве?
– Вроде только Катя, – пожал плечами Николай. – Да нет, точно, дочь у Маргариты одна. А с чего ты вдруг про нее спрашиваешь? Случилось что?
– Она сегодня звонила.
– Ну и?..
Варя бросила взгляд на дверь, словно хозяйка могла затаиться в прихожей, и тихо сказала:
– Коля, Екатерина позвонила и сказала, что это она спрятала медальон Джульетте в колыбельку. Ну, рубин, который вчера исчез. А сегодня я нашла его под Джулькиным матрасиком. Я ведь, честно говоря, думала, это ты…
Николай загнул угол простыни, сел на тахту, помолчал и спросил:
– Ты о чем вообще? Куда чего я спрятал?
– Маргарита Святославовна говорила тебе, что в квартире пропал дорогой старинный медальон?
– Впервые слышу.
Варя сбивчиво, перескакивая с пятого на десятое, выложила все подробности происшедшего дня: и об исчезновении рубина, и о списке подозреваемых, и о неожиданной находке, и о звонке Екатерины.
– Погоди, ты так решила, это я украл?!
– Нет, то есть я думала – не украл, а подсунул, чтоб Маргарита Святославовна меня из квартиры выгнала, – промямлила Варя.
– Я?! Какого хрена?
Варя пошла в наступление:
– А что я должна была думать?! Я этот рубин под матрас не совала, Джулька – тоже, ни у кого мотива не было, кроме тебя и…