Сто осколков счастья
Шрифт:
Девушка с наслаждением, словно комната была наполнена утренней свежестью, вдохнула застоявшийся воздух, закрыла дверь и помчалась в съемочный павильон.
Едва перескочила порог цеха, ассистент крикнул в холл: «Тишина, не входить, репетиция!» – и запер железную дверь на задвижку.
Ассистент режиссера сунул в руки Варе вывернутый сценарий и молча указал пальцем на декорацию школьного актового зала, в котором уже стояли «старшеклассники».
Варя шагнула на обозначенное скотчем место на полу и посмотрела на режиссера.
Он
– Варвара, сыграй мне такое ожидание счастья, какое бывает только в семнадцать лет, когда у тебя горячие загорелые коленки, в животе плещутся волны солнечной речной отмели, а единственное платье пахнет луговыми травами! Давай, ты сможешь!
Варя поглядела в сценарий и схватила за руку «подружку Татьяну»:
– Кто это идет?
– Где? А-а, этот… Володька из первой школы, шпана, кто его только пустил? – с придыханием ответила подруга.
«Несет меня течение сквозь запахи осенние, и лодку долго кружит на мели, сплетают руки лилии…» – запел Юрий Антонов.
– Белый танец! – объявил ведущий.
– Потанцуем? – Татьяна положила руки Володе на плечи.
Людмила и Володя встретились взглядами.
– Я люблю смелых, – с намеком сказала Татьяна юноше и переместила ладонь ему на шею.
Людмила и Володя не отрываясь смотрели друг на друга.
Варя сияла маленьким солнцем, софиты исчезли, и брызнул летний дождь, небо дрожало, как парус в далекой дымке, счастье звенело россыпью серебряных капель.
– Молодцы! – крикнул в микрофон режиссер. – Сохранить эту же струну, сохранить!
В перерыве Варя расписалась в договоре, взяла из картонной коробки в холле пластиковый контейнер с пюре и котлетой и побежала в «свою» грим-уборную – не терпелось пролистать сценарий и узнать, что случится дальше с ее героиней?
Водой из кулера в гримерке она заварила пакетик чая, подцепила пластмассовой вилкой котлету, обмакнула в подливку и жадно откусила половину.
«Название: «Вся правда о моем отце», – прочитала на обложке, весело хмыкнула, чавкнула котлетой и открыла первую страницу.
«Титры чередуются с мужским голосом за кадром.
«Мой отец родился в 1960 году. Родители назвали его Володей, в честь Владимира Ульянова-Ленина. Первым словом, которое сказал отец, было слово «спутник».
«Надо же, прямо как про моего папулю», – загребая пюре, засмеялась Варя.
«В тот год вместо привычного «Где часики тик-так?» у всех малышей спрашивали: «Где спутник?» Отец вытягивал вверх руку и пальчиком указывал в потолок. Родители ликовали».
«Это точно, так все и было, папочка рассказывал мне то же самое. – Варя облизала вилку. – Очень забавно!»
Сценарий
«Людмила и Володя стоят в тесном коридорчике районного ЗАГСа».
«Надо же, какое совпадение: Людмила и Владимир, прямо как мои мама с папой, – проглотив остаток котлеты, заулыбалась Варя и погладила листок. – Ага, что тут у нас дальше?»
«Отец Володи чрезвычайно оживлен, мать следит за происходящим, поджав губы. Родителей Людмилы нет. На Людмиле летние босоножки, надетые на подследники, и костюм из пестрого трикотина: юбка воланами и жакет с короткими рукавами. Володя в светлом костюме и рубашке без галстука.
– Ну чего, долго еще? – ни к кому не обращаясь, бросает Володя.
– А ты торопишься? – с двусмысленной интонацией спрашивает Людмила.
Володя высвобождает руку и, не глядя на Людмилу, говорит:
– Пойду покурю.
– Володь, не уходи, вдруг сейчас нас вызовут?
– Вызовут, так крикнешь, я на крыльце буду. – Володя уходит.
Открывается дверь в кабинет, появляется счастливая пара молодоженов, девушка радостно восклицает:
– Следующих приглашают, заходите, кто следующие?
– Мы следующие! – ойкает Людмила. – Ну где же он? Володя!
Людмила мчится на крыльцо:
– Володя!
На крыльце никого нет.
Она обегает маленький домик по тропинке, оглядывает кусты цветущей сирени, зачем-то приседает и смотрит под ветви дикой яблони. Володи нет. Он сбежал».
Варя вздрогнула и покрылась гусиной кожей.
В семье Кручининых часто вспоминали, как отец трижды сбегал из ЗАГСа. Первый раз – от девушки, которая приехала за отцом, когда он вернулся из армии.
«Да погулять мне еще хотелось!» – отмахивался отец на возмущенные упреки мамы.
Второй раз он улизнул из-под венца уже от мамы – отпросился в туалет.
Варя очень хорошо помнила эту историю. Два общественных туалета, мужской и женский, находились в торцах двухэтажного сталинского дома, через дорогу от ЗАГСа. Отец под бдительным маминым взглядом перешел дорогу, спустился по лесенке в подвальную уборную, а там попросил незнакомого парня поменяться пиджаками, сказал, мол, караулит меня одна на выходе, хочу смыться. Парень развеселился, с удовольствием махнулся одеждой, оба шалопая спокойно вышли на улицу, а во дворе снова переоделись. Мама полчаса простояла на другой стороне дороги, выглядывая отца. Вечером, во время бурного выяснения отношений, отец только хохотал и плел околесицу про внезапно встреченного товарища по работе, который сообщил, что всю бригаду ждут на стадионе для забега в эстафете заводских команд. А потом должна была родиться Варя, и мама стыдилась идти в ЗАГС «с животом». Расписались родители только через несколько месяцев после ее рождения.